Хранители Фолганда (СИ) - Осипова Иванна. Страница 28

Вздёрнув подбородок, он посмотрел в глаза Мальтусу, горевшие злой и тёмной жаждой. Старик немедленно заметил перемену.

— Опусти глаза, дерзкий мальчишка! Я научу тебя соблюдать правила и уважать учителя. Сколько таких учеников магов я наставил в Хриллингуре и не сосчитать.

«Нельзя сопротивляться. Нельзя выдать себя», — мысленно повторял вместо молитвы. Ничего не знает о книге и ночном госте, а для него это ключ к свободе, родным и самоуважению. Придётся усмирить гордость и страх, чтобы выиграть время. Что старик может сделать? Оставит в подвале ненадолго или ударит пару раз слабой рукой. И совсем не страшно. Скай выдержит. Он — Фолганд.

Чувствовал, что обманывает себя. Опустил голову, гадая, почему Мальтус так странно растягивает слова, готов был отвлечься на любые мысли от ожидаемого ужаса. Акцент проявился внезапно, когда старик перестал сдерживать себя. Он не местный, с юга. У мага такой же выговор. Что за место — Хриллингур? Кажется, город был древней столицей земель. Скай знал, что южная провинция лежит за внутренним морем. Отец упоминал, что там не любят магов. Первые стычки с владеющими стихиями произошли на юге в те древние времена, когда умер первый лорд земель, единственный лорд-маг — Скайгард Фолганд.

— Лицом к стене, — Мальтуса не покидала уверенность и властность. — Сведи руки.

Медленно развернувшись, Скай упёрся взглядом в цепи с крупными тяжёлыми кольцами. На запястьях старик тут же защёлкнул оковы и доверительно сообщил:

— Магам я полностью связывал руки. Как известно, маг без рук безвреднее мухи, — засмеялся тихо. — Но тебе ни к чему. Хватит и обычных оков, — мог бы не напоминать о бездарности. — Опусти глаза и прими наказание с достоинством, — смех повторился. — Мне не приходилось наказывать молодых лордов, да ещё самого Фолганда, тёзку знаменитого и проклятого Скайгарда Фолганда. Хороший породистый экземпляр для коллекции.

Всем телом Скай погасил новую вспышку ярости, а Мальтус отошёл в сторону, что-то заскрипело и цепи начали двигаться, поднимаясь вверх пока тонкая фигура юноши не оказалась почти подвешена у стены. Ноги на половину подошвы продолжали касаться земли. Мысленно Скай возблагодарил силы стихий за это, потому что под тяжестью тела оковы тут же впились в кожу.

— Для начала достаточно так, — деловым, будничным тоном сообщил антиквар. — И чем больше ты злишься, тем дольше продлится урок. Кротость — твой путь к свободе.

Не видя старика, Скай слышал, как тот отступил дальше. Радостная мысль, что, возможно, он уйдёт и просто оставит ученика в подвале, просуществовала недолго, потому что следом, вместе с рассекающим воздух свистом, огнём наискосок обожгло спину. Не ожидая первого удара Скай выгнулся дугой и закричал.

— Кричи, мальчик! Кричи, — вторил ему Мальтус. — О, сколько я слышал таких криков, замолкающих через пару десятков ударов. Ты знаешь, что маги кричат точно так же, как обычные люди? Они немного выносливее всех прочих, но умирают, как и все истекая кровью и нечистотами. Однажды мы поспорили…Впрочем, не буду нагружать твой юный мозг лишними сведениями. Думай только о послушании, книге и своём задании.

Второй удар Скайгард предугадал. Прокусил до крови губу, чтобы сдержать вопль — он будет покорен, но удовольствия Мальтусу страданиями не доставит.

— Плохо, — досада в голосе старика выдавила невидимую для него улыбку юного Фолганда. — Так тебе никогда не стать магом.

Шаги позади и крепкая рука ухватила за волосы на затылке, потянула, заставив откинуться назад, рука не останавливалась пока старик не понял, что тело Ская на пределе возможного. И как только дотянулся невысокий старик до подвешенного юноши. Спину и вывернутые плечи раздирало болью, металл оков содрал кожу и по рукам текла кровь. Скай сжал зубы и вспомнил бесчисленные шрамы на теле Стефана Фолганда — если и его так же мучили? Ведь мама сказала о рабстве в руках жрецов. Представил, что чувствовал отец, как принимал боль. Теперь Скай очень хорошо это понимал. Значит и он сможет выдержать. Мальтус должен считать, что ученик в полной его власти и готов терпеть унижения ради магии. Омерзительный старик и маг задумали нечто ужасное, раз заманили Фолганда, используют родовую кровь для магической книги. И Скай не позволит им навредить землям, так же, как раз за разом отец спасал Фолганд.

Дыхание Мальтуса стало тяжёлым и неровным. Скай не видел его лица, но, вероятно, старик терял контроль над собой.

— И правда…повезло тебе, — ехидный шёпот змеёй проник в сознание. — Когда-то у меня были друзья…И такому красивому юному мальчику с некоторыми из них лучше никогда не встречаться, — он снова потянул голову Ская на себя. — Ты осознал свою вину, ученик?

Прокушенная губа быстро распухла. Из горла вместо слов вырвались чуть слышные хрипы. Старик продолжал держать Ская, заставляя выгибаться сильнее, до боли, растекающейся по всему телу.

«Земля Фолгандов дай мне сил. Огонь, согревающий друзей и опаляющий врагов. Вода, проникающая сквозь тьму земли и дарящая жизнь. Воздух — дыхание мира. Держите и храните меня. Кровь рода взывает к вам…», — сами собой губы шептали слова, заученные в далёком детстве. Столько раз повторял их, играя, представляя себя великим магом перед лицом опасности. Бессмысленные слова, когда не чувствуешь стихий, и не поднимется сила из земель Фолганда.

— Не слышу! Что ты там бормочешь? — распалённый, вынужденный бороться с собой, Мальтус потерял терпение (мальчишка нужен магу, но как же давно не тешил себя маленькими радостями) и ударил головой юноши о стену, наконец отпуская, разжал пальцы.

— Я виноват, господин Мальтус, — глотая кровь, твёрдо ответил Скай.

— Прекрасно, — удовлетворённо, он сделал несколько шагов назад.

Свистом плети рассекло воздух. В ярости на самого себя Скай закричал. Вместе смешались стыд, злость, уязвлённая гордость и боль. Никогда за почти семнадцать лет отец и пальцем его не тронул, хотя несколько раз проказы требовали сурового ответа. Скай не знал физических наказаний, только терпение и любовь. Бесконечная любовь, окутывающая мальчика вместо стихий, которых он не чувствовал. Злые слёзы пролились и мгновенно высохли. Глубоко в сердце принял последний удар, как заслуженный.

25

Жрецы провели дознавателей к входу сбоку Дома Дивного бога. Как же хорошо Стефан помнил каждую мелкую деталь этого пути. Сотни раз проходил в кабинет Рюта Тарвита через низкую дверь, так, что приходилось сгибаться, словно в поклоне. Узкий глухой проход без окон и новая дверь, чуть ли не меньше первой — низко склонив голову, заходил любой в кабинет главного ревнителя лика.  В какой-то момент магу показалось, что сейчас они войдут в комнату и увидят самого Тарвита, сидящего за столом. Всё такого же острого на язык циника с жаждой власти, убедительного и самоуверенного.

Внутренне он дрогнул, а сердце нехорошо сжалось. Только, похоже, не от страшных воспоминаний юности, а чего-то другого, о чем пыталась рассказать земля, пропитанная кровью Фолгандов. Неспокойно, болезненно, и мысли о Скае прочно обосновались в сознании. Мальчик задумал в одиночку противостоять неизвестным силам — это ясно без фактов и доказательств. Стефан и сам бы поступил так же на месте сына, но в свои шестнадцать лет уже знал, чем это ему грозит, а Скай идёт вслепую — наивный ребёнок, не знающий, какими тёмными могут быть чужие души. Страшно и больно за него. За себя никогда так не боялся Стефан, как за любимого сына.

Заставив себя переключиться на расследование, маг вместе с напарников вошёл в кабинет, где теперь размещался главный архивариус Дома Дивного бога. В самом кабинете многое изменилось. Куда-то исчезли бесчисленные дорогие безделушки, приятные мелочи, ласкавшие глаза и душу жреца, если она у него была, конечно. Остались только книги и свитки.

Архивариус — высокий костлявый и не старый ещё мужчина — встретил дознавателей сумрачным лицом, но достаточно приветливо растянув тонкие губы в улыбке. Он был лыс, как и все остальные служители культа, и носил серые одеяния. Встретившись взглядом с внимательными серыми глазами архивариуса, Стефан заинтересовался этим человеком. А тот так же с интересом осмотрел мага, а на Шауна лишь вежливо обратил внимание. Ритуал встречи закончился коротким чуть заметным кивков со стороны жреца.