Эликсир красоты, или Это всё Она (СИ) - Лин Айлин. Страница 46

Он ещё что-то говорил, но я практически не слушала – была занята своими мыслями и выводы, к которым я пришла, мне совсем не нравились. Складывалось впечатление, что я здесь застряла навсегда. И мне уже хотелось сбежать отсюда куда подальше. Я даже была согласна отправиться в заснеженные горы, туда, где живут дикие племена, лишь бы не тут. Мне не нравился ни дворец, ни люди здесь обитающие. Джерри, вся надежда на тебя, потому что сама я мало что смогу. Хотя, где наша не пропадала? Придумаю, вывернусь, но будет по-моему! Приободрённая собственными мыслями, я снова прислушалась к монологу лестера Лароша.

Не на ту напали! Мия Лис не из тех, кто покорно течёт по течению! Посему пусть думают себе что угодно. А я начну планировать своё бегство. Хотя прежде дам время Холстену проявить себя, но ежели не дождусь от него решительных действий, то поступлю так, как сама сочту нужным…

Подъём по узкой винтовой лестнице не занял слишком много времени, но мне хватило – я устала, эмоционально вымоталась и вообще чувствовала, что ещё немного и точно упаду там, где стою.

– Ваша опочивальня, графиня, – с лёгким полупоклоном, Ларош толкнул створку двери, я же успела отметить, что щеколда была приделана снаружи. Как интересно-о! – Прошу, – предложил он мне первой войти в помещение.

Комната, в которой мне теперь предстояло жить, была небольшой и округлой, в единственное окно дул порывистый снежный ветер. Холод просачивался в щели оконной рамы и мне почти сразу же стало зябко.

– Сейчас принесут жаровню, поставят подле вашей кровати, бойницу заслонят толстым покрывалом из шкуры, так что можете быть спокойны – не простудитесь, – вещал мужчина, а я продолжала таращиться на окружающую обстановку.

На полу вытертый ковёр из некогда явно богатого материала и толстой шерсти, от той шерсти остался клок, и вообще данное покрытие ковром назвать можно было лишь с большой натяжкой. Кровать утопала в тени в противоположном от оконца углу, три её стороны были занавешены бархатным непросвечивающим балдахином с золотистыми кисточками по углам. По центру спаленки стоял квадратный стол и два стула подле. Три навесные совершенно пустые полки, вбитые в серые каменные стены, и малюсенький камин, без дров и, соответственно, огня в нём. Мрачненько, по-спартански уныло.

– Сейчас пришлю вашу личную служанку, она растопит очаг и принесёт вам поесть. А теперь, прошу меня простить, дела, знаете ли, не ждут, – скороговоркой выпалил он и резво оказался у выхода из опочивальни, – вон там, – кивок на ранее не примеченную мной дверцу, – умывальня. Увидимся завтра утром.

И был таков.

А я осталась одна, продрогшая в своём нарядном, бесполезном платье и тонких матерчатых туфельках.

– Приплыли, – пробормотала под нос, подошла к кровати и, стараясь брезгливо не морщиться, скинула пыльный плед, чтобы обернуть его вокруг себя. – Даже не потрудились как положено натопить в комнате, сменить бельё на свежее и поставить графин с водой.

В дверь тихо постучали, и я отвлеклась от своих мыслей:

– Войдите, – крикнула я и в проёме тут же показалась голова в белом чепчике.

– Госпожа, – пискнула незнакомка, – я к вам приставлена в личные служанки.

Девушке было от силы лет восемнадцать, она всё время смущённо краснела и отчего-то стеснялась поднять на меня глаза.

– Как тебя зовут? – вздохнула я, разглядывая это чудо в перьях.

– Элла, – корявый книксен и на меня стрельнули тёмными, полными любопытства глазами.

– Что же, Элла, приятно познакомиться. Я лесса Мия. И первое, что нужно сделать: растопить камин, перестелить постель и прикрыть окно хоть чем-нибудь. А потом можно и поесть.

– Всё будет сделано, лесса Мия! – снова поклон и Элла чуть ли не спотыкаясь, помчалась выполнять поручения. Я же, устало выдохнув, подошла к окну, забранному слюдяными полупрозрачными пластинами и, с трудом приоткрыв деревянную створку, заглянула в образовавшуюся щель. Задний двор замка, по которому деловито сновали люди, непрестанно что-то делающие. Вернув окно на место, отошла подальше и села на один из стульев. Ладно, прыгать с такой высоты – самоубийство, свить верёвку из одеял тоже не выйдет, не хочу повиснуть над землёй ледяной грушей. Придётся искать иные пути для бегства.

Глава 43

Вечер. В камине ярко полыхают дрова, языки жадного пламени, как оголодавшая стая волков, накинулась на сухие полешки и рвали их на части, заставляя трещать от боли, и вспыхивать алыми, кровавыми искрами, разлетаясь в разные стороны. За плотной занавеской, прикрывшей узкую бойницу, завывал беспощадный зимний ветер, всё же просачиваясь в комнатку, выделенную мне Его Величеством Моторогом Первым.

Две недели я здесь. И две недели провела в ясном сознании. И это всё благодаря не моей прозорливости и житейской хитрости, а маленькой пугливой девчонке, ставшей моей помощницей и имевшей добрейшее сердце. Ко мне в услужение она попала случайно, на самом деле не Элла должна была обслуживать загадочную попаданку, а её злыдня тётка, но та неудачно упала и сломала ногу, а чтобы не потерять семейный доход, предложила временную замену – свою осиротевшую племянницу. Женщина бы и своего ребёнка отправила, вот только детей у неё не было, поэтому, дав взятку кому нужно, добилась, чтобы Эллу назначили ко мне.

Девушка исправно выполняла все свои обязанности, я относилась к ней, как к равной, ибо я человек другого мира и воспитана не как местные аристократки. Для меня все люди – равны, и для меня не существует высшей касты с голубой кровью. Элла быстро всё это поняла и в первый же вечер многозначительно покачала головой, не сводя своих больших глаз с моей тарелки, где дымилась аппетитная каша с кусочками мяса. Одновременно с этим из-за пазухи она достала большую мягкую булку и пододвинула ко мне, негромко прошептав:

– Лесса, вот повкуснее будет, – и одними губами добавила: – без зелья.

Мгновенно смекнув, в чём, собственно, дело, благодарно посмотрела на малышку, и с удовольствием съела ещё тёплый, сладковатый хлеб.

В который раз убеждаюсь, что мир не без добрых людей.

Воспоминания об Элле пронеслись в моей голове, и я перескочила мыслями о человеке, с которым у меня завтра назначена встреча. Точнее, нам позволят встретиться, и при этом ограничат во времени.

Прижав колени к груди, прикрыла веки, и перед внутренним взором снова возник образ моего мужа. Лестер Джером Холстен приходил ко мне даже во сне. Время, которое я выделила ему для того, чтобы он нашёл выход из непростой ситуации, подходило к концу. И сердце сжималось в тревоге, я боялась, что получив своё, мужчина растворится, оставив после себя лишь шлейф горечи предательства.

С тихим стоном упала спиной на мягкую подстилку, и посмотрела на тёмный потолок: в первой половине дня, сразу после скудного завтрака (в кармане Эмма приносила мне совсем немного еды, больше просто не помещалось), меня забирал стражник и отводил в скудно обставленное помещение, где сидел писарь и исследователь, а проще говоря дознаватель, он практически ничего не спрашивал, лишь вежливо просил поведать о знаниях из моей профессии. И я рассказывала, вот только не то, что им было так нужно, а школьную программу по биологии и химии, так сказать, начала с самых азов. Объяснила всё это необходимостью, ибо без крепкой базы в медицину соваться не имеет никакого смысла. Нужно ведь понимать, какие механизмы происходят вокруг и внутри человека, прежде чем переключаться на что-то иное.

Но, если честно, я просто тянула время. Как могла. И меня никто не торопил, по всей видимости, король решил заточить меня в этой башне навечно и оттого тоже никуда не спешил, поскольку не собирался отпускать меня из своих цепких лап.

После обеда мне был положен небольшой перерыв, в это время я могла поспать или почитать какую-то литературу, чаще всего это были романы о неразделённой любви, некоторые даже оказались вполне интересными. Затем за мной приходил уже другой страж и отводил всё в ту же комнату, где я рассказывала о своём родном мире. И тут вопросы сыпались, как из рога изобилия, иногда повторялись по кругу, наверное, таким образом, меня пытались подловить на лжи.