Стратагемы заговорщика (СИ) - Щербинин Тимофей. Страница 51

Где-то под потолком пещеры послышался треск и шорох. Крупный обломок кристалла с грохотом рухнул на пол у противоположной стены. Высоко подняв светящийся шар над головой, Тукуур побежал к лестнице. Он несколько раз споткнулся, больно ранясь об осколки кристаллов. Колонна за его спиной неприятно потрескивала. Достигнув лестницы, шаман перевёл дух, и начал взбираться вверх. Он изо всех сил старался ступать осторожно, борясь со страхом, гнавшим его прочь из опасного подземелья. Выбравшись на площадку, шаман шмыгнул в коридор как мышь в нору и помчался вверх. Свет камня отражался от звёзд-кристаллов, наполняя комнаты причудливыми тенями. Он почти добрался до выхода, когда в глубине скалы раздался громкий рокот. Огоньки-звёзды тревожно замерцали, в спину ударил поток воздуха.

Кое-как протиснувшись в пролом, Тукуур захромал прочь от башни. Маяк уже не светился, а лучи заходящего солнца не проникали во внутренний двор. Только паутина в глубине древнего кристалла освещала путь шамана. Дойдя до арки, он повернулся, чтобы в последний раз посмотреть на витой шпиль маяка. Солнечные лучи окрашивали прозрачную верхушку в розово-красный цвет, по небу ползли тяжёлые синие облака. Тукуур вздохнул. Его приключение принесло только новые вопросы, и главным из них было как выбраться с проклятого острова до возвращения стражей.

**

Улан Холом выбрался на палубу "Буйвола" и вытер пот со лба, оставив на лице чёрные полосы сажи. Удар черепахи пришёлся вскользь, но ось гребных колёс сместилась, разломав корпус, и теперь через пробоины и трещины быстро набиралась вода. Пока что буксир держался на плаву, но никто не мог сказать, как долго это продлится. Хуже всего было то, что паровая установка пришла в негодность, а снабдить судно для подобного случая нормальной мачтой с парусом никто не догадался. Теперь их сносило течением на северо-восток, обратно к берегу материка, но это было даже кстати. Рассказывали, что у дальних островов древняя черепаха отправила на дно две трети флота Прозорливого и все корабли заморских демонов в придачу. Пожалуй, Ордену стоило поблагодарить заговорщиков за то, что они выманили флотилию "Медовой Лозы" в Бириистэн. Там ей и стоило оставаться до тех пор, пока чудище не уйдёт снова на дно. Только как предупредить моряков? О том, чтобы добраться до города пешком через подтопленные джунгли, не могло быть и речи.

Солнце уже клонилось к горизонту, и на фоне сереющего неба хаотичные вспышки маяка казались более яркими, чем обычно. Если бы не черепаха, они давно уже были бы на твёрдой земле, хотя и не в безопасности. На острове явно всё пошло к живым камням даже без помощи Тукуура. Холом покачал головой, вспомнив, с каким удовольствием его товарищ когда-то читал во время церемоний рассказы о чудесах Прозорливого и явлениях духов. "Вот тебе и чудо, буйвол-звездочёт", — мрачно подумал он. — "Крокодилы прославят твою любовь к небесам". Он не успел заметить, когда именно знаток церемоний свалился за борт, но понимал, что в тяжёлых кандалах у того почти не было шансов. Разве что зацепился за какой-нибудь нарост на панцире черепахи.

Страж посмотрел в сторону берега. От самого русла Великой Реки на восток тянулись тёмно-зелёные заросли, и только в одном месте виднелось светлое пятно. Сначала Холом принял его за небольшой пляж, но, приглядевшись, понял, что пятно движется.

— Парус! — закричал он.

— Зажигай цветной дым! — отозвался из трюма один из боевых братьев.

Выкатив на палубу бочонок с дымным порошком, Холом поджёг фитиль. Вскоре через отверстия в крышке повалили удушливые клубы ярко-красного дыма. Оставалось только ждать и надеяться, что на неизвестном судне заметят сигнал до того, как содержимое бочонка прогорит.

Парус понемногу увеличивался в размерах. Это был большой рыбацкий катамаран из тех, на которых жители побережья и островов ходят в море за рыбой и съедобными моллюсками. Косые полотняные паруса хорошо ловили боковой ветер, собранные из гибких досок гондолы легко скользили по воде. На носу каждой из двух гондол по старому обычаю была нарисована пара жёлтых кошачьих глаз. Загорелые матросы в домотканых набедренных повязках глазели на диковинную лодку Холома, крепко держась за снасти. Шкипер, в отличие от своих подчинённых одетый в полотняную рубаху, с конической соломенной шляпой на голове, ловко развернул катамаран бортом к корме "Буйвола", чтобы не врезаться в оставшееся гребное колесо. Двое матросов как обезьяны перемахнули на палубу парового буксира и связали оба судна швартовными канатами и перебросили с борта на борт несколько крепких досок. Один из стражей легко перебежал на катамаран и помог перейти Холому.

— Вы командир? — спросил его старый шкипер, почтительно глядя на вышивку на кафтане стража. — Что с вами случилось?

— Улан Холом, свеченосец Ордена, — отрекомендовался тот. — Мы столкнулись с морским чудовищем. "Огненный буйвол" потерял ход и скоро пойдёт ко дну. Кто вы и куда держите путь?

— Мы ваши мирские последователи, билгор, рыбаки с острова Гэрэл. Рано утром вышли в море, а теперь возвращаемся с уловом…

— На Гэрэл идти нельзя, — резко прервал его старший брат Ордена, чьего имени Холом до сих пор не успел узнать. — Туда поплыло чудовище.

— Мы должны идти в Бириистэн и предупредить флот Ордена, — добавил Улан Холом.

Лицо шкипера помрачнело, испуг боролся в нём с тревогой за семью, а та — с послушанием Ордену.

— Что за чудовище? — спросил он.

— Великая Черепаха, — неохотно ответил страж.

Матросы поспешно сложили пальцы в знак изгнания.

— Храни нас Стальной Феникс! — выдохнул шкипер. — Но чем вы прогневали её?

— Не мы, — поспешно ответил Холом, проклиная суеверия простолюдинов.

Для него, как и для любого брата Ордена, черепаха была отнюдь не посланницей духов, а проклятым наследием не менее проклятых времён, но с верой мирян следовало быть осторожным.

— Мы везли двоих преступников, чьи злодеяния переполнили чашу терпения Великого Дракона, — мрачно изрёк страж. — Увидев Черепаху, мы поспешно бросили их в море на суд духов, и благодаря этому всё ещё живы.

— Но тогда почему мы не можем вернуться на остров? — с недоумением спросил шкипер. — Ведь правосудие совершилось?

— Там могли остаться их сообщники, — ответил соратник Холома.

Матросы испуганно переглянулись. "Что будет с нашими семьями?" — читалось в их глазах.

— Смотрите! — вдруг воскликнул один из них. — Маяк погас!

Лицо шкипера посерело от страха, он сорвал с головы шляпу и забормотал молитвы. Матросы простёрлись ниц на палубе.

— Успокойтесь! — властно приказал безымянный брат Ордена. — Не бойтесь! Такова жертва Ордена духам! Сила маяка изгонит злых демонов! Ободритесь: теперь мы можем вернуться на остров и помочь вашим близким.

Холом недоуменно посмотрел на него.

— Они взорвали Столп, — едва слышно прошептал страж. — Это должно убить всех древних слуг поблизости. Отчаянная мера, но это значит, что наши живы и держатся. А вот нападавшим должно быть несладко: древние слуги не разбирают своих и чужих.

Рыбаки смотрели на боевого брата с сомнением и страхом, да и Холому не нравилось внезапное изменение плана. Похоже, гвардейцы считали, что им страшны враги только размером с Черепаху. Но что, если на острове их ждут заговорщики? Хватит ли троих боевых братьев и четверых военных моряков для того, чтобы их рассеять? Страж понимал, что его братья не хотят упустить из рук колдунью-посланницу, и это делает их безрассудными. К сожалению, Холом не мог им приказывать, ведь в свеченосцы он произвёл себя сам.

Приведя в чувство рыбаков и перенеся кое-какие вещи на катамаран, стражи отвязали швартовы и оставили "Огненного буйвола" на волю волн. Устроившись на носу парусника, страж пристально всматривался в тёмный силуэт острова. Быстро темнело, и погасший маяк едва выделялся на фоне тёмно-серого неба. Действительно ли мастерам Ордена удалось уничтожить вместе с ним черепаху? Что ждёт их на острове? И смогут ли рыбаки провести катамаран мимо подводных скал без привычного света маяка?