Лицо света, лицо тьмы (СИ) - Малинина Маргарита. Страница 9

– Розыгрыш, – кивнул Макаров, – принимается. Дальше.

– А я не думаю, что розыгрыш, – заговорила платиновая девка с губищами, сидевшая снова рядом с блондином. – Это известная «Женщина в белом»! Она многим является. Даже книга такая есть, я слышала. Написанная про этого призрака. Так и называется. «Женщина в белом»!

– Ты про Уилки Коллинза? – уточнил блондин с сомнением в голосе.

– Ща! – Платиновая натыкала что-то гигантскими ногтями, явно искусственными, в экране айфона. – Да!

– Это не про призрака. Это про женщину, сбежавшую из сумасшедшего дома. Она в белой одежде.

– Нет! Я же слышала!

– Алена, ты путаешь…

– Алена действительно путает, – влезла я, – произведение известного романиста Коллинза с Белой женщиной – расхожим образом призрака, который встречается в англосаксонском, германском и славянском фольклоре. Белая женщина часто отождествляется с Банши – из ирландского фольклора.

В замке повисла тишина.

– Молодец, Элла, – похвалил меня Петрович. – Приятно, что молодежь интересуется мифологией.

– Ой, я просто часто «Сверхъестественное» пересматриваю, – отмахнулась я. Надо быть осторожнее, Элла ведь не такая начитанная. Мягко сказать. Увидеть ее с книгой в руке или с открытым сайтом «Википедия» – это значит, что рак на горе наконец-то свистнул.

– Продолжай, Алена…

– Короче, – блондинка наконец отвлеклась от созерцания моего лица, которое она хотела прожечь своими голубыми глазищами насквозь, – я думаю, может, он записал это на видео? Его телефон проверяли? Ведь призраки, когда они настоящие, записываются на видео! Ну, это все говорят… – добавила она уже неуверенно.

М-да, логика у девушки потрясающая. По всей видимости, силикон влияет на когнитивные способности головного мозга.

– То есть, – язвительно сказал брюнет, сидевший от нее через одного человека – блондина, – если бы это реальный человек глумился над Яном, как подумала Мила, он бы не записался на камеру?

Все засмеялись.

– Человек-невидимка, ну! – поддержал шутку блондин.

Алена обиделась на издевки друзей и демонстративно пересела, хотя виновата была сама. Интересно, они пара с блондином? Хотя какая мне, в сущности, разница? Они под стать друг другу.

– Элла, а как ты считаешь? – к сожалению, обратился Макаров и ко мне. – Ты сегодня какая-то тихая. В прошлый раз у тебя была четкая позиция.

Отлично. У сестры была четкая позиция. Знать бы какая. Мнения явно разделились. Хоть ведущий или учитель (почему-то хочется его так называть) просил нас быть толерантными и по возможности не спорить, просто выдавать разные версии, однако мы ожидаемо разбились на два лагеря – скептики и мистики. Может, он и вовсе не такой хороший психолог, как я подумала вначале.

– Может оказаться так, что это галлюцинации на почве переутомления, – решила я высказать свою настоящую точку зрения. И будь что будет. – Я однажды тоже не спала три ночи кряду и видела в итоге что-то похожее.

– Че это ты не спала три ночи? – проявила любопытство Ира.

– Готовилась к э… – Я чуть не ляпнула «экзамену», но ведь это непохоже на Эллу!

– К чему? – продолжала допытываться подружка. Чтобы вжиться в роль, так и буду ее называть – своей подругой.

– Э-э… – протянула я, делая вид, что в первый раз «э» тоже было всего лишь междометием, а не началом слова. – Не важно, это тайна! – Кривляясь, я даже палец к губам приложила.

– Понятно, – фыркнула Мила. – Типичная Элла! Везде у тебя тайны мадридского двора!

Она даже руки на груди сложила в знак неодобрения и вроде даже обиды. Интересно, какой конкретно тайны «типичной Эллы» ты испугалась, когда увидела меня сегодня на пороге кухни?..

– Мила, давай товарищам возможность закончить свою мысль, – поругал ее Сергей Петрович голосом детсадовского воспитателя, – а потом уже комментируй. Мы же говорили об этом!

– Но эта, – кивок в сторону Иры, – тоже перебила ее! Первая! А ругают всегда меня!

– Эту зовут Ирина, и она не перебила, а уточнила для лучшего понимания рассказа. Ты тоже могла задать наводящий или уточняющий вопрос. Но ты предпочла едкое замечание. А для этого отводится другое время – после речи участника. – Мила молча опустила голову, признавая поражение. – Элла, продолжай, пожалуйста.

– В общем, – спасибо Миле и Ирине, я за это время придумала, как мне выйти сухой из воды, – мы все знаем, каким трудоголиком был наш любимый Ян, он вполне мог сильно устать и по вине перенапряжения и недосыпа увидеть то, что увидел, и услышать то, что услышал.

– Хорошо, – кивнул Макаров, – стресс. Это следующая версия, так и запишем. – Он реально записывал все наши ответы. Ума не приложу зачем. Он что, диссертацию потом защищать будет? – Кто-нибудь еще хочет высказаться? – В зале тишина. – Леонелла, если не ошибаюсь? – обратился он к женщине, сидящей за моей спиной.

– Да.

– Хотите что-нибудь сказать по теме?

– Я бы предложила какую-то версию, но у меня недостаточно исходных данных, – с грубой уверенностью, слегка походящей я бы даже сказала на дерзость, заговорила женщина некрасивым низким голосом. – Это как давать решение и ответ, не имея «Дано».

– А каких данных вам недостает?

– К примеру, есть же бабушка у Павлецкого. Почему бы ее не допросить? Она же лучше знает, спал или не спал он те дни, когда видел это, как предполагает последняя девушка. И употреблял ли что-то запрещенное, как сказали первые мальчики. И чем он вообще был занят в этот день. Он же написал дату! И мог ли кто-то к нему прийти и подсыпать что-то. У кого были ключи. Ну и так далее…

Судя по сленгу, женщина была или учительницей (все эти «дано»), или следователем («допросить»). А может, она преподавала в какой-нибудь школе МВД?

– Замечательно! – чему-то обрадовался наш «главный». Наверно, тому, что кто-то реально хочет разобраться. А все остальные, по его мнению, не были настолько заинтересованы. – Только вот Павлецкий жил в это время один и со своей бабушкой, Таисией Арсеньевной, практически не общался. Она жила со своим вторым мужем гражданским браком, и этого человека Ян недолюбливал. Это знают все его преданные фанаты. – Несмотря на смысл фразы, прозвучало это не с укором, а просто для справки. Но может, укор предполагался, но был тщательно завуалирован.

Леонелла, однако, отстояла себя:

– Я заинтересовалась творчеством этого мальчика тогда, когда он ударился в политику, то есть за полгода до его кончины. А то многие молчат! Страна рабов! А более раннее его творчество я не изучала.

– Хорошо, только давайте придерживаться правила – без политики. Да, Павлецкий в последние полгода только о ней и писал, но мы будем исследовать его творчество именно как творчество, без собственных оценок. Договорились? – Сидящие кивнули. – Ладно, раз все высказались, а Антон наш, как обычно, будет думать всю ночь и даст ответ только утром, – все хихикнули, видимо, так было и в прошлый раз, – объявляю перерыв пятнадцать минут. Затем читаем и обсуждаем еще одну запись, и на этом сегодняшние мероприятия закончатся. Отправитесь спать. Да! – пресек он возможные споры. – Не гулять, а спать, потому что завтра с утра репетиция!

«Господи, – поныла я мысленно, – с самого утра какая-то репетиция. Нужно свериться с расписанием, я вообще об этом забыла. Надеюсь, подготавливаться заранее не надо было? А то сольюсь очень быстро. В лучшем случае надо мной поржут, в худшем вычислят, а там уж как повезет».

В перерыв я решила не возвращаться в дом, а прогуляться по территории. Благо что все дорожки были худо-бедно освещены садовыми фонариками. Вблизи я смогла их рассмотреть, и возле недостроя они были в форме маленького замка. Так мило… Возле гостевого дома и калитки – обычные фонари цилиндрической формы, а вот дальше, за замком – стеклянные лилии и колибри с вставленными диодами, которые ярко светили, переливаясь всеми цветами радуги.

Итак, на участке (или участках) из зданий был еще сарай и небольшая баня из деревянного сруба. Обходя баню, я сверялась с часами в телефоне, потому не заметила, что я здесь не одна, и в итоге врезалась в блондина. Опять этот тип, будь он неладен!