Война жреца. Том I (СИ) - Якубович Александр. Страница 14

Ныли от принятой отдачи плечи, особенно левое, которое не защищал доспех бога Войны.

Я отразил один тычок копьем, второй, третий. Даже удалось контратаковать. Но бойцы передо мной были опытные, они просто не давали мне сократить дистанцию, проскользнуть между острыми наконечниками, потому что понимали, что в этом случае я начну резвиться в их рядах, как лисица, что забралась в курятник. Ситуация казалась безвыходной. Мы медленно двигались вдоль стены и почти вышли на двор перед входной дверью. В отчаянии я принял непростое решение: бросить, как копье, свой посох и попробовать прорваться в ближний бой через возникшую брешь. Даже без артефакта в руках я был невероятно опасен в упоре, спасибо Палу. Один удар правой рукой пробивал грудь взрослого мужчины, причем неважно, был он в рубашке или латном доспехе. Это я проверил еще во время наших с Лу странствий.

Перехватить посох, прицелиться, метнуть. Еще до того, как пылающий красным огнем артефакт вошел в грудь крайнего слева копейщика — именно этого несчастного я выбрал своей мишенью, пытаясь прорваться по флангу — я, разрывая жилы, бросился вперед, отводя в сторону правой рукой острый наконечник его соседа.

В этот момент произошло невероятное: по всей правой части полукруга, в котором меня заперли, пронеслось огромной силы огненное лезвие, которое буквально разрубило восьмерых солдат надвое.

Заклинание было такой мощи, что даже не хлынула кровь: узкая полоса магического огня моментально прижгла края, запечатывая страшные раны. По двору кроме громкой ругани на кваттском и моего тихого русского мата понеслись предсмертные крики. Те же, кто оставался в строю и бойцы резерва — Валл и трое его «лучших» солдат, с которыми он водил дружбу — застыли в ужасе.

На пороге дома стояла Рисанриэль, сжимая в руках широкий полуторный меч, который сейчас от гарды до самого кончика горел магическим огнем. Что-то подобное я видел в своих снах перед дуэлью в Ламхитане, но то, на что были способны южане, и что выдала сейчас молодая волшебница… Если я хоть что-то смыслю в классификации Академии, это было лезвие не ниже четвертого класса боевого мага! Опытного, прошедшего через множество боев мага! Причем хорошо отдохнувшего, сосредоточенного и выложившегося одним ударом на полную катушку.

Риса всем эти требованиям, конечно же, не отвечала. По глазам магички было видно, что она сама в шоке от того, что сотворила.

— Нечисть! Дрянь! Грязная сука! Я избавлю мир от твоей скверны, Единый мне поможет! — это взвыл лысый фанатик, который все это время стоял у калитки и наблюдал за сражением, попутно прижимая меня и Нагаля своим прессом.

Уши заложило. Я почувствовал, как потемнело в глазах, будто я теряю сознание от перегрузки, внезапно засунутый в центрифугу. Риса же, которая так и не пришла в себя от сотворенного ею же колдовства, вообще осела на землю и буквально отключилась: я увидел, как из носа и ушей девушки пошла кровь.

Вот же мразь!

Я поднял голову и посмотрел на лысого хрена, который своей непонятной божественной магией сейчас чуть не отправил меня в обморок.

За спиной тощей фигуры я увидел то, чего меньше всего ожидал.

Опустив свои мраморные с виду руки на плечи фанатика, за его спиной, подернутый дымкой и едва видимый, стоял безликий. Ищейка Единого, которых мы с Лу старательно истребляли, если хоть один появлялся рядом.

Мои приоритеты резко поменялись. Я бросился вправо, к Рисе и стоящему у заборчика служителю, что сейчас подняв руки к небу, прокачивал через себя силу безликой фигуры, существующей только в бездне.

Вот как они это делали. Заемная сила, конечно же. Зачем наделять ею людей, если можно прокачивать через них? Вопрос только в готовности открыться безликой твари. Чем сильнее вера — тем больше силы ищейка может влить в жреца. Ну, так мне подумалось в тот момент, когда я кубарем перекатился по песку и схватился за странный меч, что выпал из рук молодой волшебницы.

В этот момент все мое тело пронзило от потока силы. Перчатка на правой руке только что не раскалилась докрасна — так полыхала — культю, в которую был «впаян» подарок Пала буквально рвало от боли.

Меч тоже отозвался. Магическое пламя, которое я ожидал увидеть, сменилось багряно-красным огнем. Так знакомым мне огнем руны бога Войны. Перчатка, что была мне рукой, и меч, что попался мне, фактически, случайно, будто бы были знакомы. И сейчас приветствовали друг друга, абсолютно игнорируя страдания смертного куска мяса, что служил им проводником.

Наслаждаться моментом единения старых знакомых я не собирался, так что просто в несколько прыжков попытался прорваться к фанатику, рыча и мотая из стороны в сторону головой — на мозги давило все сильнее и сильнее, сейчас ищейка перекинула весь фокус на меня. Спасали от обморока только подарки Пала и божественная суть Лу, впаянная в душу. Наконец-то я приблизился к калитке и прямо сквозь доски вогнал пылающий меч в грудь фанатика, по самую гарду, насадив тощего жреца на клинок, как мерзкую гусеницу — на иглу.

Пресс моментально исчез, меня будто ударом вернуло в нормальный мир, без фантастических перегрузок.

Лысый служитель Единого захрипел и, завалившись на бок, упал на землю. Безликая фигура за его спиной исчезла, но бой еще не окончен.

Хищно облизнувшись, я нырнул в бездну. Теперь мне ничего не мешало.

Ищейка пыталась сбежать, донести своему хозяину о произошедшем. К моему удивлению, меч был все еще в моих руках — в бездне он выглядел более зловеще: блестящее лезвие стало иссиня-черным, а по всему клинку шла сеть из красных трещин, будто бы внутри меча горел вулкан. Я не стал тратить время и, прилагая максимум усилий, сблизился с безликим.

Все закончилось за один удар. Странный меч просто перерубил надвое оружие ищейки, которым она пыталась парировать мой удар, и развалил безликую фигуру надвое. Служитель Единого сразу же стал растворяться в бездне.

Когда я вернулся в реальность, то понял, что вокруг из живых — только Риса. Десятник со своими дружками благоразумно свалил и я очень надеялся, что у него хватит ума не то, что приближаться ко мне — свалить из Осфилда, даже если для этого придется дезертировать из армии Кватта. Сбежали и оставшийся в живых пяток солдат, до которых не дотянулось огненное лезвие, созданное Рисанриэль. Тоже правильный выбор.

Из дверных проемов близлежащих домов выглядывали любопытные лица, но как только кто-нибудь пересекался со мной взглядом, они сразу же прятались внутри. Никто не хотел связываться со странным магом, что на их глазах прикончил целую кучу народа.

Руки опустились сами собой, и я чуть не выронил меч, который сейчас был похож на простой, совершенно обычный клинок. Угроза миновала и оружие угомонилось. Тяжело развернувшись, я подошел к пронзенному посохом копейщику. Совсем мальчишка, лет двадцать, не больше… С хлюпаньем я выдернул из тела свой артефакт с которого моментально стекла вся кровь, не оставив и пятнышка на серо-металлической поверхности, и пошел ко входу в дом. Надо прихватить еще кое-что.

Рисанриэль. Ей нужно помочь, если это вообще еще возможно. Уши я ей не вылечу, но вот ментально помочь я способен, причем как в качестве мага разума, так и в качестве жреца Лу.

Я, перехватив посох и меч в одну руку, что, скажу вам, было непросто, взвалил бесчувственную магичку на плечо и шагнул в пустой дверной проем.

Моя богиня должна вернуться через пару часов. Максимум — к полуночи. Да… В кои-то веки мой рассказ о том, как прошел день, будет более насыщенным, чем у вечно прыгающей между алтарями Лу.

Глава 3. Вопросы

— Я вижу, ты тут времени зря не терял.

— Ты как всегда проницательна, любовь моя.

— Да какое там проницательна, тут ужасом весь город пропитался, я еще на подступах почувствовала.

Лу критически осматривала разгромленный первый этаж, бесчувственную Рисанриэль и накрытого каким-то куском ткани Нагаля.