Чужие степи 4 (СИ) - Ветров Клим. Страница 11

Глава 6

— Вот же звиздец! Вот полетали!.. — схватив пулемёт, и едва не выбив ногой дверь, Леонид выскочил наружу. Олег доставал из сумки магазины к калашу, а я бросился к ящику с инструментами, там лежали отвертка и плоскогубцы, нужные для того чтобы устранить поломку.

Всего-то открутить четыре винта на капоте, потом снять крышку с коробки где «кучкуются» разные штекера и разъемы, да воткнуть на место выпадающий из гнезда провод.

И если я не ошибся с диагнозом, то после этих манипуляций мотор должен ожить.

— Сколько времени тебе нужно? — в отличии от Леонида, Олег был совершенно спокоен, и вёл себя так, будто ничего не произошло.

— Не знаю. Минут десять.

— Помочь чем-то?

— Нет, там ничего сложного. — вытащив инструмент, я мельком глянул на твареныша, и вышел из самолёта. Тот был ещё спокойней Олега, даже головы не поднял, как заснул до взлёта, так и сопел в две дырочки.

Леонид тем временем уже вскарабкался на фюзеляж, и сейчас устанавливал пулемёт на сошки.

— Главное хвост не отстрели! — крикнул ему я, автоматически задумываясь о возможности полёта без такой важной части. По идее, наверное, можно, непросто конечно, но на то он и кукурузник, чтобы удивлять. На месте зависнуть может, сесть поперек полосы тоже, почему бы и без хвоста не полетать?

— Постараюсь! — отозвался Леонид, и заставляя меня обернуться, добавил, — поскорее только чини, они уже близко!

Наверняка ему сверху виднее, но отлетели мы достаточно далеко, поэтому минут пять в запасе точно имелось, и если не произойдет ничего непредвиденного, взлетим ещё до того как подоспеют кочевники.

О том что случится, если что-то пойдет не так, я старался не думать, тем более что по факту картинка получалась так себе. Имея на троих три автомата с двумя сотнями патронов, да пулемёт с парой дисков — выходило что всего нашего боезапаса хватит лишь на половину врагов, и то при условии что каждый патрон попадет в цель. Конечно же это не реально, если лупить очередями — а иначе не получится, треть как минимум уйдёт в молоко, треть попадёт в лошадей, и только оставшиеся пойдут туда куда нужно.

Плюс надо учесть что они тоже без дела стоять не будут, укрытия у нас нет, а стрела, штука наверняка неприятная, и в свете всех перечисленных фактов, исход прямого столкновения видится только один, и для нас он весьма безрадостный.

Как назло пока отвлекался на Леонида, уронил отвёртку в траву, — лишние несколько секунд на поиски потратил. Потом оказалось что один из винтов под крестовую отвертку, пришлось метнуться обратно — тоже задержка.

Победив наконец винты, и откинув капот, я обернулся. Приближаясь, аборигены растекались по полю, явно рассчитывая на окружение.

Я даже представил как это будет — кольцо замкнётся, и резко начнёт сжиматься. Двигаются они быстро, и подойдут вплотную за каких-нибудь тридцать секунд.

— Долго ещё? — неслышно появился Олег.

Мне нужно было снять крышку, она крепилась на восьми винтах, и добравшись до выпавшего провода, воткнуть его на место. В обычном состоянии я бы потратил на это пару минут, но сейчас всё получалось как-то особенно медленно.

— Не знаю. Не отвлекай. — сквозь зубы прошипел я — на одном из винтов была сорвана шляпка, и пришлось прибегнуть к помощи плоскогубцев.

Олег ничего не сказал, но взял монтировку, и подцепив откинутый капот возле петли, несколькими резкими движениями его вырвал.

— Щит, от стрел. — объяснил он. — Прикрывать тебя буду.

Отсутствие капота на лётные качества кукурузника особо не влияло, а помочь он мог реально. Не знаю как у стрел с бронепробитием, но жесть здесь толстая, какое-то количество попаданий точно выдержит.

Я выкрутил пятый винт, когда кочевники заулюлюкали, завыли, и замкнув круг, бросились в атаку.

Вот теперь счёт уже шёл на секунды. Сверху загрохотал пулемёт, а за спиной короткими очередями работал автомат.

Короткая, короткая, длинная — Олег стрелял очень точно, и почти каждая пуля находила свою цель. Я не приглядывался, но краем глаза замечал как с разбегу валятся лошади, своим телами создавая препятствия для скачущих следом.

Леонид же, крутясь вокруг себя, палил во все стороны и очень скоро закончив оба диска, отбросил пулемёт, продолжая стрелять из автомата.

Наверное будь у нас не один, а пара пулемётов, и достаточное количество патронов, мы бы отбились, — кочевники почти дрогнули и притормозили, но когда пулемет умолк, вновь кинулись в атаку.

— Долго ещё? — выкрикнул Олег.

Мне оставался всего один винт, но он то ли заржавел, то ли прикипел, и никак не хотел откручиваться. Напрягая все свои силы, я пытался выкрутить его, но отвёртка соскальзывала, а плоскогубцам не за что было зацепиться.

— Всё! Уходим! — не дождавшись ответа, рявкнул Олег, и прикрываясь импровизированным щитом, схватил меня за ворот куртки.

В то же время свалившийся с фюзеляжа Леонид подскочил, и громко матерясь, запрыгал к двери на одной ноге; или подвернул когда падал, или стрелу поймал.

Я понимал что ещё немного и нас нашпигуют стрелами по самое не хочу, но дурацкий винт никак не хотел откручиваться.

— Уходим! — перекрикивая улюлюканье и вой, повторил Олег, и буквально срывая меня с места, потащил к двери.

Укрытие из самолета, конечно, так себе, да и перспектив никаких, разве что небольшая отсрочка, но каких-то иных вариантов у нас не было.

Бросив бесполезные плоскогубцы, я подхватил автомат, и едва не свалившись, нырнул под брюхо кукурузника, рассчитывая через секунду оказаться в спасительном чреве самолёта.

Но Леонид, в тот же самый момент опередивший нас на два шага, вновь заорал, споткнулся, и шумно растянулся на траве прямо передо мной.

С характерными звуками в борт и дверь самолета ударились стрелы.

Бежать было некуда, и присев перед колесом, я быстро, короткими очередями, выпустил весь рожок по визжащим аборигенам.

Практически все пули куда-то попадали — выбивали из сёдел, «ломали» лошадей, заставляли менять траекторию. Вот только на общую картину это почти не влияло. Кольцо сжималось, поток стрел увеличивался, и мы по прежнему не могли подойти к двери.

Зато Олег, пользуясь секундной передышкой, рванулся вперёд, и выставив перед собой щит, прикрыл Леонида.

— Стреляй! — закричал он.

Поменяв магазин, я вновь открыл огонь, но это не особенно подействовало, поток стрел только усилился. Единственное что пока спасало — крылья кукурузника.

Бить «прямой наводкой» расстояние не позволяло, поэтому кочевники стреляли слегка «настильно», как бы сверху вниз. Стрелы впивались в землю, в крылья, залетали в дверь, но ни меня, ни Олега, пока не задели.

Перезарядив автомат, Олег тоже открыл огонь, но уже в другую сторону, оттуда неслись неслись толпы всадников.

Не знаю что повлияло, может потери — на поле, вперемешку с лошадями, валялась куча поломанных тел, может страх перед плюющейся огнём железной птицей — а наверняка в их глазах кукурузник так и выглядел, но они больше не приближались, а бешено скакали вокруг, буквально засыпая нас стрелами.

Последние несколько патронов я выпустил не спеша, целясь исключительно по людям, и когда щёлкнул затвор, взялся за револьвер, и так же, на одном дыхании отстрелял почти весь барабан.

Читая в детстве о героях войны, — о тех кто сдаче в плен выбирал смерть, я много размышлял на эту тему, и примеряя ситуацию на себя, каждый раз убеждался что поступил бы так же. — Так же смело, так же гордо, и так же отчаянно. Но сейчас, глядя на единственный оставшийся в барабане патрон, понимал что наверное это были какие-то совсем особенные люди, настоящие, вообще на меня не похожие. Потому что вот оно, то самое время, но смотрю я на этот патрон, и знаю что никогда не смогу выстрелить себе в голову.

Пусть плен, пусть пытки, пусть даже рабство. Но пока я жив, у меня всегда будет хоть какой-то шанс исправить ситуацию.