Ведьмак. Назад в СССР 2 (СИ) - Подус Игорь. Страница 4

Услышав мои слова Сева подорвался и схватив пустую кружку, вылетел из палаты. Затем он вернулся с полной и принялся наблюдать, как я жадно глотаю кипячёную воду, большими глотками.

— Ну это нормально, пейте молодой человек сколько влезет, только прошу воздержитесь от курения из-за вашей шеи. И ещё одно, в ближайшее время не употребляйте алкоголь, ибо я не знаю, как он взаимодействует с остатками токсина. Ну и самое главное, держитесь подальше от любых опасно выглядящих мест, иначе третьего вашего появления здесь за месяц, мы с Наташей морально не вытянем.

— А где она? Хочу её тоже поблагодарить — проговорил я и невольно посмотрел на распахнутую дверь палаты, искренне желая её там увидеть.

— А наша Наташа, следила за вашим состоянием четверо суток, а когда кризис уж точно миновал, отпросилась на три дня. Как я понял к ней должна приехать какая-то родня, так что она если и появится, то только после завтра утром. Так что вами сегодня вечером будет заниматься ваш настырный друг, которого если уж пустишь хоть раз в палату, то потом и ломом не выгонишь.

— Ну я же не мешал — промычал Сева и виновато улыбнулся.

— Да не мешал, не мешал, но это же в конце концов не изба читальня — примирительно проговорил док и указал на санузел. — Значится так, а теперь слушайте мой настоятельный приказ. Пациента помыть, побрить, бельё сменить, постель перестелить. Через два часа, поздно вечером приду, тебя Геннадий осматривать и делать лечебную процедуру.

Отдав распоряжения, док вышел из палаты, как я заметил, оставшись вполне собой довольным.

— Ну рассказывай — тут же потребовал я у Севы, и он принялся извергать потоки полезной информации.

— Значится так, короче я так и не понял, что насчёт тебя Ген решили. Сначала точно хотели казнить, потом вроде помиловали, а ещё потом, судя по слухам, вроде как собрались наградить. А почти сразу как тебе начали оперировать, к приёмному покою, прикатили кгбэшники для того чтоб тебя забрать, но Кремень тебя не отдал. А затем началось такое…

Сева рассказал, как за двое суток внизу несколько раз встречались ответственные лица, представляющие разные стороны. А затем полушёпотом поведал что в один момент даже сам майор Нечаев, дежурил в коридоре полночи, причём в полной боевой выкладке.

Как я понял из его сбивчивого рассказа, затем всё резко улеглось, и теперь внизу дежурит посменно всего один боец из роты ликвидаторов. А ещё Сева поведал, что в определённых кругах, обо мне теперь ходят сказочные байки и иначе как Ведьмаком меня в роте больше не кличут.

А ещё он по большому секрету рассказал, как его десяток раз допрашивали, кому только не лень. Затем сначала возили в научный центр Капицы, где он проходил экстрасенсорный полиграф, а потом и на Лубянку, для проведения подобной процедуры. Однако ни там, ни там, он всех подробностей так никому и не открыл.

— Так значит ты его видел? — спросил я, имея ввиду кукловода, после того как мы переместить в санузел и в ванную начала с грохотом набираться горячая вода.

— В отличии от остальных, я видел почти всё. И как ты метался в железобетонном мешке, и как ты тёмного когтями насквозь пропорол, и как ты с тем здоровенным козлом дрался. Так что и этого гада я сразу узнал, а не рассказал о нём только потому что почуял, ты бы это точно не одобрил.

— А как так получилось, что после открытия перехода, остальные бойцы вмиг застыли, а ты нет? — заинтересовавшись этой подробностью, спросил я.

— Да это всё твой трофейный кусок хрусталя, он конечно меня от застывания на месте не уберёг, но в сознании почему-то оставил. А потом я с его помощью, попытался хоть чуть энергии тебе передать.

— А вот за это дружище Сева, уж точно большое спасибо — проговорил я, вспомнив те, немного чуждые, энергетические частички, которые пригодились в тот момент, когда мой поток силы взбрыкнул и наотрез отказался подчиняться.

— Сева, спасибо, ты всё правильно сделал — поблагодарил я друга.

— Да ладно, не за что. Ты вон походу вообще нас всех там спас — промычал Сева и отмахнулся. — Ген извини, но давай сегодня сам, а то мне сегодня в ночную смену дежурных ликвидаторов заступать. Завтра к обеду я снова появлюсь, принесу чего-нибудь нормального пожрать и ключи от комнаты в милицейской общаге, которую нам пару дней назад со скрипом, но выделили.

Как только Сева ушёл, я скинул больничную распашонку и посмотрел на себя в зеркало.

Когда говорят, что шрамы украшают мужчину, обычно имеют ввиду шрамик на лице, в виде небольшого рассечения или нечто подобное. Я же прямо сейчас смотрел на себя и понимал, что пока всё это добро полностью не зарубцуется, мне лучше на пляже не раздеваться, дабы не вызывать жалости у женского пола и не пугать маленьких детей.

Сейчас я походил на циркового подсадного, выходящего на представлении из зала, дабы ассистировать метателю ножей. Причём этот подсадной попался в руки не особо хорошему и явно пьяному мастеру метания, у которого к тому же был очень хреновый день.

Везде, где меня не прикрывал бронежилет, на молодом, мускулистое теле виднелись шрамы, характерного вида. Однако повсюду, кроме рассечённого золотым инструментом плеча, швы были недавно сняты. Кровоподтёки и синяки с лица тоже бесследно исчезли, да и если уж честно, то себя я чувствовал неплохо, а если вспомнить все повреждения, то даже и отлично.

Вдоволь отлежавшись в горяченной ванной и переодевшись во всё чистое, я перестелил кровать и едва усевшись на табуретку, увидел, как в палату заходит весьма довольный доктор Кац.

Ну что ж Геннадий, пожалуй, приступим — с порога объявил он и потёр ладони.

Во время процедуры, док явно куда-то спешил и потому сразу начал с приложения светящихся рук к разным, наиболее сильно пострадавшим частям тела. При этом он, не удержавшись, начал описывать мои повреждения.

— Да Геннадий, колючки это только пол беды. А вся беда проявилась, когда я начал таскать из вас мелкие осколки, уж тут работы у нас с Натальей сильно прибавилось. Особенно мне не понравились те две деревянные картечины, что я вытянул из вашего подреберья. Я как охотник с двадцатилетним стажем, могу заявить, не знаю, что там за дерево, использовал изготовитель картечи, но я вам скажу эти шарики точно не простые.

— И что в них необычного?

— Да всё. Во-первых, это дерево тонет как камень. А самое главное во-вторых, оно отпугивает животных. По крайней мере мой полосатый кот Матрос, едва их унюхал, забился под шкаф и угрожающе фыркал там до тех пор, пока я шарики из квартиры не унёс.

Пока док рассказывал о странных особенностях деревянных картечин, я вспоминал те болезненные попадания что терзали призрачную плоть моего боевого теневика. А ведь Кац прав, как я понял, обычное оружие призраку нипочём. Повредить призрачную плоть могло только нечто похожее на те когти вампирши. Кроме этого воспоминания о той рукопашной схватке с пиндосским спецназовцем, мне тоже не понравились. Ведь судя по повреждениям, которые, я ему наносил, он должен был окочуриться несколько раз, но вместо этого здоровенный детина пёр до конца, пока когти при падении не пробили ему череп насквозь.

Обдумывая всё это, я внезапно вспомнил вопрос, который крутился у меня в голове, когда во время операции док рассказывал про свойства шипов.

— Артём Обрамович, а подскажите мне пожалуйста, откуда вы так много знаете о тех гребаных шипах — наконец задал я, вертящийся на зыке вопрос.

— Так всё очень просто. Во время одного из вызовов в морг научного центра, я извлёк из полностью высушенного трупа девушки, около двадцати вполне активных шипов, и именно тогда по секрету мне рассказали откуда они берутся. А уже через месяц, я обнаружил семь точно таких же шипов в том студенте университета имени Патриса Лумумбы, что умер в этой палате уже при вас.

Объяснения дока ещё больше распылили моё любопытство, ибо нюх мента тут же взял след.

— А я запамятовал, откуда именно привези того студента, вы мне случайно не напомните? — не желая мешать инстинкту, поинтересовался я.