Лучший режиссёр, главы 1-100 (ЛП) - E Wall. Страница 118
Заметив, что глаза Рейчел покраснели от подкативших слёз, Ван Ян с трудом промолвил:
– Извини, Рейчел, мне правда жаль.
Рейчел опять сделала глубокий вдох и, ощущая жар в глазах, произнесла:
– Не говори, что тебе жаль, не говори… Спокойной ночи, Ян, мне пора спать…
Договорив, она хлопнула дверью, и у неё перехватило дыхание. Она обессиленно облокотилась о дверь, перед глазами у неё до сих стоял сконфуженный, стыдливый, не понимающий, что делать, Ван Ян. Она слабо промямлила:
– Ян, прости… Я не смогу стать таковой.
Дверь с хлопком закрылась. Ван Ян прикрыл ладонями лицо и закрыл глаза, а затем схватился за волосы, прошептав:
– Я подонок?
Он ударил кулаком по стене и направился к лифту. Пройдя несколько шагов, он инстинктивно обернулся и посмотрел в другой конец коридора. Никого не было. Он скорым шагом пошёл прочь.
Глава 49: Съёмки завершены!
Прошло ещё два дня съёмок, из вокально-танцевальных сцен не отснятыми лишь остались те, что на баскетбольной площадке и в актовом зале, а также исполнение песни главными героями на новогодней вечеринке. Две локации, баскетбольная площадка и актовый зал, имели чрезвычайно важное значение. В каждой из них есть по несколько танцев и песен, включая тренировку Троя Болтона и его команды, различные выступления учеников на пробах и групповое пение в финале фильма. Сцены с баскетбольной площадкой по-прежнему будут сняты в Восточной школе, а сцены с актовым залом будут сняты уже в актовом зале другого учебного заведения, в старшей школе Мюррея.
Но съёмочная группа временно приостановила работу, потому что наступило Рождество. Было предоставлено три дня каникул, чтобы каждый мог вернуться домой и отметить праздник. Конечно, можно было и остаться в Солт-Лейк-Сити. Например, Майкл Питт и Гарри Джордж в целях экономии денег решили провести Рождество в Солт-Лейк-Сити.
Те же члены съёмочной группы, у которых была высокая зарплата, естественно, захотели поехать домой, чтобы с родными весело отпраздновать Рождество.
Рейчел вернулась в Торонто. В последние пару дней она ещё больше отстранилась от Ван Яна, даже касательно рабочих дел не выражала своего мнения и в основном только молча слушала. Том Уэллинг возвратился в Нью-Йорк. Джессика и остальные поехали назад в Лос-Анджелес, а Ван Ян сел на самолёт до Сан-Франциско, собираясь на этих каникулах позабыть о работе и хорошенько провести время с семьёй.
Китайский квартал Сан-Франциско полон домов с красными стенами и зелёной черепицей, повсюду витает дух китайской культуры. С приближением Рождества весь квартал пышно украсили рождественской атрибутикой. У входа в Ресторан семьи Ван стояла рождественская ёлка, увешанная гирляндами.
Ресторан представлял из себя маленькое двухэтажное здание. На первом этаже располагался сам ресторан, а на втором проживала семья. Когда Ван Ян вошёл в свою комнату и увидел хорошо знакомые ему вещи, то невольно сделал глубокий вдох. От окружавшей его обстановки ему стало приятно на душе, он ощутил небывалое умиротворение.
В действительности же комната была очень маленькая, стены поблекли. Но Ван Ян чувствовал себя комфортно. Бросив в сторону рюкзак, он сделал два шага, запрыгнул на кровать и, зарывшись головой в подушку, невнятно промолвил:
– Эх, как же здорово!
Он долго пробыл в таком положении, пока ему не надоело. Тогда он резко принял сидячее положение.
Жадно вдыхая в себя воздух, он осматривал свою комнату. Здесь он вырос, здесь хранились его прекрасные воспоминания.
В маленькой комнате было очень много вещей. Книжный шкаф у стены был забит всевозможной литературой, как на английском языке, так и на китайском. А чуть выше на полке виднелись кое-какие кубки и медали. Рядом на письменном столе лежало множество макетов, среди которых были кинокамеры и солдатики. В углу валялся надутый баскетбольный мяч.
А все стены были обклеены разнообразными киноплакатами, как в кинотеатре. Почти не осталось ни одного пустого места.
Ван Ян встал, подошёл к стене и посмотрел на плакаты: «Форрест Гамп», где Форрест сидит на деревянной скамейке, «Новый кинотеатр “Парадизо”», где улыбаются Альфредо и Тото… Это были самые любимые фильмы Ван Яна. Он легонько погладил эти плакаты. Ни единой пылинки. Очевидно, их уже протёрли. Ван Ян с улыбкой промолвил:
– Спасибо, мама.
Он повернулся, сделал несколько шагов, подобрал ранее брошенный рюкзак и достал оттуда новенький киноплакат. Плакат «Паранормального явления».
Придерживая плакат, Ван Ян ловко выдвинул ящик из письменного стола, взял клей, обмазал им уголки плаката, отыскал на другой стене пустое место, пододвинул табуретку и наклеил плакат.
– Красота! – Ван Ян спрыгнул с табуретки и, вскинув голову, посмотрел на приклеенный плакат. Лицо расплылось в довольной улыбке. Он задумался о том, что произошло за прошедший год. В голове всплывали как горестные, так и воодушевляющие воспоминания. Он долго простоял, улыбаясь. Вот-вот закончатся съёмки «Классного мюзикла», возможно, скоро здесь появится ещё один новый плакат.
Ван Яну вдруг вспомнился день окончания съёмок «Паранормального явления». Он ещё тогда волновался, выпадет ли ему когда-нибудь возможность снова выкрикивать команды: «Мотор!», «Снято!». Ему вдруг вспомнилась Рейчел, но он резко помотал головой, сказав себе:
– Хватит! Прекрати думать!
Он не собирался снова тревожить жизнь Рейчел. Она говорила верно: кое-что поменялось. Он больше не мог притворяться бестолковым и обманывать самого себя, вредя этой девочке.
В результате Ван Ян огляделся по сторонам, пытаясь найти другие вещи, которые бы отвлекли его, но вместо этого он внезапно нахмурился и беспомощно промямлил:
– Да ладно!
Он подошёл к прикроватной тумбочке и взял деревянную фоторамку. На фотографии была запечатлена белокурая девушка, обнимающая его руку. Они прислонились друг к другу, радостно и счастливо улыбаясь. За их спинами виднелся мост Золотые Ворота.
«Ян, ты подонок! Ненавижу тебя! Пошёл ты…»
Ван Ян быстро подошёл к столу, открыл самый нижний ящик с барахлом, кинул туда фоторамку и с хлопком закрыл ящик, сказав:
– Чисто!
Он достал мобильник, набрал номер и весело произнёс:
– Привет, Джессика, я уже дома. Да, дом, милый дом…
Поболтав немного с Джессикой, он неожиданно услышал снизу крик мамы:
– Ян, спускайся есть!
Ван Ян громко отозвался:
– Ага, сейчас спущусь!
Джессика на другом конце провода недоумевала:
– Ян, что это значит?
Ван Ян хихикнул, объяснив:
– Гм, это на китайском, означает, что я сейчас пойду есть. Ладно, Джессика, пока-пока! Хотя подожди, сперва поцелуй меня.
Джессика капризно вымолвила:
– Нет! Позову Дэнни тебя поцеловать. Ха, он тоже говорит, что не хочет. Пока-пока!
Ван Ян, улыбаясь, убрал телефон и пошёл вниз.
Приятно и беззаботно проведя рождественские каникулы в Сан-Франциско, Ван Ян вернулся в Солт-Лейк-Сити. Возвратилась и съёмочная группа «Классного мюзикла», готовясь к заключительной стадии съёмочных работ.
В кафе отеля Ван Ян глядел на сидевшую напротив Джессику в большом свитере и, приговаривая: «Та-та-та-дам», делал вид, что собирается что-то вынуть из-за спины. Джессика с любопытством и ожиданием уставилась на него. Он наконец вытащил подарок, положил на стол и с таинственной улыбкой сказал:
– Рождественский подарок!
– Спасибо, что это? – Джессика, окинув его радостным взглядом, начала разрывать цветную бумагу с подарка и тотчас учуяла какой-то запах. Она нахмурилась, сказав:
– Этот запах…
Когда коробка была открыта, её сердце быстро забилось. Она изумлённо вымолвила:
– О боже!
Ван Ян взглянул на коробку с лепёшками и, улыбаясь, сказал:
– Да, лепёшки жены. Специально для тебя приготовил своими руками.
На этот раз он не врал. Эти лепёшки он собственноручно сделал в одной старой лепёшечной. Владелец лепёшечной был хорошим другом его отца. Он сам замесил тесто, замешал яйца и поставил всё в печь. Весь процесс был выполнен им самим. Он хотел загладить ту давнюю ложь. Видя, как приятно удивилась Джессика, Ван Ян рассмеялся: