Прятки. Я иду искать (СИ) - Сорока Кира. Страница 1

Кира Сорока

Прятки. Я иду искать

Пролог

Я осторожно веду ладонью по гладкой стене и продвигаюсь вперёд почти наощупь. Здесь жутко темно и немного страшно.

– Семь… шесть… пять… – доносится голос Марата с четвёртого этажа учебного корпуса.

Я на третьем. По правилам ниже спускаться нельзя. Хотя очень хочется…

Замешкавшись у лестницы, не сразу замечаю чью-то тень, скользящую за моей спиной. И чуть не вскрикиваю, когда кто-то хватает меня сзади.

Хотя нет, я всё-таки кричу, но крик глохнет в чьей-то широкой ладони.

– Шшш… Ася, это всего лишь я… – шелестит возле моего уха, и я сразу расслабляюсь.

Позволяю Кириллу затолкнуть меня в класс алгебры – понять не могу, как он сумел его открыть. Мы бесшумно перемещаемся к учительскому столу и, спрятавшись за ним, садимся на пол. Голос Марата отсюда не услышать, но он уже наверняка закончил считать и теперь ищет всех участников игры.

– Я потеряла тебя из виду, – говорю Кириллу шёпотом. – И не знала, куда спрятаться.

Мы сидим близко друг к другу, наши плечи соприкасаются.

– Я бы ни за что тебя не оставил, Бельчонок, – отзывается Кирилл, и я слышу в его голосе улыбку. – Просто искал, чем вскрыть замок.

– Надеюсь, нас не найдут…

Я немного волнуюсь оттого, что Кирилл открыл именно кабинет алгебраички. Она у нас довольно строгая. И, в случае чего, попадёт мне, потому что именно моя мама – завуч в нашей частной школе.

– Не волнуйся, Белка, – Кирилл обнимает меня за плечи и вынуждает прижаться к своему боку. – Конец учебного года! Все уже одной ногой на Мальдивах. На нас им до лампочки.

Он чмокает меня в лоб, а у меня сердце заходится от этого жеста. Мы с Кириллом дружим с седьмого класса. С тех самых пор, как оба сюда попали. Мы близки… Близки как брат и сестра. Он даже иногда меня так и называет – сестрёнка. Но я, кажется, испытываю к нему совсем не сестринские чувства…

Да в него невозможно не влюбиться!

Высокий, крепкий… Тёмные как смоль волосы постоянно находятся в творческом беспорядке, обрамляя красивое лицо с серыми проникновенными глазами и придавая парню бунтарский вид.

Кирилл у нас душа компании, несмотря на то, что, будучи сыном влиятельных родителей, вроде бы должен быть зазнайкой и общаться лишь с такими, как братья Соболевы… Точнее, он был сыном влиятельных родителей. Они погибли в авиакатастрофе, когда в канун Нового года летели частным рейсом… на Мальдивы.

Да, сердце у меня заходится и потому, что Кирилл упомянул Мальдивы. Я знаю, что ему больно. Все знают, что ему больно. Но он ведёт себя так, словно ему всё равно.

Порой это пугает.

Сейчас Кира воспитывает дядя. Хотя чего уж говорить о воспитании, если Кирилл почти постоянно находится в нашей частной закрытой школе и даже на праздники не стремится домой.

Я тоже обычно всё время здесь вместе с мамой. И мы с Кириллом буквально каждую свободную минуту проводим вместе. Не знаю, что будет, когда мы закончим школу, и нам придётся расстаться, и каждый пойдёт своей дорогой… Но пока я отказываюсь думать об этом, ведь впереди целый учебный год в одиннадцатом классе. Да ещё и летние каникулы на носу…

За дверью кабинета алгебры раздаётся голос Марата:

– Если кто-то из вас свалил на второй этаж, предупреждаю сразу: я буду в гневе!

Кир тихо хмыкает. Да уж… Сложно представить Марата в гневе, если честно. Он у нас парень миролюбивый.

– В общем, лучше не будите во мне зверя! – продолжает тот вещать из коридора.

Он стоит буквально за нашей дверью, и мы с Кириллом, кажется, даже не дышим. Я продолжаю вжиматься в него, а он обнимает меня за плечи.

Слышу, как щёлкает дверная ручка… Потом ещё одна. Марат проверяет каждый класс. И очень быстро добирается до нас.

Всё!

Похоже, мы будем первыми, кого он найдёт…

Однако ничего не происходит ни через минуту, ни через две. Нетерпеливо поёрзав в ожидании, Кирилл выглядывает из-за стола и удивлённо говорит вслух:

– Куда он делся?

Я тоже вытягиваю шею, чтобы взглянуть на распахнутую дверь. Марата там действительно нет. Зато в коридоре слышны быстрые шаги. Две пары ног – однозначно. Кажется, что парень кого-то догоняет, потому что шаги быстро отдаляются.

– Так, надо двигать отсюда, – резко вскакивает Кирилл.

Взяв меня за руку, поднимает с пола и тащит вон из класса. Я едва успеваю перебирать ногами, пытаясь поспеть за его широким шагом. Кир несётся по лестнице на четвёртый этаж и заталкивает меня в кабинет английского. Он всегда открыт, и именно возле него «во́да» считает от тридцати до одного, прежде чем идёт нас искать.

В этом классе есть шкаф, и Кирилл без промедления распахивает его дверцы.

– Эй! Мы же туда не поместимся! – прыскаю я немного нервно.

– Очень даже поместимся, – не соглашается Кирилл.

Он забирается первым, присаживается и вынуждает меня сесть к нему на колени и прижаться спиной к его груди. Мы с трудом закрываем дверцы шкафа. И если раньше было просто темно, то теперь – хоть глаз выколи.

Я касаюсь коленями двери, и Кириллу приходится обнимать меня и прижимать к себе сильнее, чтобы я ненароком не вывалилась из шкафа. Парень смеётся, уткнувшись губами в моё плечо.

– Твоя мама вряд ли стала бы мне доверять, если бы застала нас здесь в такой позе, – веселится он.

Да уж… Очень смешно!..

– Моя мама верит тебе даже больше, чем мне, – парирую я с улыбкой.

С этим он не спорит. И больше ничего не говорит. На несколько минут повисает гробовая тишина, позволяя мне насладиться моментом.

Кирилл меня обнимает… И я буквально тону в его потрясающем запахе… А то, что он сейчас не может видеть моего лица – это некий бонус. Потому что он не может увидеть и моих красных от смущения щёк.

Время от времени мы слышим голоса. Они звучат очень далеко, где-то в коридоре. А значит, Марат уже нашёл кого-то, и мы точно не проиграем.

Мы сидим достаточно долго, не решаясь выйти. Наконец Кирилл нарушает молчание:

– Мне нужно поговорить с тобой, Белка.

– О чём? – я немного напрягаюсь, ведь его голос звучит как-то уж больно серьёзно.

– О каникулах, – отвечает Кирилл.

Я чувствую его горячее дыхание на своей шее, и мне тяжело сосредоточиться.

– О каникулах? – хрипло переспрашиваю.

– Да… Ась, мне придётся уехать.

Тело непроизвольно дёргается. Я пытаюсь обернуться и посмотреть на Кирилла. Невольно мазнув губами по его щеке, чувствую, как меня бьёт нервная дрожь от этого нелепого столкновения. Парень громко втягивает воздух носом и, немного отпрянув, говорит слишком ровным голосом:

– Дядя хочет, чтобы я поехал к нему этим летом.

Я отворачиваюсь и молча киваю.

Так, Ася, соберись. Это всего лишь на лето. Да, Кирилл почти никогда раньше не уезжал, и мы не расставались так надолго… Но это же только три месяца! Не так уж и долго, если подумать.

– О! Здорово! – после некоторой заминки отзываюсь я, стараясь сделать свой голос жизнерадостным.

И только немного свыкаюсь с мыслью, что придётся как-то выдержать три месяца без Кирилла, как он вновь меня огорошивает:

– Я могу не вернуться, Ась… Вроде как дядя хочет перебраться в другую страну, и ему придётся меня забрать с собой.

Кажется, моё сердце встало…

Нет, правда. Оно больше не хочет биться.

Мне хочется закричать в голос. Хочется ощупать грудь, чтобы убедиться, что я всё ещё жива.

Но я лишь удручённо молчу, не зная, что сказать.

– Бельчонок… – Кирилл бодает мою щёку носом. – Расстроилась, да?

– Да, – едва могу выдохнуть я.

В горло словно миллион иголок воткнулось.

НЕТ! Я не просто расстроилась! Я в ужасе!

КАК Я СМОГУ ЖИТЬ ЗДЕСЬ БЕЗ НЕГО?! КАК?!

– Я тоже не в восторге от этой идеи, – продолжает Кирилл. – Школу менять не хочется, уже привык здесь.

Привык здесь?

Просто привык, да?!

Боже…