Исповедь попаданца: История о приключениях в другом мире (СИ) - "Mori". Страница 37

Через мгновение присутствие монстра перестало ощущаться, а спустя ещё секунду начался страшный грохот. Это падали обломки его разрушенного дома. В подвале не было еды и двое суток в сумме они не ели и не пили.

— Мы бы так и умерли, если бы не вы, госпожа. Спасибо вам и прошу, за сестру, за всех прекрасных людей, что он разорвал на куски — отомстите. — прося об этом он упал на колени и разрыдался.

Кью пообещала сделать всё, что сможет. Она не призналась им, что ищет монстра не для того, чтобы убить.

Поиски затянулись. Она просто не могла догнать его, потому что он двигался непредсказуемо. Выбирал города только по одной ему известной логике и был так силён, что никто, из сильнейших внерангов сей страны, не мог его остановить. Исходя из рассказов Шелли, сила Эйна — если, конечно, тот демон действительно Эйн — даже при трансформации достигала максимум 10 уровня. “Что же случилось в том городе на самом деле?” — думала Кью, передвигаясь с невообразимой скоростью к следующему городу, где должен был быть демон. Но раздумывать над этим ей было некогда, она отбросила мысли и сконцентрировалась на движении. “Нужно догнать его”.

От лица Эйна. Три года назад. После взрыва.

Тело. Болит. Только две эти мысли бились у меня в голове. Ни рук, ни ног я не чувствовал. “Значит, оторваны”. - подумал я. — “Если я чувствую боль, значит жив, но почему я не понимаю, где я? Что со мной?” Глаза выжгло огнём и потому я не мог оглядеться. Но и телом не мог ничего почувствовать. Казалось, будто я парю в вакууме. “Значит ли это что я всё ещё куда-то падаю? А может так и ощущается смерть? — думал я, терпя боль в каждой клетке моего тела.

А потом всё исчезло. Вся боль и все чувства. Мгновением позже я снова всё чувствовал. По ощущениям я где-то стоял. На мне была какая-то лёгкая просторная одежда, а там, где я находился дул лёгкий тёплый ветер. Я не решался открыть глаза. Но потом вспомнил о Мицури и решил открыть. “Не могла же она выбрать труса, верно?” — думал я, набираясь смелости. И вот я открыл глаза. Перед моим взором простирался город Альтрейн. Я сразу это понял, хоть и никогда его не видел. Он был не просто огромен, казалось, он занимал столько же места сколько и Ирмаил. Я даже присвистнул. Вид был что надо. Я обернулся. Позади меня простиралась за сам горизонт бесконечная белая плоскость. На ней не было ничего, и она находилась на небе, потому что я мог видеть, проплывающие, и снизу, и сверху, облака. А я стоял на самом краю этого белого ничто и смотрел на Альтрейн. Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать.

Я оглядел себя. На мне была белая одежда. Рубашка и штаны. Больше ничего.

— Значит, так выглядит смерть, да? — сказал я, садясь на край этой белой плоскости, свесив с неё ноги. Облака приятно щекотали ноги. — или так выглядит чистилище?

— Нет и нет. — услышал я ответ. Рядом со мной появился этот проклятый комок черноты. Но я почему-то не переживал и даже не был удивлён.

— Так ты жив. Забавно, хотя если вспоминать как ты закончил, то ничего удивительного.

— Было больно, знаешь ли.

— Мне тоже. Так что мы квиты. Да и не имеет это разницы теперь. Мы умерли.

— Ты меня не слышал? Мы не умерли. Сейчас ты находишься в перезагрузочном центре. Она решила, что твой путь ещё не закончен. Ты не выполнил условия для перехода на следующий уровень. Радуйся, ты вернёшься в мир, где пережил столько всего хорошего. Жаль, что он фальшив.

— Даже после смерти пытаешься мне напоганить? Как же сильна твоя ненависть?

— Я не пытаюсь “напоганить” — он сделал акцент на этом слове. — а говорю, как есть. Этот мир лишь жалкая декорация, с жалкими куклами и всего лишь несколькими актёрами и одним кукловодом. Ты и Мицури были одни из тех самых нескольких актёров. Кстати, она выполнила условия и сейчас… - я не дал ему договорить.

— Ты слышишь, что ты несёшь, чёртов кусок летающего гнилья? Какие декорации? Какие актёры? Какой к чёрту кукловод? — вспылил я. — Если этот мир не настоящий, то и мои чувства к Мицури, всего лишь актёрская игра? И её чувства тоже игра? И если это на самом деле так, то чего ты добиваешься, рассказав мне это? Думаешь, после услышанного я с радостью побегу переживать ещё одну жизнь в том мире? Уж лучше откатите время и верните меня в тело того калеки. Там я хотя бы знаю, что всё чувства были не фальшью.

— Прости, Сав, я неправильно выразился. Вы не актёры, а независимые участники спектакля. Плохо подготовленного спектакля.

Вот тут я потерял дар речи. Имя. Имя, которое я давно забыл. Имя, о котором не знала даже Мицури. Этот урод знал моё имя.

— Откуда, чёрт побери, ты знаешь моё имя? И почему используешь сокращение? Я тебе друг?

— Прости-прости. Не важно, откуда мне известно то что ты забыл. Важно то, что это доказательство. Ты запомнишь этот разговор и когда очнёшься будешь знать, что это был не сон. И это также доказывает правдивость моих слов о фальшивости того мира. Вы с Мицури были в нём настоящими. Ну и ещё пару человек. Шелли, кстати, тоже участник. Ну не суть. Мицури уже на следующем уровне, а ты нет. Чтобы догнать её тебе необходимо вернуться в этот театр кукол и выполнить условия перехода. Теперь они ещё сложнее и думаю даже понравятся тебе. — он замолчал. Явно ждёт пока я задам вопрос.

— И какие же условия?

— А ты точно хочешь знать?

— Издеваешься?

— Ладно-ладно. Условие всего одно. Нужно уничтожить этот фальшивый мир.

— И всё?

— Не думай, что это окажется легко.

— Ты про “Сильнейшую”? Как-нибудь справлюсь.

— Ты ещё поймёшь. В общем ты согласен на переотправку твоей души в тот мир?

— А можно отказаться?

— Это я для галочки спросил. В общем, удачи тебе.

И всё исчезло.

Наше время. Перед началом геноцида. От лица Эйна.

Я очнулся в странной золотой воде. Она светилась и испускала странный пар, что имел такой же цвет. Странность воды была в том, что, находясь в ней, я не ощущал себя мокрым. Оглядевшись, стало ясно, что я в пещере. Неизвестно какой глубины и величины и определить это невозможно, потому что единственным источником света была сама вода. Но как же потрясающе хорошо я чувствовал себя в этой воде. Казалось, она наполняет меня бесконечной бодростью. Тело становилось сильнее с каждой секундной, проведённой в этой воде. Она прекрасно пахла и имела какой-то приторно сладкий вкус. Я решил не торопиться покидать и обдумать всё, что вспомнил. Точнее воспоминания будто сами влились мне в мозг, а я мог только смотреть на проплывающие в голове картинки и диалоги. Я запомнил, как он и сказал, своё имя. Савелий. Так меня звали в моей первой жизни. Значит он не соврал. Или это мой больной разум выдал такой реалистичный сон? Но я тут же отбросил эту идею, потому что это была реальность. Я не чувствовал, что получал не полное количество информации, как это бывает во сне или в виртуальной реальности. Значит всё что он сказал правда.

Как только я это признал, в голову мне влилась инструкция, что нужно сделать, чтобы перейти на следующий уровень. Нужно убить каждую куклу в этом мире и кукловода и тем самым вытащить себя и других непрошедших участников из этого мира. А также пришло в голову словосочетание скрытое условие, но из мысли ничего не вылилось. А это ещё что за чертовщина? — подумал я, но быстро переключился на более волнующую меня проблему.

— А какого чёрта я должен вытаскивать других?! — крикнул я в пустоту. Ответа не было. Я выдохнул и смирился. Что ж. Крики от боли звучат в этом мире реальнее некуда. Надеюсь, я смогу к ним привыкнуть. А пока полежу ещё в это живительно источнике. Уж слишком здесь хорошо.

От лица Кью.

Этого не может быть. Я просто не верю своим глазам. Как он смог уничтожить его? Как он смог уничтожить Альтрейн? Впервые я заплакала спустя сама не знаю сколько лет. Я шла, перешагивая через трупы людей, и рыдала. Некоторых я узнавала, а некоторых нет, так как изуродованные лица мешали узнать. Крови было больше, чем в Гушле и текла она стремительным потоком. Будто ручьи по весне. Я кричала. Но не слышала свой крик. У меня было столько дорогих мне людей в этом городе. И теперь все они мертвы. Неужели и Лис мёртв? Спустя несколько минут я увидела ответ на свой вопрос. Он был проткнут своим же копьём. Его тело зависло в воздухе, поддерживаемое оружием и из него вытекала кровь. Точнее уже капала. Как давно он убит? Я подошла к нему и посмотрела в лицо. Глаза открыты, но в них не читался предсмертный ужас. Он улыбался.