Порою нестерпимо хочется... - Кизи Кен Элтон. Страница 15

А на Севере, в Портленде, словно резиновая надувная игрушка, в своем новеньком сорокадолларовом костюме, чопорный и неумолимый, восседает Флойд Ивенрайт. Он только что закончил трудиться над кипой пожелтевших документов. Когда-то аккуратные и свежие, они лежат перед ним на столе, как куча прелых листьев, — на некоторых из них поблескивают капли пота. У Флойда всегда потеют руки, если ему приходится заниматься чем-нибудь отличным от простого физического труда. И сейчас, когда он трет ими лоб и свой красный носик, ему кажется, что это вообще не его руки. Такое ощущение, что кожа сползла и обнажились нервные окончания. Даже мозоли куда-то исчезли. Смешно. Кто бы мог подумать, что человек может испытывать такую любовь к своим мозолям? Хотя это, наверное, как привычка ходить в шипованных сапогах, — стоит раз надеть их и потом, вне зависимости от того, сколько лет ты их уже не носишь, тебе все равно будет казаться, что без них земля под ногами скользкая и ходить по ней неудобно, даже если всю оставшуюся жизнь ты проходишь в полуботинках.

Покончив с растиранием лица, Флойд закрывает глаза и некоторое время пребывает в полной неподвижности. Глаза у него устали. И спина у него устала. К черту, да он весь дьявольски устал. Но дело стоило того. Он чувствует, что произвел хорошее впечатление на клерка, а главное, он сам удовлетворен полученной информацией. Она безоговорочно доказывает, что Стамперы поставляли лес «Ваконда Пасифик». Так что не было ничего удивительного, что вся их месячная забастовка не произвела на администрацию фирмы никакого впечатления. С таким же успехом они могли продолжать хоть до посинения и не получить ничего. Пока Стампер и подобные ему будут продолжать работать! Все было даже хуже, чем он предполагал. Он думал, что Джером нанял Стампера и заключил с ним контракт на покупку леса, чтобы каким-то образом возместить убытки, которые он понес за время забастовки. У него возникли эти подозрения сразу, как только он увидел, как рьяно работают Стамперы. И естественно, ему не понравилось, что они работают, когда весь город бастует. Поэтому он и написал Джонатану Дрэгеру, а тот уже занялся расследованием. И, Боже милосердный, чем же кончилось это расследование: выяснилось, что еще в августе Стамперы подписали контракт с «Ваконда Пасифик» и с тех пор втайне ото всех валили лес и складывали бревна. А стало быть, эти сволочи за рекой не просто работали, пока весь город тащил на своем горбу всю тяжесть забастовки, но еще и зарабатывали в два, а то и в три раза больше, чем обычно!

Вздрогнув, он открыл глаза, сложил небрежно разбросанные документы и запихал их в папку. «Это пригодится», — произнес Флойд, кивая худому служащему, который все это время сидел напротив и нервно барабанил пальцами по столу. Казалось, ему не хотелось, чтобы Флойд уходил.

— Я слышал, вы учились вместе с Хэнком Стампером, — произнес он голосом, который показался Флойду слишком приторным.

— Вы ошибаетесь, — холодно ответил Флойд, не удостаивая его взглядом, потом взял банку с пивом и отхлебнул из нее.

Он чувствовал, что собеседник не спускает с него глаз. Он догадывался, что этот маленький узкоплечий стукач отмечает про себя даже малейшие изменения в выражении его лица, чтобы потом в по дробностях передать все мистеру Дрэгеру; это можно было понять сразу, ознакомившись с подготовленной им информацией о Стамперах. В ней бы ло учтено все, до последней мелочи. Его донос Дрэгеру, вероятнее всего, будет таким же скрупулезным. Флойду была противна лицемерная улыбка клерка, и он с большим удовольствием размозжи; бы его трепещущие пальцы кулаком. Он вообще не понимал, как такой человек мог иметь отношение к их тред-юниону. И Флойд поклялся себе, что, как только ему удастся связаться с руководством, он сделает все, чтобы этого гада подколодного не стало в их организации. Но если вы хотите научиться влиять на начальство, сначала нужно приобрести влияние в низах. Поэтому, придав своему лицу бесстрастное выражение и выпрямив позвоночник Флойд попросту отпил еще пива.

— По крайней мере, мне говорили имение так, — продолжил клерк.

Его льстивый голос заставил Ивенрайта приподнять тяжелые веки и попытаться прикинуть степей! успешности своей поездки. Он лично приехал и; Ваконды, чтобы получить эту информацию. И теперь, перед разговором с Дрэгером, ему захотелось проверить себя. Он потратил чуть ли не час, чтобы отыскать дом этого стукача в запутанной сети улиц Портленда. До этого он был в городе всего лишь раз, да и то в таком раздраженном состоянии, что в памяти у него остался лишь красный туман. Это было, когда Флойда не взяли на Всеамериканские игры, и товарищи по команде скинулись ему на автобусный билет, чтобы он не расстраивался. «Конечно, тебя должны были включить, Флойд. Ты же лучший защитник. Тебя просто обманули».

Этот обман и вызванная им снисходительная забота товарищей — все всплыло у него в памяти при виде огней Портленда, и алая дымка вновь застлала ему взор. Из-за нее-то он и проплутал, теряя время и вчитываясь в указатели. В результате у него не хватило времени даже на ужин. А несвежее пиво только жгло внутренности. Глаза болели так, словно под веки был насыпан песок, и ему приходилось прилагать особые усилия, чтобы выдавать свое постыдное медленное чтение за педантичную скрупулезность. От того, что он втягивал живот и старался не сутулиться, болела спина. Но теперь, глядя на своего собеседника, он чувствовал, что все было не зря. Он был уверен, что произвел благоприятное впечатление в качестве районного координатора Ваконды. Что он не только понравился, но и слегка припугнул этого хлыща. Флойд не спеша поставил банку на стол и вытер руку о брюки.

— Нет, — произнес он, — это не так, это не совсем так. — Когда-нибудь именно таким тоном он будет отвечать на пресс-конференциях. — Нет, я учился во Флоренсе — это город в десяти милях к югу от Ваконды. И только потом переехал в Ваконду. А то, что вы говорите… — он умолк и задумчиво потер лоб, словно вспоминая, — это мы оба были защитниками в своих… командах. На протяжении всех четырех лет мы регулярно встречались. Даже на Всеамериканских играх.

Это было немного рискованно, но вряд ли этот хлыщ был настолько знаком со спортивной жизнью, чтобы знать, что две команды из одного города не могли принимать участие во Всеамериканских играх. Флойд поспешно бросил взгляд на часы и поднялся: «Ну, мне пора». Профсоюзный стукач встал со своей табуретки и протянул руку. И Ивенрайт, который когда-то бегал за пятьдесят ярдов по пересеченной местности, чтобы перед приездом профсоюзных властей отмыть свою лапу в ручье, теперь посмотрел на ручку своего коллеги так, словно у того между пальцев ползали вши. «Вы хорошо поработали», — промолвил он и вышел вон. На улице он тут же расстегнул верхнюю пуговицу брюк, испытывая полное удовлетворение: отлично это у него получилось, так славненько оставить этого коротышку стоять с протянутой рукой. Да и вообще он все провел на высшем уровне. Надо, чтоб тебя уважали, надо, чтоб они понимали, что ты не хуже их, не меньше их. Даже больше!

Но, подняв руку, чтобы протереть глаза перед тем, как залезть в машину, Флойд почувствовал, что она совсем онемела и стала чужой. Онемела еще сильнее, чем раньше. И пальцы не его. Он принялся нервно искать ключи, зацепил цепочку и извлек их на божий свет. Дженни обыскивает полки в поисках Святого Христофора. Потом, так и не найдя его, решает выпить, усаживается и смотрит в окно, затянутое паутиной. Прищурившись, она разглядывает небо. Полная луна отчаянно борется с бегущими облаками, Дженни вздыхает. А в салуне дребезжит музыкальный автомат. Кто-то бросает в него деся-тицентовик, и Хэнк Сноу начинает голосить:

Жми на полный газ, мистер инженер,

Поезд мчится вскачь, словно конь в карьер,

Давай валяй…

Старик дровосек посасывает свой портвейн в пыльном полумраке и с грустью смотрит вокруг. Почтальон в Нью-Хейвене пересекает ярко-зеленый газон, держа почтовую открытку в руках. Старый дом, словно крохотная блестка под раскинувшимся шатром утреннего неба, словно камушек, спрятавшийся под раковиной улитки, раскрывает свои двери, чтобы выпустить две фигуры в полном обмундировании лесорубов.