Рей и Рита. Прости меня, моя любовь (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна. Страница 22

– Денис, ты меня слышишь? – ангельский звук вновь повторяется, и сомнения в том, что это глюк, отступают. Рита правда тут. Приехала ко мне.

Распахиваю веки и жадно выхватываю взглядом ее прекрасный образ. Рита красивая, даже очень. И раньше не знала об этом. А теперь вижу, что знает.

Царственная осанка, прямой взор, в котором нет привычного испуга или смущения. Рита стала другой. Это больше не та наивная девочка, которую я повстречал на пляже много лет назад. Сейчас это уверенная в себе молодая женщина в дорогом элегантном платье, подчеркивающем синеву ее бездонных глаз.

– Привет, – силюсь улыбнуться я.

– Как ты? – она подходит вплотную к моей койке, и я с упоением разглядываю веснушки на ее лице.

– Лучше всех, – отвечаю я, окидывая взглядом свое покалеченное тело.

И пускай губы кривятся в неком подобии усмешки, голос все равно звучит надломленно.

Рита осторожно, словно боясь навредить мне, сжимает мои пальцы, и, я клянусь, от ее мягкого прикосновения боль отступает. Мне на физическом уровне становится легче.

– Ты такая нарядная, – сглатывая ком, подступающий к горлу, говорю я.

– Да, решила приодеться в кой-то веки, – улыбается она. – В ресторане была. Ужинала с Мишей. "Седьмое небо" называется, может, слышал?

Я прекрасно понимаю, что Рита специально говорит от всякой ерунде, чтобы не подчеркивать вопиющую трагичность обстоятельств нашей встречи. И я безмерно ей за это благодарен. Обсуждать аварию и травмы мне сейчас совсем не хочется.

– Слышал. Говорят, хорошее место, красивое, – отзываюсь я.

– Да, там здорово, – кивает Рита, пододвигая к моей койке стул и садясь на него. – И кормят вкусно.

Она замолкает, очевидно, не зная, что еще рассказать про этот дурацкий ресторан, и несколько мгновений мы просто смотрим друг другу в глаза. Неотрывно, пристально, с грустью. Ей больно видеть меня, такого разбитого и изувеченного. А мне тоскливо осознавать, что женщина, которую я люблю, счастлива без меня.

И вроде мы не виделись так долго, вроде так много нужно сказать, а слова не идут на ум. В голове необъяснимая пустота, сознание до краев заполнено Ритой. Она здесь. Она рядом. И я больше ни о чем не могу думать.

– Спасибо, что пришла, – хрипло произношу я.

– Мне мама твоя позвонила, – Рита вновь берет меня за руку. – Она очень переживает и вылетит сюда первым самолетом. Думаю, завтра уже будет тут.

– Хорошо, – в задумчивости тяну я. – Слушай, Рит, а ты… Ты прямо из ресторана ко мне поехала?

– Ну да. Твоей маме по телефону ведь даже толком не объяснили, что с тобой. Я уже такого себе напридумывала, пока до больницы добиралась… Даже говорить стыдно. Но на деле, слава богу, все не так уж плохо…

– Не так уж плохо? – удивленно переспрашиваю я. – Не так уж плохо, Рит? У меня позвоночник к чертям собачьим переломан. Я ходить, возможно, не смогу!

– Но ведь можно сделать операцию! – возражает она. – Мне врач вот только что про нее рассказывал. Суть заключается в том, чтобы…

– Да знаю я, Рит, – перебиваю ее. – Знаю, что это за операция и какие у нее последствия. Мне вскроют грудную клетку и вживят в позвоночник гигантские стержни. И при всем при этом вероятность успеха будет не более пятидесяти процентов!

– Но ведь это отличная вероятность!

– А ты знаешь, что означает этот самый "успех"? – зло выплевываю я. – Я буду инвалидом! Каждый день буду принимать вызывающие зависимость препараты, пытаясь избавиться от мучительных болей, которые по-настоящему никогда не пройдут! И все это ради того, чтобы кое-как передвигаться, опираясь на палочку! Вот это и есть успех, Рита!

Против воли на глаза наворачиваются предательские слезы. Я знаю, что выгляжу беспомощно, и от этого мне еще горше. Меньше всего на свете я бы хотел видеть в Ритиных глазах пробирающую до костей жалость, но, по иронии судьбы, именно она сейчас отражается в ее взгляде. Жалость, смешанная с отчаянием и приправленная обреченностью. Вот, что я читаю в лице любимой женщины.

– Извини, я не знала, что все так… – тихо произносит она.

Я выпускаю из легких воздух, злясь на себя за то, что вспылил перед Ритой. Она ведь не виновата во всем том дерьме, которое со мной происходит.

– Это ты меня извини, – говорю я, с силой комкая пальцами край одеяла. – Просто до сих пор не могу справиться с шоком.

– Я понимаю, – вздыхает она. – Понимаю, что тебе страшно, что ты не можешь поверить в произошедшее. Но мы обязательно со всем справимся, слышишь? Мы изучим твою ситуацию вдоль и поперек, проконсультируемся с разными специалистами и найдем наилучшее решение!

Кажется, Рита верит в то, что говорит, и от этого ее "мы" на душе становится теплее. Это короткое местоимение дает мне надежду, что визит Веснушки не просто разовая акция, что она, возможно, навестит меня еще.

– Ты главное держись, ладно? – продолжает она. – Знаешь же, что позитивный настрой является немаловажным фактором в выздоровлении?

– Знаю, – улыбаюсь я. – Я даже вижу во всей этой ситуации определенные плюсы.

– Какие, например? – Рита вскидывает брови.

– С тобой вот наконец встретился.

– А ты, Рейман, все такой же шутник, – девушка издает короткий смешок и качает головой. – Но ты шути. Это хорошо. Это даже полезно.

Еще полчаса Рита сидит в палате, интересуется моими новостями и рассказывает про свои. Правда, говорит в основном про работу, а от вопросов про личную жизнь все больше увиливает. Но самое важное мне и так известно: она по-прежнему со своим Мишей, и расставаться с ним, судя по всему, не собирается.

– Ну ладно, я, пожалуй, пойду, – она поднимается со стула и поправляет платье.

– Пока, – прощаюсь я, стараясь скрыть досаду в голосе.

– До завтра, – она одаривает меня обворожительной улыбкой. – Я после обеду приду, хорошо?

– Я буду ждать, – отвечаю я, и в сердце, несмотря на мое плачевное состояние, зажигается радость.

Глава 23

Рита

Когда я прихожу домой, Миша уже лежит в постели, но еще не спит. Быстро смыв макияж и переодевшись в сорочку, ныряю к нему под одеяло и обнимаю со спины.

– Я тебя люблю, – трусь об его плечо щекой.

– Ну как там все прошло? – проигнорировав мое признание, интересуется он.

– Ну так… У Дениса очень серьезные травмы.

– Какие именно?

– Позвоночник, – выдыхаю я. – Перелом.

– Понятно.

Миша больше ничего не спрашивает, и я решаю не продолжать разговор на эту тему. Должно быть, она ему неприятна. Прижавшись к нему потеснее, кладу голову на его подушку и сама не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Утром просыпаюсь рано и без будильника. Миша рядом безмятежно посапывает и я, взяв в руки телефон, лезу в Интернет, чтобы почитать информацию о диагнозе Дениса. Минут сорок штудирую различные медицинские форумы и сайты и прихожу к выводу, что ситуация не так безнадежна, как кажется на первый взгляд.

– Доброе утро! – сипит Миша, обхватывая меня за талию и притягивая к себе.

Еле успеваю заблокировать экран телефона, на котором секундой ранее красовалось изображение человеческого позвоночника с подробными пояснениями. Не знаю, почему, но мне хочется скрыть это от Миши. Возможно, причина в том, что я чувствую перед ним вину за свой внезапный уход из ресторана в разгар романтического ужина.

– Доброе, – ласково отзываюсь я. – Выспался?

Миша утвердительно качает головой, покрывая крошечными поцелуями мои плечи.

– Завтракать хочешь? – хихикаю я.

– Да, но сначала я хочу тебя, – шепчет он, опускаясь ниже и обжигая своим дыханием грудь и живот.

На какое-то время беспокойство о здоровье Реймана отступает, и я полностью отдаюсь телесным ощущениям. Наслаждаюсь мягкими прикосновениями любимого и уплываю на волнах удовольствия далеко-далеко от насущных проблем. Но стоит нам с Мишей разъединиться, как переживания о судьбе Дениса вновь накрывают меня с головой.