Стрекоза (СИ) - Литера Элина. Страница 8

— Фырхитра! — я начинала терять терпение.

Лисичка вздохнула:

— Ваш посол сказал, что так будет быстрее убедить тайные службы мне помочь.

— Что? Какой посол? Зачем ты вообще бежала?

— Гарни, пойми! Я пятая дочь от третьей жены. Ты же знаешь, для князей оборотней разрешено многоженство. Они же альфы, — я повернулась вовремя, чтоб увидеть ее брезгливую физиономию. — Отец решил выдать меня замуж за мерзкого противного альфу соседнего княжества. А у него уже четыре жены есть, представляешь! Бр-р-р. Гарниетта, ты бы его видела! Он старше меня в три раза! И обещал отцу, что я у него шелковая стану, а отец только смеялся! — она вздохнула, глянула на меня и поняла, что придется выложить все от начала и до конца. — Четыре жены... Они же меня загнобят, только клочки по закоулкам разлетятся.

Она шмыгнула носом, и я внезапно поняла, что рядом со мной несчастный, растерянный ребенок, и завралась девчонка, потому что ей очень нужна помощь. Княжна опасливо глянула на меня и стала рассказывать.

— Той ночью я хотела попугать Правую руку отца. Это была его идея — отдать меня замуж в обмен на отряд лучников. Комнаты советника в Главной башне рядом с княжескими. Я притаилась в кустах под окнами и увидела, что по стенке ползет секретарь вашего посольства.

— Нашего?

— Угу. Ты же сама понимаешь, что в посольствах редко кто не шпионит. Вот и этот пробирался в кабинет отца. Я тявкнула, от неожиданности он свалился, я зарычала и загнала его в угол. Мы договорились, что я его не выдаю, и за это мне устроят побег. Посол придумал легенду, будто мы с герцогом любим друг друга и хотим пожениться. Это для Вавлионда выгодно, и его друзья в тайных службах помогут.

— Та-ак, — протянула я. — И что он тебе обещал дальше, когда ты окажешься в руках "друзей"? — Я вложила в это слово столько скептицизма, сколько могла.

— Что меня устроят в Вавлионде. Я, может быть, в университет поступлю…

Я застонала. Да, тайные службы, безусловно, встречают нас возле границы, с этим не обманули, но вовсе не для того, чтоб поблагодарить и помахать вслед. Стало ясно, почему они наняли безвестных порученцев — даже если на землях оборотней кто-то что-то где-то видел, с Короной Вавлионда это никак не свяжут, и никто не станет искать беглую княжну в руках вавлиондских тайных служб. А если нас поймают, и под пытками мы выдадим все, что знаем, мы покажем на опального герцога Декрамни, которого король с удовольствием отдаст оборотням на расправу вместе с парой-тройкой неугодных чинуш из тайной службы — мол, самоуправство, а то и заговор, знать ничего не знаем.

Если же все пройдет удачно, у королевских магов окажется юная княжна-оборотень с кровью альфы, а порученцы, которые слишком много знают, исчезнут.

Отдаю должное умению Короны подбирать людей. Тот секретарь посольства очень быстро все просчитал.

— Фырхитра, сколько тебе лет?

— Пятнадцать уже исполнилось, — княжна опустила голову как ребенок, который подозревает: сейчас будут драть уши. Впрочем, почему как…

— Девочка, что ваши тайные службы сделали бы с существом, обладающим опасными сведениями, и при этом некоторой ценностью, которое попало к ним в руки, и никто не знает, где оно?

Фырхитра посмотрела на меня, округлив глаза:

— Я не думаю, что все так страшно…

Была бы передо мной хотя бы графиня лет сорока, я бы не выдержала и заорала "Ты вообще не думаешь!" но с юной княжной пришлось сдержаться. Это же надо, поверить, что некий работник посольства сможет обмануть тайную службу короля романтической сказкой о любви герцога!

Мне очень, очень хотелось наорать на наивную девицу, но я лишь прошипела:

— И не сомневайся. Нет, убивать тебя не будут. Хотели бы убить, послали бы ассасинов, которые пристукнули бы тебя еще дома, свалили бы на других жен твоего отца, и дело с концом. Для тебя устроили что-то поинтереснее. Не знаю, что, но тебе это не понравится.

— Что они могли придумать?!

— У меня есть несколько догадок, что можно сделать с попавшей к ним в руки кровью оборотня-альфы, но они не для детских ушей.

— Я не ребенок! — взвилась Фырхитра, но наткнулась на мой скептический взгляд.

— Иди спать. Нам еще долго ехать.

— Почему? Ты же сказала, что вот-вот остановимся.

— Я не хочу рисковать. Они могут выехать нам навстречу или разослать агентов по округе. Нам нужно исчезнуть до того, как они поймут, что нас придется искать.

— Исчезнуть?

— Хочешь рискнуть своей рыжей шкурой и проверить, права ли я? Тогда высажу на тракте, и топай сама к своим “друзьям”. Мне пока еще жить хочется.

— Ты… ты правда считаешь, что… — в ее голосе послышались слезы.

— Я не считаю. Я знаю.

По моим прикидкам, мы в четверти часа от тракта и примерно в часе от места встречи. Слишком близко. Тракт нам придется пересечь, но сворачивать на него мы не станем.

Я остановила мобиль. Стараясь не разбудить эльфа, я застегнула на нем еще два ремня, чтоб не свалился с лежанки во время тряской езды.

Сойдя с подножки мобиля я постояла, глядя в звездное небо, и решилась. Будет трудно, но сейчас нас слишком хорошо видно издали. На месте тайных служб я бы поставила "встречающих" недалеко от границы. Увидев движущиеся огни, они могут заинтересоваться, а не тот ли это мобиль, который они ждут. Рокот, конечно, тоже слышен издалека, но с этим я ничего поделать не могу. Авось проскочим.

Больше, чем езду в темноте, я не люблю только езду в темноте без светляк-кристаллов. Я выпила зелье, усиливающее ночное зрение, и теперь гнала наш мобиль по разбитой телегами колее, наслаждаясь призрачным светом обочин и выступавших вперед деревьев. Мы пересекли тракт по дороге вдоль границ, проехали еще немного и свернули на восток, а потом снова и снова. На картах Вавлионда не было тех дорог, которые мы сейчас проезжали. Бейлир так и не проснулся, лишь пару раз вскрикнул что-то вроде "аута хасанна улундо! тху!"

Фырхитра, конечно же, не спала. Все три часа ночной гонки она так и сидела в кресле справа от водителя и наблюдала за проносящейся за окном тьмой полными ужаса глазами.

На деле ехали мы небыстро, раза в три медленней, чем по хорошему тракту из плотного серого гравия, но Стрекозу нещадно трясло на неровностях, поэтому чувствовалось, будто мы летим. После нескольких поворотов я поехала по извилистой тропе, где ветки скрежетали по бокам мобиля, и казалось, что еще чуть-чуть, и мы застрянем. Когда в призрачном свете показалось сложенное из бревен кривоватое строение, я нажала на тормоза, остановилась в трех шагах от поросшей мхом стены и заглушила магротор.

— Все, — сказала я шепотом в наступившей тишине, — здесь нас никто не найдет.

Будто в ответ на мои слова грохнула дверь домика, и раздался вопль:

— Назад, чудовище!

Ему вторили непередаваемые дварфийские ругательства. Я аж заслушалась.

Делегация встречающих состояла из двоих: невысокого тощего орка, который размахивал боевым топором, и низкорослого плотного дварфа в воинственной стойке с двумя короткими мечами-бабочками — опасное оружие в умелых руках. Подозреваю, что руки дварфа были вполне умелыми.

Но на разбойников эта парочка не тянула. Разбойники не вывалили бы встречать нас с такой помпой, а засели бы внутри в надежде перерезать втихаря. Я, конечно, приняла бы меры предосторожности, прежде чем входить в неизвестное темное строение, но эти даже не попытались напасть исподтишка.

— Спокойно, свои! — ответила я.

Команда оппонентов дружно опустила руки и переглянулась. Спохватившись, тощий орк выставил топор вперед:

— Это какие такие свои? Нет у нас своих.

— Теперь, значит, есть. Во-первых, мы проведем здесь остаток ночи. Во-вторых, и несколько следующих дней тоже. В-третьих, ни вам, ни нам внимание властей, местных жителей и прочих любопытствующих не нужно, не правда ли?

То, что необычная компания скрывается, было видно невооруженным взглядом — зачем бы еще забираться в такую глухомань. Сняли бы комнату на постоялом дворе, место на сеновале, или на худой конец попросились бы к какой-нибудь вдове на ночлег и кусок хлеба, переделав ей мужскую работу на неделю вперед. Нет, эти определенно прячутся от кого-то.