Ненавистная жена (СИ) - Логвин Янина. Страница 12

— Слушай ты, преемник! Еще раз посадишь Марину грубо в машину — переломаю руки. Понял? Дважды я не предупреждаю.

Что? Я опешил, но развернулся сильнее. Да он потерял страх, если решил мне, Ярому, угрожать!

Но удивление отобрало секунду, и Серов успел вклиниться между нами прежде, чем я рванул здоровяка к себе, желая переломать ему не только руки, но и хребет.

— Стоп, парни! Что случилось? Вы с ума сошли! Эй ты, он ее муж! — повернулся к охраннику. — Какого хрена лезешь?!

Здоровяк знал ответ, а вот я пока нет, но хотел узнать. Оттолкнув Игорька в сторону, шагнул вперед, но парень уже отступил. Не испугался, но сказал холодно, прежде чем вернуться к машине:

— Если тронешь — яйца отстрелю. Ничего личного, Борзов. У меня работа такая. Привыкай, я просто буду поблизости.

Не знаю, как я сдержался, но темная пелена была близко — у самых глаз. Еще бы немного и накрыло. Схватив Игорька за рубашку, устоял, а вот со словами друга пришлось согласиться:

— Ну и влип ты, Ярослав! Я тебе не завидую!

Влип. Да, влип! Да так, что самому тошно! А Мышь стоит, как ни в чем не бывало, у входной двери, и рассматривает стену.

Как бы я хотел сейчас, чтобы она ощутила все то, что у меня кипит на душе при взгляде на нее. Подозреваю, что ее спокойствие тут же бы испарилось!

Решительно направившись за ней, я пересек двор и вспрыгнул на крыльцо. Достав из кармана ключи, отпер перед ней дверь.

— Входи! — рыкнул, включая свет, больше не собираясь с «женой» нянчиться.

Свадьба свое отгуляла, а вместе с ней закончилось и мое внимание. Пришло время обозначить границы нашей общей жизни на моих условиях, и я собирался покончить с этим как можно скорее. Смотреть в своем доме на жену не хотелось.

— Иди за мной! — позвал Мышь, проходя холл и входя в гостиную.

Честно говоря, ожидал от нее сопротивления, но она послушно зацокала каблуками за спиной и лишь на секунду замешкалась на пороге. Замерла, остановившись, в паре шагов от меня, наблюдая как я снимаю с себя пиджак и бросаю его на гостевой диван.

— Нравится?

Девчонка моргнула, поджала губы и подняла подбородок. Ответила, едва не фыркнув:

— Ни капли!

— Я тебя про дом спрашиваю.

Ага, значит, бледной Мыши все же не чужд румянец. Зарделась до макушки, как первокурсница, и отвернулась, оглядывая комнату.

— Не знаю. Пока не поняла. Я бы предпочла свое жилье.

— «Твое» — осталось в прошлой жизни, — сказал сквозь зубы. — Привыкай к тому, что теперь есть «наше». Это дом моего деда и пока мы будем жить здесь. Они с женой поживут на даче, чтобы дать тебе привыкнуть. Завтра я уеду, так что осмотришься здесь сама, что и как.

Гостиная переходила в небольшую нишу, из которой вели две двери. Я подошел к одной из них и толкнул. Качнул головой, указывая на комнату.

— Вот это — моя спальня.

— А где моя?

— Здесь.

Губы Мыши дрогнули и вновь упрямо поджались. Она прижала к себе сумочку и нахмурилась:

— Я не буду спать с тобой! — решительно заявила, как будто я, твою мать, стою здесь и слюни пускаю на ее худосочное тело! — И не мечтай, Борзов! Я тебя не знаю, а то, что вижу, мне не нравится!

— Все сказала?

— Все, — даже кивок у нее вышел упертый и решительный. И взгляд такой, что и не усомнишься: не будет.

Значит не нравлюсь? Всем бабам нравлюсь, а бледной Мыши нет?

Я повернулся к «жене» и сунул руки в карманы.

— Кстати, о птичках… — заметил, без интереса ее оглядывая. — Запомни, я не сплю с холодными бабами, похожими на манекенов. У меня с юности антипатия ко всему неживому. И я всегда найду, кого трахнуть, так что можешь быть спокойна за свою добродетель. Считай, что эта спальня — мое к тебе проявление доброты, раз уж так случилось, что ты моя жена. В отличии от соседней спальни, в которой буду жить я, здесь есть ванная комната и гардеробная. Но если ты не согласна с моим предложением, я не настаиваю. Можешь занять соседнюю, мне все равно.

— Нет! Я… я согласна на эту!

Вот так-то лучше. А то строит тут из себя, понимаешь ли.

— А ключ? Ты дашь мне ключ от комнаты? — спросила.

Я даже поперхнулся. В этом доме всего две комнаты запирались на замки, и моя спальня — одна из них. Мне не хотелось, чтобы Анжелка совала нос в мои дела. И Мышь, гляди-ка, заметила.

— Собираешься от меня запираться? Думаешь, я буду рваться к тебе?

Мышь вернула мне равнодушный взгляд сторицей. Поправив очки, опустила голову и отвернулась к комнате.

— Я не интересую тебя, ты сам это сказал. Но я часто работаю по ночам. Не хочу, чтобы мне мешали. Я люблю тишину.

Твою мать! Значит, я уже помеха? Эдак она мне на голову сядет в собственном доме!

Не знаю, чем закончится завтрашний день, но за сегодня я уже порядком от нее устал.

Дать ключ ничего не стоило, но из упрямства бросил сквозь зубы:

— Нет, не дам. Она должна быть открыта, но заходить к тебе не стану. И показывать, что тут и где — тоже. Разберешься. Входи!

Она переступила порог и вошла в спальню. Поправила растерянно волосы. Пахло от нее приятно, и я невольно, вслед за едва уловимым шлейфом аромата, проследил за ней взглядом. Посмотрел на ровную спину и красивую шею. На дурацкое желтое платье, на которое смотришь и не поймешь — тощая под ним девчонка или нет?

Поставив сумочку на комод, жена недвусмысленно произнесла, давая понять, что устала от меня не меньше.

— Спокойной ночи, Борзов. Дальше я сама разберусь.

— Я буду жить за стенкой, но давай сразу с кое-чем определимся, Борзова, — я сделал ударение на последнем слове, заставив ее поджать губы. — Я пашу, как проклятый, так что не в моих привычках сидеть дома. Возникнут вопросы — звони, но попусту меня не дергай. А сейчас дай мне свой сотовый, я вобью в него номер, по которому ты сможешь со мной связаться.

— Ты не сказал: «Пожалуйста».

— …Или я возьму его сам! Ну!

Не дала. Вместо этого протянула сумочку. Уронила ее так, что она бухнулась к моим ногам.

— Черт! Борзова, ты издеваешься? Я не роюсь в женских шмотках!

— А я не выполняю команды в приказном порядке. Я — Мышь, а не собака. Если надо, попроси нормально.

Вот только глаза не подняла. Все-таки боится меня, хоть и старается выглядеть спокойной. Однако характер у нее есть, с этим не поспоришь.

Пришиб бы на месте гордячку, будь на то моя воля!

— Ну как хочешь, — процедил сквозь зубы. — Но смотри, дважды я не предлагаю. Еще сама за мной бегать будешь! — развернулся и ушел, хлопнув дверью.

В гостиной не сдержался, набрал телефон Серова. И чтобы чем-нибудь не шарахнуть по шкафу, прорычал в трубку:

— Игорь, у тебя есть полчаса. Захвати в борделе двух девок и дуй назад ко мне. Отметим свадьбу.

— Как к тебе?! Ты серьезно, Ярый?

— Еще как серьезно. Или я ее сейчас грохну — свою Мышь!

Дорогая мебель, итальянский шкаф — все заработано потом и кровью. В баре хватало выпивки, и я взял первую попавшуюся бутылку с брэнди. Его и пил — коллекционное, прямо из горла, развалившись на диване и уставившись в одну точку — дверь в спальню моей жены.

Когда приехал Серов в компании двух шлюх, церемониться с последними не стал. И растрачивать себя на разговор тоже. Приказал раздеться, заткнул рот, чтобы не галдели, и использовал обеих по назначению.

Игорек поначалу жался, а потом тоже во вкус вошел. Запыхтел старательно, краснея рожей.

Вот и правильно. Я поднял руку и жестко стянул брюнетке хвост на затылке, все жестче насаживая на себя и заставляя стонать громче. Пусть проклятая Мышь слышит, как ее муж празднует первую брачную ночь — горячо и страстно!

Глава 8

Как только дверь в спальню закрылась, и я осталась одна — плечи опустились и ослабли колени.

Я медленно подошла к кровати и села на постель. Закрыла рукой глаза.