Мечты о пламени (ЛП) - Сент-Клэр Келли. Страница 16

Джован взмахивает рукой.

— Конечно, конечно.

Я знала, что Джован не подведёт Ире. Я была права, доверившись ему.

Он останавливается передо мной.

— Чему ты улыбаешься? — спрашивает он.

Я пугаюсь и стираю эмоции со своего лица.

— Я буду счастлива заверить Ире в нашем союзе, когда они через неделю прибудут, чтобы представить свой отчёт, — я прикрываю свой промах.

— Я встречусь с ними, когда они прибудут.

Это в пределах просьбы Адокса. Я киваю, заставляя свои глаза оставаться открытыми, так как они мутнеют от сна. На этот раз я не успеваю поймать его руку, и он нежно обхватывает мой подбородок.

— Чему ты на самом деле улыбаешься? — спрашивает он.

Я качаю головой и закрываю глаза.

— Тебе нужно поспать, Олина.

— Да, — бормочу я.

— Желательно не в вертикальном положении, — ворчит он.

Я закатываю глаза, смотря на него. Такое случилось всего один раз. Может быть, дважды.

— Я посплю после того, как поговорю с Оландоном, — говорю я.

Я хочу проверить, как мой брат справлялся во время моего отсутствия.

— Ты можешь увидеться с ним после того, как отдохнёшь, — приказывает Джован.

Мои веки распахиваются от его требовательного тона.

Когда наши взгляды встречаются, между моими бровями образуется складка. Напряжение становится невыносимым, а затем каким-то образом переходит в нечто большее. Но в его взгляде по-прежнему ощущается эта непреклонность. Почему она там? Мне нужно что-то сказать. Я должна сказать ему, что между нами ничего не может быть. Я даже думала поделиться с ним своими сомнениями, что у меня когда-нибудь будут нормальные отношения. Такова моя жизнь. Единственный мужчина, который обладает достаточной силой справиться с моей судьбой, тот, который никогда не будет моим. Если я каким-то образом смогу править Осолисом, наши подданные никогда не поддержат наши отношения. Если я не смогу править, это случиться из-за того, что все узнают, что я наполовину Брума, и люди Джована поднимут шумиху. Мы в любом случае окажемся в тупике.

— Теперь ты боишься меня? — спрашивает он хриплым голосом, испугав меня.

— Что? — спрашиваю я, от шока мой голос становится выше.

— Из-за того, что случилось после бала.

Он сжимает челюсти. В этом причина его странного поведения?

Моё лицо теплеет, когда я понимаю, что мы ведём этот разговор. Я обнаружила своё влечение к Джовану вскоре после возвращения из Внешних Колец. Наверное, я слишком грустила по Кедрику, чтобы раньше обратить на него внимание. В ночь бала в Первом Секторе мы оба выпили достаточно, чтобы забыться. На следующее утро я сбежала в Ире с Кристал, боясь чувств к Джовану, и боясь того, что он пробудил во мне. Я была полна решимости забыть его ради всеобщего блага.

Он всё ещё держит моё лицо, а я не могу произнести ни слова. От смущения у меня немеет язык.

— Я был так терпелив. Так осторожен с тобой, — мягко говорит он. — Но в ту ночь мой контроль ослаб. Я старше и опытнее. Я не должен был пользоваться тобой.

Он тяжело дышит, умолкая. Отпускает мой подбородок и делает шаг назад.

— Пожалуйста, прими мои извинения, если это возможно.

Его слова кружат в моём ошеломлённом сознании. Сначала я с трудом понимаю их. Но, в конечном счете, смысл становится ясен. Я в недоумении наклоняю голову. Он всё неправильно понял. Я не допущу, чтобы он взвалил на себя вину за нас обоих.

— Т-ты думаешь, что ты воспользовался мной? — спрашиваю я, потрясенная ходом его мыслей.

Но он был почти на пять лет старше, поэтому я понимаю, как он пришёл к такому нелепому выводу.

Его глаза темнеют, когда он смотрит на меня.

Я снова качаю головой.

— Если уж на то пошло, всё было наоборот.

Джован откидывает голову назад и разражается безудержным смехом. Я слушаю, как он пытается отдышаться, наслаждаясь столько редким звуком. Я не понимаю, почему он смеётся, но это для меня не ново.

— С чего ты это взяла? — спрашивает он. — У тебя не было опыта. За тобой надо было ухаживать, а не тащить в постель после одного поцелуя.

Всё моё существо хочет убраться отсюда. Это не тот разговор, который я хотела бы вести. Вообще ни с кем! На моём лётном костюме нет даже нитки, которая могла бы отвлечь меня.

— Джован, мы были пьяны, — бормочу я, разглядывая пол. — Мы забыли о том, какое положение занимаем из-за нашего… взаимного влечения, — морщась, выдавливаю я. — Я знала, к чему приведут мои действия. Я хотела, чтобы они привели к… этому. И я сбежала не потому, что боялась тебя или чувствовала неуважение к себе. Здесь всё иначе, чем в Осолисе. Я знаю об этом и могу с этим справиться.

Я впервые встречаюсь с его глазами, умоляя его увидеть в них правду.

— Тогда почему ты сбежала от меня? — тихим голосом спрашивает он.

Впервые я понимаю, что ужасно ранила его. Осознание этого странно болезненно.

— Я хотела дать нам время, чтобы восстановить должную дистанцию, ожидаемую от двух враждующих правителей. Я не хочу подвергать себя риску и повторить ошибку моей матери.

Его лицо безучастно. Я ничего не могу по нему понять.

Я бросаю на него напряжённый взгляд, стараясь разгадать его мысли.

— Между нами ничего не может быть! Ты знаешь это…

Напряжение и гробовая тишина. Я закрываю глаза, чтобы не видеть его суровое, искаженное ужасом лицо.

Он направляется ко второму выходу, который ведёт обратно в коридор.

— Думаю, будет лучше, если ты отдохнёшь. Мы сможем обсудить эти новости более обстоятельно, когда ты восстановишься.

Я подхожу к нему, избегая его пронизывающего взгляда. В такие моменты, когда он закрывается, мне приходится убеждать себя, что мгновение назад он улыбался.

Он хватает меня за руку, когда я собираюсь протиснуться мимо него.

— Мне жаль, что у тебя есть причины жалеть о том, что мы разделили. Эта ночь была одной из лучших в моей жизни.

В его словах звучит утверждение. Он наслаждался тем, что мы разделили. Я улыбаюсь, глядя на его руку на своей, беспричинно счастливая от его слов. Он успокоил некоторые сомнения, которые возникли у меня после проведённой вместе ночи. Он кладёт руку на стену возле моей головы, закрывая для меня проход.

Я вытягиваю шею, чтобы взглянуть на него в дверном проёме, решив прояснить один вопрос, прежде чем навсегда закрою эту тему.

— Я никогда не говорила, что жалею о том, что мы разделили. Просто это не должно больше повториться, — говорю я, поздравляя себя с тем, что мне удалось вымолвить эти трудные слова. — Как бы то ни было… — я снова смотрю в пол. — Я счастлива, что это произошло с тобой.

Что-то искрится в его пронзительных голубых глазах. Я мечусь между его глазами, пытаясь понять внезапную энергию на его лице. Напряжение теперь на предельном уровне. Он открывает рот, чтобы заговорить снова, но я проскакиваю под его рукой.

— Тебе тоже следует поспать, — бросаю я через плечо.

ГЛАВА 5

На следующий день я просыпаюсь поздно, и снова в унылой комнате-«подземелье», как во время первого пребывания. Правда, она не так уж плоха, но бледнеет в сравнении с комнатой, примыкающей к королевской, где я жила как Мороз. Я скучаю по комфорту и простору более красивой комнаты. Но я представляю, какие пойдут сплетни, если вернусь туда под видом Олины.

Оглядывая каменные стены, я замечаю, как здесь пусто. Где же вещи Оландона? Я опускаю ноги на холодный пол, торопливо умываюсь и одеваюсь. Продолжительные банные процедуры могут подождать до вечера.

Когда я выхожу из двери, четверо охранников стоят наготове. Одного из них я сразу же узнаю.

— Гнев! — восклицаю я, мысленно давая себе подзатыльник.

Гнев с любопытством смотрит на меня, а остальные обмениваются взглядами. Он видит их замешательство и неловко переминается с ноги на ногу.

— Татума Олина, — обращается он ко мне. — Я больше не ношу это имя. Пожалуйста, зовите меня Уоррен.