Полюби меня заново (СИ) - Ти Эллин. Страница 13

— Во-первых, Ксюша не курица, — изрекаю спокойно, хотя знаю, что это бесполезно.

— Курица. Что во-вторых?

— Во-вторых, почему ты не сказала ей, что я здесь?

— Тупой вопрос, Дём, — закатывает глаза Яся. Действительно. С их любовью друг к другу удивительно, что она не сказала ей что похлеще. — В-третьих будет?

— Будет, Прекрати командовать, блин!

— Отклонено. Еще? — продолжает стоять на своем несносный родственник. Она никогда не была простой, а с беременностью ситуация усложнилась процентов на семьдесят. Яся не просто несносная, она буквально невыносимая.

— Я не повезу тебя к Есе, на этом тему закрыли. Ты терпеть ее не могла, что вдруг изменилось?

— Неправда, она всегда мне нравилась! Точно лучше твоей курицы!

— Вы сговорились? — выдаю на эмоциях, не поверив своим ушам. Нравилась она им! Один влюблен был, другая тоже претензий не имела. Так может, нужно было это пять лет назад говорить? Может, относись бы они нормально к ней, мы не расстались бы? Я всегда защищал Есю как мог, но нападки со стороны этих двоих вынести было действительно сложно. Я всегда пытался сделать так, чтобы мы не пересекались ни с Ясей, ни с Миром, но увы не всегда выходило так, как мне бы того хотелось. Итог? Они все были без ума от Еськи. Бинго просто!

— Мы? — спрашивает Яся с непониманием, и я зачем-то выдаю ей всю правду.

— Мирослав признался, что всегда был влюблен в Есению и относился к ней как мудак только потому, что очень ревновал.

— Вот осел! — говорит Еся, и смеюсь, не сумев сдержать эмоций. Согласен с ней сейчас, как никогда. Он реально осел. — Так это он ей букет гербер потащил? А я думаю, кто на этот раз жертва…

— Букет? — глупо переспрашиваю.

— Ну, он в сторис выставил, сам весь такой положительный, в руках цветы, написал “еду поднимать настроение”. Всё сходится.

Мне всё равно. Буквально плевать. Я не имею к этому никакого отношения. Более того, я даже не имею морального права чувствовать хоть что-то, слыша это.

— Тогда мы тем более не поедем туда, — выдаю самое логичное в этой ситуации решение. — Вдруг у них зарождаются отношения? Мы не будем мешать.

— Ты ревнуешь, — говорит коза, ехидно улыбаясь. Ещё чего.

— В этом нет смысла, Ясь, всё давно в прошлом.

— Тогда я поеду на такси! — говорит Ярослава и вылетает из кабинета так быстро, как будто ей не приходится тащить огромный живот впереди себя.

— А ну стоять! — вылетаю за ней, захлопывая ноутбук. Я ненормальный братец, но я не могу доверить свою беременную сестру таксистам. А вдруг плохо водит? А вдруг авария? Я доверяю только себе и её мужу, но пока он в командировке, только себе. Иногда Мирославу, когда я совсем-совсем не могу, но это очень редко и каждый раз до новых седых волос на моей голове. — Ярослава, я сказал стой! — выбегаю в зал и не замечаю, как странно смотрят на меня редкие для такого времени суток посетители кофейни. Спасибо, что не полный зал, вот опозорился бы я сейчас…

— Дима? — звучит справа и я останавливаюсь, закрывая глаза. Ксюша… — А почему Ярослава сказала, что тебя тут нет?

— Потому что я не знаю никакого Диму, курица, — отвечает Яся за меня, подходя к нам близко, а у меня в этой ситуации возникает только одно желание: застрелиться. — Дём, мы едем? — спрашивает, добивая. Заставляет делать выбор, чего я катастрофически терпеть не могу.

С одной стороны стоит недовольная выходкой Яси Ксюша. Моя девушка, с которой мы стараемся построить что-то настоящее. Мы вместе всего-ничего, но ведь еще вся жизнь впереди…

С другой — моя беременная младшая сестренка, причина моих нервов и счастливых улыбок. Мелкая, с которой меня связывают не только кровные узы, но и двадцать самых счастливых лет.

Что делать?

— Прости, я потом наберу, — делаю пока что очевидный для себя выбор, наклоняюсь к Ксюше, чмокая ее в щеку, и выхожу за довольной Ярославой на улицу. — Едем.

Глава 11. Еся

Если бы пять лет назад мне сказали бы, что я буду сидеть на своей кухне и смеяться с шуток Мирослава, на руках которого сидит мой кот — я бы покрутила у виска и отправила бы этого человека к психиатру. По той простой причине, что долгих пять лет назад Мирослав был одним из самых ненавистных мне людей. Мы никогда не сходились во мнениях, часто спорили и рычали друг на друга, а сейчас… Сейчас он чешет моего кота, которого я уже второй раз обзываю Маркизом, чтобы не выглядеть дурой, за ушком, и рассказывает мне смешную историю из детства, от которой у меня совсем не сходит улыбка с лица.

Странно? Очень.

В редкие минутки я ловлю себя на мысли, что происходит что-то невероятно странное, но в основном мне хорошо и комфортно. Только голова немного побаливает и хочется спать, но на самом деле мне так хорошо сейчас здесь, что я готова и боль терпеть, и хохотать и дальше вопреки наставлению врача, который говорил побольше отдыхать.

— Есь, ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает Мирослав уже пятый раз за последние полчаса. А я хорошо. Немного плохо, конечно, но морально я в полном порядке, что в моей ситуации очень странно.

— Да, всё хорошо, — немного недоговариваю, потому что сейчас как никогда не хочется, чтобы меня жалели. Мне здорово слушать истории о том, каким Мирослав был непослушным ребенком, а головная боль и лёгкая тошнота пройдут обязательно.

Он хочет спросить что-то еще, но его прерывает звук пришедшего мне сообщения. Я поднимаю телефон, но голова так болит и кружится, что буквы перед глазами натурально плывут. Чёрт… Неприятно.

— Прочитай, пожалуйста, что-то у меня кружится всё, — протягиваю телефон Мирославу, зная, что ничего страшного мне не может прийти, что я могла бы скрывать от кого бы то ни было. Либо банк, либо предупреждение о сильном ветре, другого не дано.

— Демид пишет, — говорит Мирослав чуть холоднее, чем разговаривал со мной минуту назад, и я думаю, что вырвать телефон из его рук наверное будет слишком дерьмово, хотя очень хочется. Мне странно поведение Мира сейчас, он откровенно проявляет ко мне знаки внимания, хотя я искренне не могу понять природу этого поведения. И то, что его лучший друг — мой бывший парень, отношения с которым развивались на глазах у Мирослава, дает мне какое-то до ужаса странное ощущение, словно я сталкиваю их лбами, хотя это совершенно не так.

— Что пишет? — я очень надеюсь, что там что-то незначительное и неважное.

— Пишет, что Яська сошла с ума и требует его привезти к тебе, а он, как самый настоящий каблук, не может противостоять девушке, поэтому прости заранее, и если не хочешь видеть их, просто не открывай дверь, они подумают, что тебя нет дома, и просто уйдут, — пересказывает Мирослав мне текст сообщения.

Глаза тут же распахиваются в удивлении. Яся… что? Что он сказал? Яся требует его привезти ко мне? Какого черта? Новая Ярослава — это сплошное удивление, я не могу к ней привыкнуть, в моей голове она всё еще вредный подросток с жутким характером и тотальной нелюбовью к моей персоне. Я понимаю, у нее гормоны и странности сейчас, но почему я?

Не то что я была бы не рада ее видеть, нет! Но… это просто до ужаса странно! Мне неловко даже от одной мысли, что они все будут сидеть на моей кухне и пить чай. Вспоминаю нашу встречу в кофейне, когда от неловкости хотелось сквозь землю провалиться, и краснею от одной мысли.

Резко никого не хочется видеть. Появляется желание даже Мирослава выгнать, чтобы он встретил по пути Демида с Яськой и увел их подальше, а я бы легла спать и прогнала бы наконец это дурацкое головокружение.

— Откроешь? — спрашивает Мирослав, а на лице явно читается недовольство. Да что с тобой?! Почему ты ведешь себя так, словно я тебе нравлюсь?

— Не знаю, — пожимаю плечами. На самом деле, желания нет, но не открыть беременной я просто не смогу. Да вообще не смогу делать вид, что меня нет дома, просто чтобы не видеть никого. Это ведь некрасиво, я не привыкла вести себя так. В конце концов, что страшного случится, если я всё-таки им открою?