Сказка про попаданца 2 (СИ) - "Пантелей". Страница 66

Для брата-Ивана, двадцать тонн теперь тоже половина годового объёма добычи на Урале и в Западной Сибири. Да и проще русский император относился к золоту, он-то точно знает, что ценность его весьма условная, оно вполне может обесцениться, как когда-то серебро, если будет на то желание императора Инков. Ведь в Империи Нового Света добывается по двести тонн в год — две трети общего объёма добычи. В общем, золото — так себе актив, земли намного лучше.

Бедные казахи вернулись под руку русского императора, уже без своих табунов и стад, без ханов и без понтов. Снова переселяться на османские территории они отказались.

Юго-восточную Аравию, Савелий выкупил не для Империи Инков. По его замыслу, всей континентальной Евразией когда-нибудь должна овладеть Русская Империя, но это не мешает делать бизнес сейчас, не должно помешать и в будущем. Номинальным владельцем Кувейта, Омана, Йемена и малых эмиратов востока Аравийского полуострова стал Генрих д’Альбре, а фактическим — «Всемирный Сберегательный Банк» с бессрочной концессией на нефтедобычу. Концессией, в которой Империя Инков владела долей в шестьдесят процентов, а братья-императоры двадцатипроцентными. Их доли со временем объединятся в одну и получится шестьдесят на сорок. Вполне справедливое соотношение, вполне по-братски.

Почему именно брат Генрих стал номинальным владетелем? Кроме того, что он первым предложил выкупить, ему единственному хочется повоевать, а в Аравии воевать точно придётся. Местные эмиры и шейхи вряд ли радостно воспримут то обстоятельство, что их продали как скотину какому-то христианскому императору-королю. Особенно сильно они возбудятся, когда отгрузка нефти пойдёт на миллионы, десятки миллионов «чалько» ежемесячно. Вот и будет другу Энрике забава на долгие годы, до самого конца его славной жизни.

Из Стамбула-Константинополя, Савелий заехал в Лондон, проинспектировать ход строительства стадиона и других объектов ко второй летней Олимпиаде. Олимпийское движение набирало ход с гораздо большим трудом, чем футбол. Оно понятно, футбол игра гораздо более зрелищная, чем та-же лёгкая атлетика, в которой никому неизвестные мужики соревнуются кто быстрее, выше, или дальше. Какая разница — кто? Пока никакой, поэтому и вторую Олимпиаду пришлось полностью финансировать Империи Инков. Ничего, разгонится обязательно.

Олимпийский стадион Лондона спроектировал расовый инка Вирка Амара, с отличием закончивший университет Лимы ещё в первом потоке, а после по году-полтора стажировавшийся у каждого из шести гениальных графов-творцов. Архитектор уже новой школы, с детства воспитанный на «Тайне Третьей планеты», он строил стадион в форме приземлившейся в Лондоне «летающей тарелки». Приземлившейся в том самом месте, где уже не будет построен стадион Уэмбли. Теперь это место на восточной окраине Лондона принадлежит императору Инков, как частному лицу, так что никаких Уэмбли не будет, после Олимпиады, стадион станет называться «Тойота» и уже с этим именем примет второй Мундиаль в 1550 году.

Ко второму чемпионату мира по футболу готовятся уже шестнадцать команд: добавились ещё две Инки — Западная и Азиатская, османская Европа и персидская Индия, поэтому стадионов теперь понадобится два, второй уже начал строиться в Портсмуте. Этот уже за счёт казны Русской Империи и архитектором британцем. Третью Олимпиаду планируется провести в Кёльне, а третий футбольный Мундиаль в Кёльне и Франкфурте.

Домой, в Тауантинсуйу, Савелий вернулся в середине декабря 1547 года. Александр Интикович Капак-Рюрикович уже довольно уверенно ходил и говорил «дай». Совсем незнакомого человека, собственного отца, нисколько не испугался, только дай, да дай. Дал попробовать сыну чёрный кофе без сахара — не понравилось, выплюнул, но реветь не стал. И «дайкать» сразу перестал, соображает.

Супруга счастлива, тесть с тёщей тоже, за окнами падает мягкий снежок, потрескивают дрова в камине, эта жизнь Савелию определённо удалась, уже пора задуматься и о следующей, обещал ведь Эль Чоло перед его уходом. Чему нужно научиться? Да всему, что успеется. Домницы складывать, строить водяные колёса для пилорам и мельниц и крутые драккары норманнов для вооружённого туризма по морям и рекам, стекло варить и азотную кислоту получать. Хорошо бы ещё заранее разведать, где можно накопать хорошего сырья и потренироваться уже на нём, но это после, на пенсии, лет через двадцать-двадцать пять, а пока только теория и забота об этом мире.

Что сейчас больше всего нужно этому миру? Сельскохозяйственная техника. Огромные поля нужно будет возделывать после ухода трёх четвертей нынешних аграриев в другие производства. Шасси у нас уже есть, и колёсное, и гусеничное, нужно только добавить к нему навесное и прицепное оборудование. Понятно, что никаких чертежей в интернете найти не удастся, но принцип действия понять можно.

Итак, простейшие хлопкоуборочный комбайн и хлопкоочистительная машина, начнём с них, хлопок — это сейчас самая трудозатратная сельскохозяйственная культура. Пусть потери при его механической уборке-очистке составят даже треть, просто увеличим посевные площади в пропорции, уж чего-чего, а места нам хватает — железные дороги не зря строим.

В 1548 году, в августе, Лондоне прошли вторые Летние Олимпийские Игры, радиорепортажи с которых транслировались на весь мир. Олимпийские чемпионы становились знаменитостями и получали очень солидные призы, на зависть многим, которые тоже могли быстро бегать, метко стрелять, или ловко бороться, но были слишком ленивы, чтобы упорно тренироваться.

В октябре, в Империи Инков, в эксплуатацию приняли железную дорогу Медельин — Мехико. «Дарьенский пробел» «Панамериканского шоссе» из той исторической реальности преодолели без особых проблем. Дорого получилось — почти девяносто километров пути по мостам, эстакадам и с восьмикилометровым тоннелем, но технически ничего сложного. Видимо, там этот участок не достроили по политическим причинам. Здесь, у нас, таких причин нет, поэтому первая Трансконтинентальная дорога состоялась в Новом Свете, опередив Афро-Азиатскую из Каира в Мешхед.

В ноябре у брата-Ивана и Жанны родился второй сын — Иван Иванович, а в декабре, у Савелия и Софьи, дочь — Елена Интиковна.

Ещё в 1548 году, Империя Инков начала продажи своих пароходов-крейсеров, имперский военный флот начал переход на жидкое топливо, на турбинные и дизельные двигатели. Шоу с публичными торгами угольных пароходов в Сингапуре и Гранаде не устраивали, установили цену в две себестоимости и начали продавать всем желающим. Всё равно все они уже выходят на уровень производства таких изделий, вот и притормозим этот процесс демпингом. Две себестоимости — это демпинг? Ещё какой. Первые «самоделки» получатся ещё в полтора раза дороже, да и качеством заметно хуже.

Кроме борьбы за монополию в производстве, нам нужно продавать уголь, на станциях по всему миру. Своих угольных станций ни у кого нет и теперь уже не будет, просто не выдержат конкуренции.

Разом устаревшие «винджаммеры» поколения четыре плюс, начали скупать частные верфи графов Клауса Мюллера, Лоренцо Саларино и Алессандро Медичи, для переделки в плавучие дворцы-яхты. Очень востребованные рынком изделия. Те сорок восемь уцелевших в сражениях кораблей флотов Османской, Персидской и Чосонской Империй не закроют спрос даже на половину, ещё придётся строить новые. Пусть строят, паруса — это очень красиво.

В начале 1549 года, в феврале, ушёл их жизни тесть, Василий Третий Иванович Рюрикович, не дожив всего месяц до своего семидесятилетнего юбилея. Похоронили великого русского царя в том-же восточном пределе главного христианского храма в Маракайбо. Тёща, Мария Генриховна, не захотела жить одна в собственном дворце, в первой линии столичного дворцово-паркового комплекса, и переехала к Савелию и Софье в «Domus Solis», а «Русский дворец» перешёл по наследству к Ивану и Жанне, до того квартировавших во время своих визитов в «Гостевом».

В июле, в Империи Инков, началось строительство судоходного канала между Тихим и Атлантическим океанами. Не в тамошней Панаме, а в Никарагуа, так, по расчётам, получалось значительно дешевле. Тяжёлой строительной техники выпускалось уже достаточное количество, хватало и специалистов. Хватало не только на канал в Никарагуа, но и на Суэцкий, только Суэцкий нам сейчас совсем невыгоден. Евроазиатские торгаши сейчас огибают нашу Африку и дают заработать нашим африканцам. Дают гораздо больше, чем будет зарабатывать канал, поэтому подождём, пусть сначала Африка окрепнет экономически. Политическое решение, оно самое, да-да.