Сказка про попаданца 2 (СИ) - "Пантелей". Страница 46

Генриху нужны люди, радиостанции, вооружения и боеприпасы. Срочно нужны, не считаясь с издержками за срочность, денег у него теперь навалом.

Савелий поздравил друга с выдающейся победой, новым владением и титулом и пообещал организовать всё, что возможно. Радиостанции, вооружения и боеприпасы сразу, а людей ещё нужно собирать. Тридцати тысяч французских дворян на весь Китай будет явно маловато, особенно, если Энрике начнёт воевать с кем-нибудь из соседей. А он вполне может начать войны и со всеми сразу, с него станется.

Двадцать девятого октября 1540 года, бейлербей Сирии, зять Сулеймана Великолепного, Дамат Челеби Лютфи-паша, с шестидесятитысячной армией, собранной из остатков корпусов самого султана, его сына, шахзаде Махмуда и брата, Увейс-паши, а также успевших подойти подкреплений из Европы и Египта, разбил девяностотысячную армию персов, наступающую на Дамаск от Багдада. Еще одна девяностотысячная персидская армия продвигалась в это время к Эрбилю, где собирал войска бейлербей Анатолии, Дамат Рустем-паша. Быстро собирал, Сулейман предоставил ему чрезвычайные полномочия. Опытные и заслуженные военачальники, не раз отличившиеся в Европе и перешедшие на службу чиновниками-наместниками провинций, снова вернулись к командованию войсками, и это уже начало приносить результаты.

У персов же наоборот, совершенно незаслуженно попал в опалу мудрый и осторожный шейх Ахмад аль-Казим, которого обвинили в допущении прорыва корпуса османов из Басры, хотя в это время командующий находился в Бендер-Аббасе, вызванный самим же императором Тахмаспом Первым. Трудно понять логику этого шага. Армия в Басре вела осаду, её задачей было взятие города, успешно выполненное, кстати, задание, а не пресечение прорывов. Да и невозможно было, скорее всего, пресечь прорыв шестидесятитысячного корпуса ста пятьюдесятью тысячами.

Но имеем то, что имеем. Шейх Ахмад аль-Казим от командования армией отставлен, и персы начали переоценивать свои силы, ударив сразу в двух направлениях. Одна их армия уже разбита, а Дамат Челеби Лютфи-паша спешит к Эрибилю. Третья персидская армия рассредоточена между Багдадом и Басрой и к Эрбилю точно не успеет, как и шестидесятитысячный армейский корпус из Медины. А ведь победа была так близка…

Двадцать второго декабря 1540 года, в Стамбул-Константинополь вернулся хозяин, Сулейман Великолепный. Обстановка на фронтах к этому времени уже стабилизировалась. Персы с полдороги к Эрбилю вернулись в Багдад, и, скорее всего, поступили правильно. Восстания в Сирии и Палестине угасли сами собой, так и не полыхнув по-настоящему, а в Европе порядок наводили ногаи, черкесы и крымчаки, из которых османы сделали некое подобие казаков Российской Империи из другой исторической реальности.

Двадцать восьмого декабря, в Стамбуле казнили сразу четыре с лишним тысячи человек, в том числе двенадцать сыновей Сулеймана, двенадцать их матерей (жён и наложниц), полторы тысячи придворных и высокопоставленных чиновников и под три тысячи прочих паникёров, саботажников, мародёров и прочих мерзавцев, которые сильно поторопились похоронить своего гениального султана. Четыре с лишним тысячи человек, далеко не самых бедных, разом лишили жизни и имущества. Деньги на вооружения и боеприпасы для новых армий, у брата-султана появились в достаточном количестве. А ещё у него появился новый опыт, шейх Ахмад аль-Казим научил Сулеймана очень многому. Настоящая война начинается только теперь.

Это поняли и персы. Поняли и испугались. Флот османов вот-вот объединится, объединится под командованием выдающегося адмирала Пири-реиса, флот более многочисленный, чем собственно персидский (двадцать два корабля против восемнадцати), с большим боевым опытом и лучшей мотивацией. На морской торговле можно будет поставить крест. Как себя в этом случае поведут арабы на Аравийском полуострове, гадать не нужно. Слабость на Востоке — это порок. За слабость там бьют.

Персидские послы в Сингапуре и Гранаде попытались начать мирные переговоры, но получили категорический отказ, даже не успев озвучить своих условий.

Зато мир с османами уже заключили Империи Тамилов и Аютия. Белый мир, без контрибуций и репараций. И где теперь гарантия, что те-же тамилы не войдут в союз с османами?

Седьмого января 1541 года, Персидскую Империю постигло ещё одно бедствие, оценить которое в моменте мог только Савелий, понимающий истинное значение личности Див султана Румлу, в становлении и развитии Империи. Великий визирь и воспитатель императора Тахмаспа Первого скончался на шестьдесят девятом году жизни. Его потерю, по значимости, можно сравнить только с прорывом Сулеймана с флотом из Басры.

Персы пока оккупируют большую часть Месопотамии с Басрой и Багдадом, всю Аравию, с Меккой и Мединой, но к османам уже вернулся Сулейман Великолепный, а от них навсегда ушёл великий Див султан Румлу, истинный создатель Персидской Империи в её нынешнем виде.

Глава 25

Двадцать первого января 1541 года, в Сингапур прибыли пять «винджаммеров» поколения четыре плюс, исполнения класса люкс. Пять плавучих дворцов, пять яхт родственников и вице-императоров: «Князь Святослав Игоревич» (бывший «Перун») Василия Третьего и Марии Первой, «Британия» (бывший «Шива») сэра Томаса Мора, «Чакта» (бывший «Марс») Родриго Пике, «Ямато» (бывший «Арес») Асикага Такаудзи и «Гор» Нууно Вимка. Последние пять парусных кораблей Империи Инков, больше не будет.

Яхты выставили у набережной посольского квартала, как раз напротив дворцов-посольств главных интересантов. Выставили и объявили, что торги начнутся через два месяца, а пока можно все корабли осмотреть и выбрать себе подходящий.

Седьмого февраля, в Тауантинсуйу прибыли тесть и тёща, Василий Иванович с Марией Генриховной. Они уже успели традиционно отпраздновать в Маракайбо Рождество, Новый год и Крещение, а также навестить своего наследника в Лиме. Впечатлений от железных дорог привезли целый вагон. Ещё бы, их ведь катали литерным, двое суток от Маракайбо до Лимы и двое обратно.

Ну, и от своего наследника, цесаревича и принца Уэльского, Ивана Васильевича Рюриковича-Тюдор, они, естественно, в полном восторге. Ивану в июле исполнится шестнадцать, рослый, уже выше метра восьмидесяти, крепкий, спортивный и образованный лучше всех в этом мире, если вынести за скобки самого Савелия, который переписывал из интернета все учебники и тоже многое запомнил.

— На следующий год Софью привезём. Не возражаешь? — поинтересовалась Мария Первая.

— С чего бы мне возражать против приезда будущей супруги? — удивился Савелий.

— Некоторые считают, что до свадьбы супругам нужно видеться как можно меньше. Примета плохая. Семейного счастья не будет.

— Чушь. Глупое суеверие. Привозите обязательно, а то и оставьте её здесь до свадьбы.

— Это уже точно будет слишком, — усмехнулся Василий Третий, — до свадьбы, девка должна жить с родителями, такой обычай. Родители ведут дочь под венец. Обычаи нарушать нельзя.

— И вы оставайтесь.

— Говорили мы уже про это, Интико. Русь нельзя без пригляда оставлять, это не Империя и даже не Британия, где все по закону живут. У нас по закону без пригляда жить никто не будет.

— Много ты там приглядываешь, из Царьграда? Русь уже за Урал вышла.

— Не обязательно смотреть за ногами. За головой я приглядываю, в этом не сомневайся. Ничего, недолго нам осталось это тягло тащить. Через три года Иван в возраст войдёт, тогда и отдохнём. Слушай, а правду он говорит, что скоро летать начнёт учиться, или дурачит нас, старых?

— Правду, Василий Иванович. Летом начнёт учиться. В следующий приезд, уже вас по небу прокатит, если не испугаетесь.

— Если Иван будет летать, то и я не заробею. Ладно, давайте к делу. Говори, государыня.

— Дело у нас следующее, Интико. Деньги твои у нас дорожают постоянно. И на Руси, и в Британии. Никто не хочет монетой брать, особенно если сумма большая. Серебро хоть и перестало быстро дешеветь, но люди его всё равно избегают, напуганы уже. Требуют твои «чальки», а где их на всех набраться? Мы с Иваном это обсуждали… Ты ведь его на экономиста выучил… Так вот, Иван говорит, что нужно нам в твой банк долей войти, чтобы эти «чальки» и нашими стали, чтобы хватало их на всё, вместо монет. И зять твой, лорд-канцлер мой, сэр Томас Мор, также считает.