Сердце пламени (СИ) - Троицкая Алеся. Страница 48

Мужчина улыбнулся, словно он вспомнил, что-то приятное. Ивонет кольнула зависть: среди страшного горя он всё же умел находить яркие пятна, преображаясь на глазах. Глубокая морщинка между бровей разглаживалась, мышцы лица расслаблялись. Ивонет хотела спросить, если бы была возможность вернуть его Изначальную, воспользовался бы он ею или нет, но знала, что это опасная дорожка. Поэтому, ковыряя в земле палкой, негромко бросила:

— Когда я была при дворе Минфрида, я кое-что слышала.

Янар заинтересованно повернул голову.

— Тот человек сказал, что существует какой-то «артефакт душ». Что бы это ни значило, он способен не только уничтожать анимусы, но и возрождать Изначальных.

Янар приподнялся на локтях:

— Что существует?

— То, что может возрождать Изначальных. Я не знаю, как это работает и как выглядит этот артефакт, но он наверняка очень могущественный, раз ему под силу такие вещи. Может, позже тебе стоит его отыскать?

На миг Янар напрягся, словно стрела, но через мгновение расслабился и вновь улёгся на подстилку, подложив под голову руку.

— Даже если такой артефакт существует, его следует уничтожить.

— Но почему? Он бы мог вернуть… мёртвых.

— Нельзя дважды ступить в одну реку или плыть против течения. То, что противоречит природе вещей и несёт хаос, отвратно. Хотя то, что этот артефакт может уничтожать анимусы, любопытно. Души, запертые в них, не заслуживают того, что с ними делают люди.

Ивонет придвинулась ближе:

— Что ты имеешь в виду?

— Разве тебе не известно, что представляют собой анимусы?

— Известно. Эти камни достают из священной горы Анимус, которую отыскал Альхард.

— Что за бред ты несёшь?! — Янар не удержал пренебрежительный смешок. — Анимусы — это окаменевшие сердца сидов, в которых заключена их душа, а вместе с ней и магия, которой люди беззастенчиво пользуются.

— Глупости! Это невозможно!

— Так удивляешься, словно Лима никогда тебе не рассказывала.

Ивонет уставилась на мирно спящую ласку, устроившуюся возле огня.

— Нет. А впрочем, я никогда не задавалась этим вопросом. Но если это правда… — Девушка прикрыла рот рукой.

— Это правда, принцесса. Потому-то Альхард и решил использовать анимусы. Думаешь, война началась бы, будь люди неподготовленные? Это самоубийство — идти против тех, кто владеет магией. Война бы закончилась в тот же день.

— И много сердец он вырезал, прежде чем начать наступление?

— Много, и их стало ещё больше, когда первые сиды, взятые врасплох, пали. Правда, не у всех людей получалось творить магию, поэтому и были сформированы отряды «талантливых» — сейчас вы их называете троготами.

Ивонет качнула головой:

— Но тогда мне непонятно: если, убив Изначального, ты получаешь его душу и силу, заключенную в каменном сердце, то почему Альхард хотел получить силу, как у вас?

— Потому что камень — это не полная мощь. После смерти часть магии рассеивается, возвращается в поток, чтобы дать жизнь новому существу. Анимус — это всего лишь искра от той мощи, что рождается вместе с сидом или таким, как я, ставшими частью этого мира, частью магического потока.

— А он хотел полной власти…

— Полной и безоговорочной.

Ивонет нахмурилась:

— Я рада, что он её не получил.

— Зато получит сотни анимусов.

— Отвратно… — Девушка на время умолкла, обдумывая новую для себя информацию. — Значит, если тебя убьют, твоё сердце тоже окаменеет?

— Хочешь проверить?

— Нет. Хочу понять, как может стать камнем то, что и так уже твёрже гранита.

Янар прищурился, вернее, Ивонет представила лукавый прищур. И хмыкнул:

— Хорошо, что оно такое. Значит, никто и никогда больше не сможет его повредить.

Многозначительное молчание стало оглушительнее взрыва.

«Никто и никогда не заставит меня полюбить», — прочитала Ивонет между строк. И на душе опять стало горько. Она поднялась и направилась к своему лежаку.

— Значит, никакой горы нет…

— Нет.

— Тогда непонятно, как за столько лет не перебили весь волшебный народ?

— Возможно, потому что эти знания держатся в секрете.

— Думаешь, Минфрид знает?

— О, Минфрид знает. Не удивлюсь, если он каждую неделю собственноручно вырезает десяток сердец.

— Тогда он большее чудовище, чем я представляла.

Глава 22

История о том, что сердца сидов — это анимусы, никак не выходила из головы и не на шутку тревожила. Вот почему ловили полукровок, свозили их в столицу, там якобы судили, признавая во всех грехах, а после сжигали. А может, сжигали уже трупы с вырезанными сердцами… Ивонет, наблюдая за падающей звездой, неожиданно вздрогнула: на ум пришла холодящая кровь догадка.

— Янар?

Стихийник, который, казалось, уже глубоко и беспробудно спал, недовольно бросил:

— Что?

— Минфрид догадывался, что я необычная. Как думаешь, моё сердце он тоже желал вырезать?

— Мне сложно судить о его мотивах. Возможно всё. Смотря как сильно ему захотелось бы обладать твоей силой. Дар предвидения редок, и он сложно подчиняется людям. Первым, кто его подчинил, был Еремиас, друг Альхарда, и то после того, как проломил череп и всунул камень себе в лоб. Тогда-то ему и стало мерещиться всякое.

— Камень во лбу, как у Ведающих?

— Да, ваши высшие — служители культа.

Ивонет стало дурно. Она с ужасом представила, как всё это отвратно: не только быть зарезанной ради сердца, но ещё и стать заложницей. Вечной заложницей камня и чужого больного разума. Ведь наверняка такая связь изматывает неупокоенную душу.

— Янар…

— Ивонет, лучше поспи. Вероятно, это последняя ночь, когда ты можешь спокойно выспаться.

— Почему? — девушка повернулась к нему лицом, вглядываясь в мощную фигуру через всполохи огня.

— Потому что мы на границе Шепчущего леса, а там нужно быть намного осторожнее. Будем нести караул поочерёдно. Придётся на время забыть о такой роскоши, как долгий сон.

— Но…

— Ивонет! — рявкнул мужчина и отвернулся, накрываясь плащом с головой.

Девушка поджала губы. Сначала растревожил новыми знаниями, а теперь отказывается отвечать на вопросы. А вопросы, между прочим, важные: например, чувствует ли что-то заключённая в камень душа? Как проводят обряды, что для этого нужно? И кто этим занимается?

Но мужчина, в дополнение к слепоте, стал ещё и глух.

Поёрзав немного и поняв, что сон пропал окончательно, Ивонет решила размять ноги, подкинуть в костёр дров и посидеть у огня, но движение в стороне привлекло её внимание и она замерла. За кругом света, там, где начиналась тень, стоял огромный чёрный конь с длинной гривой и лоснящейся шкурой.

— Эй, ты чей? Заблудился?

Конь вскинул голову и фыркнул.

Девушка посмотрела по сторонам, надеясь увидеть всадника, но, когда вернула взгляд обратно, конь пропал. На его месте стоял необычайно красивый юноша. Высокий, статный, с чёрными как сама ночь волосами и печальными глазами, в которых отражались звёзды.

Ивонет забыла, как дышать. Взгляд скользнул на губы, дарующие мягкую приветливую улыбку. Словно не незнакомец перед тобой, а давний друг, о котором ты на время забыла. И так тепло стало на душе, так спокойно. Ни тревог, ни забот, ни вопросов. Только взгляд, забирающийся в душу, и неимоверное желание пойти с этим юношей хоть на край света. Ивонет протянула к нему руку и сделала шаг навстречу, но внезапно мимо её лица пролетела горящая палка, устремлённая прямо в парня.

Мгновение — и глубокая тьма в том месте рассеялась. Ночной гость исчез, превратившись в огромную лужу, которая хлынула к ногам.

Ивонет, всё ещё протягивающая руки, томно улыбнулась, не понимая, что произошло и куда делся гость. Но думать получалось плохо. Сквозь вату и шум, что заполняли внутреннюю пустоту, прорвался злой голос Янара. И тряска, от которой клацнули зубы.

— Ты что, сума сошла?! Я же сказал быть осторожнее! Низшие сиды коварны, и они не дремлют. Один неверный шаг — и ты труп!