Дочка папы Карло (СИ) - Страйк Кира. Страница 57

И пока Марта охала и ахала по поводу своей неосторожности и над тонкостью работы моих мастериц, я смотрела на тонкое стекло, сквозь которое просвечивало кружево и задавала себе вопрос:

—Почему я до сих пор не догадалась взять, например, вот этот же фужер, или однотонную вазу — да мало ли чего и украсить аппликацией из объёмных выпуклых цветов, а потом предлагать клиентам комплектами с ковриками… —перед глазами поплыли вереницы картинок — одна другой краше.

[Картинка: _pqryjunbmzix8mcbno8t4g]

[Картинка: _k6dhbc2ojgvcdwueks8b1w]

[Картинка: _sncku3z3cd6jebj10z9deq]

[Картинка: _mkmii/p+i8cfq9r3tixf5w]

Удачность идеи состояла и в том, что практически ничего не надо переоборудовать или изобретать — поэкспериментировать с клеящим составом — и всё. Главное только продумать, на что именно лучше и практичнее всего лепить узоры. Что выбрать в качестве основ. Из этого следовало, что мне как-то обязательно нужно попасть на фабрику и посмотреть весь ассортимент и её возможности.

Голова тут же распухла от взрыва новых замыслов. Я честно себе призналась, что совершенно не умею отдыхать и другим не даю, и тут же выдала всё это Марте. Та сперва слегка опешила от неожиданности поворотов и завихрений моей фантазии, но оценила красоту и коммерческую состоятельность идеи, пообещав обязательно всё вдумчиво обсудить, но сперва — обед и отдых.

Спорить, естественно никто не стал — ибо глупо. Тем более, что, хорошо зная себя, понимала — сперва нужно дать опасть пене эмоций, а потом уже садиться и разумно браться за расчёты.

К вечеру выдалась замечательная возможность завести разговор с герром Келлером. Супруга не преминула похвалиться перед ним полученными от меня подарками и тут же”вписала” их в уют дома. Как человек творческого мышления, Франк Модестович высоко оценил рукоделия моих работниц, я, конечно же, тоже не сдерживала комплименты в адрес его мастеровых — вот тут-то и сложился идеальный момент для того, чтобы “забросить удочку” по поводу возможного объединения усилий и получения нового продукта.

В том смысле, что я готова купить небольшую партию “стекла” и попробовать воплотить этот эксперимент в жизнь.

За то время, которое прошло с момента “озарения”, я уже успела осознать, что для него это будет представлять некоторый риск. В том отношении, что до сих пор фабрика, уже имевшая отменную репутацию, продавала только готовые изделия, и у её владельца был полный контроль над качеством. Я же предлагала часть ответственности взять на себя. И в данном случае, как вы понимаете, нужно быть уверенным в добросовестности партнёра.

Поэтому, может, на первый взгляд, это и было выгодно финансово для Франка Модестовича, но умные люди больше пекутся о сохранении доброго имени, чем о предполагаемойдополнительной прибыли. Так что, внутренне я совсем не была уверенна, что он легко должен согласиться. Мне же как раз не хотелось использовать заготовки другого качества.

Однако, готовые образцы наших работ, творческая жилка владельца фабрики и протекция Марты сделали своё дело.

— Почему нет? — ответил уважаемый герр, с мягким обожанием поглядывая на супругу, активно поддерживавшую мою инициативу, — Стоит попробовать. Может получиться замечательный тандем.

А на следующий день о себе напомнил Дмитрий, заставив снова волноваться и суетиться.

*Вместо роскошных дворцов в Москве строились, как правило, городские усадьбы с флигелями, службами, садом. В отличие от Петербурга, где все дома стояли на одной линии, в Москве, как правило, дом был отделен от улицы большим пространством с газонами и дорожками, а непосредственно на улицу выходили только крылья флигеля. Усадьба была огорожена фигурной железной решеткой с воротами. Дом так и назывался —особняк,потому что стоял поодаль.

**Тут я маленько вольничаю с историческими фактами. Принадлежность фабрики Франку Модестовичу Келлеру — вымысел. На самом деле её владельцем и основателем был отставной секунд-майор Алексей Иванович Бахметьев. И даже не одной, а трёх — для выпуска оконного стекла, производства хрусталя и выработки простой посуды. Впоследствии наследники и продолжатели дела сумели добиться такого высокого качества, что образцы были представлены Александру I. Тот не только отметил Бахметева подарком, но и заказал ему работы для двора.

Цена была невысокой, а качество никак не хуже, а то и лучше иностранного, поэтому дело пошло и марка стала очень популярной.

57

На мой вопрос Марте о том, чем мы с ней будем заниматься эти дни, пока я здесь, она высказала мне любопытное предложение — простыми словами — “поиграть в дворянок”.

Если честно, у меня как-то совсем выпало из головы, что столичная знать имеет целый ритуальный распорядок дня. Марта и сама в этом этикете только осваивалась, и многое казалось ей расточительной и совершенно нерациональной тратой времени, но, её пытливой натуре было любопытно посмотреть на всё это действо своими глазами. Так сказать, изнутри.

Надо думать — она ещё дольше меня была заперта в стенах изолированного от реальной жизни Смольного. В общем, ради интереса мы решили попробовать провести самый настоящий “дворянский день”. Супруг её был слишком занят для такого неразумного праздношатания, а без сопровождения болтаться по городу не принято, так что очень удачно сложилось, что на ближайшие несколько дней у Марты появилась компания — в моём лице.

Рассказываю по порядку со слов наставницы.

День дворянина в столице, как и в деревне, начинался очень рано. Если он служил, то направлялся в присутственное место, на службу, а если нет, то на прогулку. Местом прогулок в Москве был Тверской бульвар. Поскольку в нынешнее время существовала большая мода на обмороки, докторов и лечение минеральными водами, то в Москве дворянин считал своим долгом уже в шесть часов утра побывать у известного врача Лодера. У него были искусственные минеральные воды в обширном саду с галереями. Здесь спозаранку играла музыка и бродили толпы гуляющих “больных”. Они пили воду и часа три прогуливались*.

Были и другие варианты — на выбор.

Можно было отправиться, например, в Ботанический сад, заложенный ещё по указу Петра I как Аптекарский огород, полюбоваться редкими цветами, травами, кустарниками и деревьями. А так же и в другой сад — Зоологический. На его территории вокруг Пресненских прудов располагались вольеры и клетки с животными и птицами, на открытой площадке играл оркестр, работал ресторан.

Мы решили, что попробуем всё. Так тщательно и регулярно “выгуливались” дворяне (по примеру, кстати, императриц и государей, которые у себя там проделывали то же самое в загородных резиденциях) с той целью, чтобы продемонстрировать свои модные наряды, пообщаться и завести светские знакомства. И так до самого обеда.

Обедать полагалось долго и непременно с гостями. Ну или в гостях. Мы решили, что меня для этого пункта программы — достаточно. После непременно полагался отдых, а затем дворянина ждали новые развлечения — балы и танцы. Однако, посовещавшись, пришли к разумному выводу, что первых пунктов и так будет “за глаза”, поэтому ими пока и ограничимся.

Практика показала, что это было более, чем рассудительное решение.

Три часа на водах мы не выдержали, поэтому решили прогуляться до другого места тусовок. И угораздило же нас замутить этот энергичный променад в выходной день. Народу в районе качелей-каруселей столпилась — тьма. Я не знаю, сколько точно там и тут стояло припаркованных карет, но не менее четырёхсот, мне кажется. И почти все с шиком запряжены четвёрками, да шестёрками.

В глазах зарябило. Мало сами качели — круглые, расписные, с флагами. Возле них — деревянные горы, с которых спускались по покатым желобам на маленьких колясках. Вокруг — знать прогуливается в самых, что ни на есть, великолепных нарядах. Добавьте к этому оркестры и, как вишенка на торте — цыганские хоры.

Лично я очень быстро запросилась домой. Впрочем, моя спутница, выразительно округлив глаза, согласилась раньше, чем я договорила фразу. Как хотите… Нетренированные мы оказались тусовщицы. Посмотреть на это разок, как на некое представление — очень увлекательно. Но жить в таком режиме — увольте.