Турнир четырех (СИ) - Ло Оливер. Страница 30

— Спи, моя маленькая Звездочка. Для меня ты стала очень важным человеком. А для важных людей я сделаю все, что в моих силах. Даже если это будет стоить мне моего спокойствия.

Нова кивнула и, отойдя на приличное расстояние, улеглась клубком на снег, укрывая девушку хвостом, и одаряя своим теплом.

Запечатать Валькирию. Подумать только, чтобы кто–то на первом этапе культивации смог это сделать. Но, правда такова, что ни один смертный, освой он хоть всю Старшую и Младшую Эдду не смог бы нанести и частички вреда ни одной из валькирий. Рандгрид же была очень уязвима. Она не переставала тратить силы даже находясь под проклятием. Поэтому Ивор справился так просто.

Но сам он ни на секунду не сомневался в своей удаче. Печать была очень поверхностной, временной, и, будь у Валькирии хоть немного сил, или же будь она хотя бы не во внутреннем мире Ивора, она запросто отмахнулась бы от этого заклятья, словно от маленького комара. Но теперь. Ее тело — перчатки, а также ее сила — контроль циркуляции энергии, были под властью Ивора.

Юноша медленно подошел к сфере. Из голубой она снова превратилась в темно–синюю, местами в глубине можно было заметить иссиня–черные волнистые переливы.

Он протяжно выдохнул.

— Да–да, я прекрасно знаю, что делаю.

Но тут же осекся, ведь вопроса от Звездочки не было. И не будет еще долгое время.

Его руки коснулись Морозной сферы, а глаза закрылись. По внутреннему миру пронеслась темно–синяя волна ледяной энергии, заставляющая все вокруг дрогнуть. Все, кроме Новы, которая знала мысли Ивора и полностью доверилась ему, как своему хозяину.

Парень открыл глаза. В них отсутствовали зрачки, а белки имели иссиня–черный цвет.

Энергия, текущая по жилам Ивора в момент, свернулась, вернувшись к сердечным узлам. Сделав несколько витков вокруг водного узла, она начала пульсировать.

Одно, два, десять. Пятьдесят.

Каждая пульсация была более плотнее и жестче, а энергия насыщалась атрибутом.

Сфера во внутреннем мире завертелась в руках Ивора и взмыла в небо.

Резко увеличившись в размерах, она поглотила его внутреннее солнце, окрашивая весь мир в темно–синие цвета. Цвета истинного льда.

— Забирай мою человечность, забирай мои чувства, но прошу, дай мне сил!

…

— К нему еще не заходили?

— Нет, представители Красного Ярила еще не посещали палаты знахарей.

Девятиглаз кивнул девушке, встретившей его на входе, и нырнул в палаты. Найдя Буслая, он провел рукой по его кафтану и вынул оттуда мешочек с двадцатью камнями.

— Бесполезный юнец. Откинулся от одной атаки. Я–то думал ратники будут сильнее. Но в итоге… Навь тебя дери! Придется все же забирать душу той девки.

Он вышел от Буслая и метнулся к палате Немиры. Девятиглаз был не в духе. Все шло явно не по плану. Старейшина не мог действовать неосмотрительно, ведь находился в столице одного из сильнейших княжеств, к тому же сейчас здесь собралось множество старейшин из элитных школ. Если кто–то поймает его за содеянным, не сносить ему головы.

Девушка по–прежнему спала, а на ее голове была свежая повязка.

Оглянувшись снаружи, Девятиглаз задернул ткань палатки и сложил несколько знаков, после чего водяная завеса окружила обоих.

— Хорошо хоть элементы у нас одни и те же, должно пройти без сучка и задоринки.

Наложив еще несколько энергетических барьеров, чтобы точно никто извне не смог помешать, он достал заготовленный ранее отвар. Подвинув к кровати стул, старейшина уселся на него и залпом выпил отвар. Вся энергия, бывшая внутри него свернулась в одно мгновение, а потом растеклась словно спокойная речка. Каждый из девяти зрачков хаотично двигался из стороны в сторону.

— Кальб цукмак дашардан ви байон.

Махнув рукой, он произнес фразу, на которой не говорит ни один из соседних народов Северных Увал. То был язык Хазар. Народа, что культивирует демонические черные искусства и использует самые грязные и отвратительные методы войны. Людей, которые уже долгие годы стоят у границ Русского каганата.

Над Немирой появился черный туман, который становился все гуще и гуще, внушая страх и трепет. Чем больше Девятиглаз водил рукой, тем больше туман завихрялся и тянулся к груди девушки, в самое сердце.

Голубоватая эссенция начала проявляться на ее теле и вот–вот готовилась выйти наружу.

Старейшина показал свою мерзкую улыбку и стер проступивший на лбу пот. В палате стало необычайно жарко.

Он снова завертел руками, складывая причудливые знаки, совершенно непохожие ни на один из письменности славянских племен.

Позади послышался треск.

Девятиглаз нервно повернул голову, но водяная завеса все еще переливалась вокруг. Мужчина снова провел тыльной стороной ладони по лбу, смахивая большие капли.

— Да что ж такое. Не думал, что это настолько тяжело, еще и душно становится. Ладно. Пора вытаскивать.

Черный туман, закручивающийся над телом девушки образовал зловещее кольцо и медленно плыл по кругу, словно тучи в день суровой непогоды. Старейшина размял руки и сложив три знака стал медленно запускать руку через кольцо черного тумана. Оно отзывалось на его действия, сияя и разливаясь густыми всполохами.

Голубая эссенция души в теле девушки подалась наружу, но вдруг…

Руку Девятиглаза резко схватили. Хват был яростным и крепким. Тут же произошла вспышка, откинувшая его к краю барьера.

Старейшина поднял взгляд, который наполняли страх и недоумение. Но увидев человека, что прервал его, они сменились на злость, смешанную с яростным гневом.

— Ты!!! Да как ты смеешь мешать мне!

…

Едва закончился первый день основного этапа, люди разбрелись кто куда. До конца дня было еще достаточно времени, поэтому многие решили заняться работой. Приезжие зрители и участники турнира вернулись в свои резиденции, но не все. Некоторые решили прогуляться по Маяте. Город настолько необъятный и прекрасный, что, пожалуй, и месяца не хватит, чтобы насладиться его видами.

В честь турнира все центральные улицы были украшены красными флагами с изображением золотого солнца. Всюду располагались фонтаны, в некоторых из которых находились причудливые бронзовые статуи, изображающие мифических существ.

Густые деревья, аккуратно высаженные вдоль городских троп, образовывали своими кронами арку, покрывая тенью мощеные дорожки и, спасая многих людей от жары.

В своде улиц, привязанных к Арене Танцующего Пламени, почти не осталось людей. Как только сегодняшние бои закончились, интерес к этому месту пропал, а большая часть народа слонялась около гостевых резиденций в надежде встретить своих кумиров и получить от них роспись на берестяной табличке.

Палаты знахарей были наполовину заполнены, однако посетителей практически не наблюдалось. Очень многие сопровождающие были разочарованы результатами своих подопечных, поэтому даже не хотели их проведать. Другие же оставили уход за раненными учениками на талантливых знахарей Крадова княжества.

Около входа в палаты прозвучал тяжелый вздох.

— Ну и что я делаю? Она моя женщина и принадлежит мне. Я могу спокойно зайти и взять то, что мое по праву. Узнать в каком она состоянии.

Облизнув губы, он шумно цокнул.

— С другой стороны это позор для меня. Моя женщина так бездарно пала в битве против выродка из Зимниц. Хотя, признаться, она неплохо ответила подобным образом на его нападки. Я бы даже сказал в моем стиле.

Юноша ухмыльнулся и посмотрел направо. Там стояла девушка, которая уже некоторое время пристально глядела на него и слегка улыбалась.

— Чего смешного? — бросил он в ее сторону грубым тоном, отчего девушка вздрогнула.

— Простите, я не хотела, случайно услышала. Кажется, вы хотите навестить девушку, но не можете решиться.

— Что с того? — Златозар посмотрел на коридор из многочисленных палат знахаря.

— Знаете, сомневаться это нормально, как и бояться получить отказ, например. Но я поняла в своей жизни очень важную вещь. Лучше попробовать, чем упустить момент и жалеть потом об этом.