Самая слабая особь (СИ) - Сергеева Елена Владимировна. Страница 11

— Уже отправил. Как там Мараиш?

— Пришел в себя. Медик не верит в такое чудо. Девчонка молодец! Да? Характерная…

Ашер нахмурился, напоминание о мелкой трисе, заставляло его опять ощутить бешенство и дикое чувство вины за свое непростое решение.

— Ашер! Мне нужно с тобой поговорить! — в рубку буквально прорвалась, игнорируя заслон из трех его подчиненных Риика, сестра.

Взбалмошная девчонка! Они с ума сходили несколько ил, разыскивая ее по всем отдаленным секторам. И все из-за ее спонтанного каприза и последовавшего за ним стремительного побега на яхте, совсем не предназначенной для длительного вояжа по галактике.

— Ты не можешь это так оставить! Почему ты послушался этих жалких конфедератов? Почему мы оставили эту трису? Она спасла меня, она Мараиша спасла! Шама эмал* уже для тебя ничего не значит?

— Ри, прошу, угомонись хоть ненадолго. Мои офицеры от тебя уже готовы на тишь отправиться*. Что касается этой иссы. У меня не было выбора, ты сама это понимаешь, но продолжаешь вести себя как капризный ребенок.

— Ты мог, что-то придумать. Почему ты оставил все как есть? Это неправильно, Аш, — Риика решила сменить метод воздействия и ее глаза наполнились слезами.

— Знал бы ты, как ужасно там было. Я не спала, не ела, все глаза выплакала. А она помогла, она спасла меня. Понимаешь? А я ей не смогла помочь…

Выносить слезы любимой сестры, Ашер никогда не мог. Видя, как осуждающе посматривают на него подчиненные, скрипнул зубами и увлек ее к центральному экрану.

— Посмотри, Ри, станции, как и других доказательств, больше не существует. Тебя и остальных пленников здесь просто никогда не было. Это нейтральная зона, но полейцы негласно держат тут своих контролеров. У нас не было достаточных оснований, для вмешательства, кроме сигнала твоего маяка.

— А что с остальными? — всхлипывая произнесла девушка.

— По официальной версии спаслись со станции только шестеро наемников и четверо добровольных подопытных, с которыми был заключен контракт. Ни тебя, ни той трисы, ни кого другого на станции официально не было. И мы сейчас не будем лезть в это шерхово гнездо. Прояви я заинтересованность в твоей подружке, ей это бы пошло только во вред. У полейцев и так на нее клыки наружу. Ее бы и так с нами не отпустили, а если бы ты стала настаивать, то они устроили бы девчонке что-нибудь. Потом, по-тихому, ее найдем, и отдашь ты свой шама эмал, как пожелаешь.

— И Мараиш отдаст.

— И он… Успокоилась? Иди теперь в свою каюту, тебе надо поспать.

Риика ушла, но беспокойство и, никуда не девшееся, чувство вины продолжали его терзать. Это сестру он мог успокоить словами, что все будет хорошо. Сам-то он прекрасно понимал, что полейцы приложат все силы, чтобы замять наметившийся скандал. А свидетели? Свидетели всегда мешали в этом деле.

— Аш, я тут в лаборатории немного повозился, — Эшвар отвлек его и напомнил о деле.

— Да. Есть что-то интересное?

— Да там все интересное. Я только не хотел при Риике показывать, ты сейчас сам поймешь почему.

Спустя несколько циклов, Ашер готов был вернуться и прибить этого шерхова ученого более изощренным способом. Слишком быстро и безболезненно отправился он в тишь. Как!? Вот, как можно творить такое с беззащитными разумными существами? И то, что в большей части архива сумасшедшего полейца главную роль в экспериментах играла знакомая худая фигурка, добавляло нестерпимой горечи и неконтролируемой ярости.

* Шарахи — дикие животные, по повадкам похожие на земных шакалов.

* Шама эмал — долг жизни.

* Шерховы хвосты — шерх, похожее на наше «черт», достаточно часто употребляется как ругательство, причем большинством рас. В разных вариациях упоминаются все части тела этого мифического персонажа с тремя хвостами.

15 глава

Транспортный корабль Конфедерации Содружества Миров

270 сектор Звездной спирали Сайруса

Общий жилой отсек — плохая идея для обитания существ, что прожили кучу времени бок о бок в качестве бесправных рабов и накопили целый груз претензий и обид друг к другу. На станции их разделяли прозрачные, но, все же, стены, и за порядком в камерах тоже присматривали. Хорс выделил меня с первых же дней, поселив в своей лаборатории, тем самым, отделив от других пленников. Сейчас, налаживать отношения с собратьями по несчастью, было уже поздно.

На меня косились и злобно обсуждали за спиной, но не подходили. Опасались. Ага, почти все они были выше, сильнее и большей массы, чем моя заморенная и изрядно похудевшая тушка. Но, мне же спокойней.

Откинувшись на своем спальном месте, я устало прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Трое суток, что пока длился этот полет меня не оставляли в покое и с периодичностью в несколько циклов таскали на допросы. Чтобы прикидываться слабой, недалекой трисой, даже не приходилось прикладывать особых усилий. Я и правда себя чувствовала обессиленной и отупевшей от всего, что случилось.

С раянцами мы провели в лаборатории около двух циклов. Их раненый товарищ как раз получил первичную диагностику и основной блок лечебных процедур. Жизни его теперь уже ничто не угрожало, завершить восстанавливаться он вполне мог у себя на корабле. Что, собственно, и подтвердили, прибывшие, наконец, медики. Они аккуратно забрали Мараиша на корабль и Риику прихватили с собой.

Я тоже времени зря не теряла: немного привела себя в порядок, оттерла кровь свою и чужую, обработала царапины и нацепила, наконец, свою изрядно помятую робу. Оставшиеся, раянцы не сидели на месте, а сноровисто обыскивали лабораторию и скачивали архив с инфо-кристаллов. Тело моего бывшего хозяина еще не унесли, но накрыли моим покрывалом, чему я была несказанно рада. Его мертвый взгляд вводил в оторопь и вызывал мурашки по всему телу.

Мы даже умудрились немного пообщаться с Риикой, пока ее не увели и с тем мрачным здоровяком, что ранее огрызался на меня. Оказалось не такой он и мрачный. Риику интересовало мое имя.

— Тай Лин, — просто сказала я.

— Но это же… — Риика шокировано прикрыла рот ладонью, — Я не буду тебя так называть!

— Я — Тай Лин, — мне не хотелось называть свое настоящее имя. Зачем? Очень скоро пути наши разойдутся, и Риика даже не вспомнит свою соседку по несчастью.

— Ну ладно, буду тебя иссой называть, пока не начнешь мне доверять, — Риика что-то для себя решила и теперь осторожно пыталась узнать меня получше. Ее расспросы немного раздражали, мне хотелось, просто молча посидеть и обдумать свое нынешнее положение, поэтому я отвечала с неохотой односложными фразами.

Да. Здесь уже почти два года. Нет. Родных нет. Нет. Пока никаких планов нет. Да. Маячок активировала я.

Шрам, а так звали здоровенного раянца, присоединился к нам незаметно и, после того как Риика пожаловалась на голод, протянул ей какой-то небольшой вытянутый брикет, похожий на шоколадный батончик. Риика сморщилась и капризно протянула:

— Ну, Шрам, ты же знаешь я терпеть не могу эти твои каполины*. Только совсем малыши, да ты можешь их есть с удовольствием.

Тогда он протянул таинственный каполин мне. Я заметила, что взгляд его с раздраженного и враждебного сменился на вполне дружелюбный и спокойный. Он с интересом смотрел, как я разворачиваю обертку и отслеживал мою реакцию после того, как я откусила кусочек. Пробовать что-то новое я не боялась. Хорс проверил меня на аллергическую реакцию почти ко всему возможному. И вряд ли меня отвратит вкус, после того как я два года просидела на противных безвкусных пищевых концентратах. Но такого я точно не ожидала. Сладкое! Этот каполин был приторно сладкой конфетой с заметным фруктовым привкусом. О-о-о! Я бы застонала от наслаждения, если бы вокруг не было столько посторонних. А так, я просто жмурила глаза и старательно растягивала это неожиданное удовольствие. Когда от сладости осталась одна обертка, каюсь, ее я облизала очень тщательно, я вернулась в реальный мир.

Ну что сказать? Шок — это по-нашему. Даже Ашер смотрел на меня изумленно, оторвавшись от своих дел. Видимо эти каполины, и вправду, для них камень преткновения. Риика выглядела возмущенной, Эшвар, кажется, задумчивым, а Шрам откровенно улыбался и протягивал мне еще одну конфету. А я… А я не отказалась. Кто два года прожил без сладкого, меня поймет. Ну, все, Шрам, теперь ты мой кумир! Вот ведь, как маленькая девочка продалась за конфетку.