Ведьмины косы (СИ) - Лавру Натали. Страница 5

Возвращаться и будить девушку было уже поздно.

Да, пожалуй, Дин не создан, чтобы делить свою жизнь с кем-то ещё. Как вернётся, тут же отошлёт девчонку в Ригертон… Пусть с ней разбираются там.

Решено!

Дин ещё не подозревал, что его планам не суждено сбыться.

***

На воротах города дежурил стражник Крушан и провожал Дина взглядом, в котором теплилась надежда, что маг сгинет в бою. Не может же ему всегда и во всём везти.

Вот уже восемь лет Крушан был безответно влюблён в Терию, а она… Как приворожённая бегала за Дином. Да почему как? Эти маги без стыда и без совести. Что хотят, то и творят. А простым людям горе.

Терия начинает стрелять глазами по сторонам, только когда магический гад где-то далеко. Тут явно приворот. И ладно бы ещё Дин благородно женился на ней, так нет! Свободные отношения, тьфу его! Да будь он проклят со своей неотразимостью. Чтоб его геенна огненная разжевала и проглотила.

Глава 5

Кони время от времени пофыркивали на прощальном мартовском морозе, выдувая из ноздрей пар, похожий на дым. Этакие почтовые драконы. Под копытами умиротворяюще скрипел снег.

Марс, плотно замотанный в меховой плащ так, что на лице виднелись одни глаза, подъехал ближе к своему другу.

— Оставил свою рыженькую ведьмочку приглядывать за домом?

— Не успел никуда пристроить её, — поморщился Дин. И вовсе она не его. Так, временная задачка для тренировки мозговых извилин.

— Да-а, — протянул Марс. — Ещё пигалицу эту, сестру её, не успели допросить… Всё одно к одному. Не боишься, что сбежит твоя беспамятная девица?

Дина снова покоробило от слова «твоя».

— Куда ей бежать? У неё даже обуви зимней нет. Вообще ничего нет. Так что вряд ли она уйдёт, — про Забавино отношение к нему он умолчал. Марс не из тех, с кем можно по душам поговорить на амурные темы.

— Так, стоп! То есть ты оставил бедняжку без еды, воды и тепла? А если нас на месяц сослали к границе? Или мы оба сгинем?

— Мешок муки в доме есть. Корнеклубни в леднике. И яйца тоже. Вода в чане. Дрова в сенях, — пожал плечами Дин. — Ведьма из деревенских. Разберётся.

Дин не признавался себе, но совесть его всё же грызла. Ведьма немая. Кратковременно или надолго — неясно. Оставлять её одну в незнакомом городе опасно. Вдруг что-то случится, а она не сможет ответить?

Как же не вовремя прилетел этот вестник…

— Она так ничего и не рассказала о себе? — снова полюбопытствовал Марс.

— Нет. Ей стало плохо, когда она услышала своё имя. Теперь снова онемела.

— Оу. Странно-странно… Что-то нечисто с этой девицей. Она явно что-то скрывает. Не понимаю, чего ты с ней возишься? Запал что ли? Я бы ей вскрыл черепушку и достал оттуда все тайны.

— Я не западаю на женщин. Сам знаешь, — фыркнул Дин и отвернулся в знак того, что разговор окончен.

***

Ведьма перечитала записку Дина несколько раз.

«Срочно призвали. Вернусь нескоро.»

И всё.

«Срочно» — значит, случилось что-то серьёзное и плохое. «Призвали» — значит, Дин едет туда, где опасно. А «нескоро» — это примерно когда? Через неделю? Месяц?

О плохом Ведьма старалась не думать. Лучшее, что она могла сделать — дождаться. Не безрукая. Справится. Да, голос к ней всё ещё не вернулся, но на худой конец есть бумага и карандаш. Худо-бедно объясниться сможет, если её спросят.

Она представила, как Дин вернулся, как она потчует его, как наливает чай…

В доме, как назло, не было дел: пол выметен и помыт, посуда чистая, мелочи разложены по местам, печка вычищена.

Ведьма протёрла салфеткой оконные стёкла и зеркало. У последнего она задержалась и внимательно посмотрела на своё отражение.

Огненно-рыжие, неровно остриженные волосы, едва не достающие до плеч. Сразу видно, что сострижены косы, что это не стрижка, а безобразное нечто.

Кожа обморочно бледная, а вкупе с грязно-белой хлопковой сорочкой Ведьма больше напоминает призрака, чем живого человека.

Она поморщилась и растёрла щёки ладонями, затем ещё раз оценивающе глянула на своё отражение и подвязала талию тоненькой опояской из такой же хлопковой ткани. Так, пожалуй, лучше.

Сейчас она была одета в сарафан да рубашку под ним. Это та самая одежда, в которой её спасли маги. Другой не было. Только раздобытая Дином простенькая крестьянская ночная сорочка в пол да пара панталон.

Черед день Ведьма стирала перед сном свой сарафан и оставляла его на ночь сушиться на печке. К утру он высыхал, и девушка снова надевала его.

Как-то не возникало мысли просить у мага новую одежду. Ведьма и так обязана ему жизнью и кровом над головой, пусть и временным.

Ничего, вот вернётся Дин, и Ведьма спросит, где в городе можно подзаработать. А пока…

Странно было вот так стоять, смотреть в лицо самой себе и ничего не помнить, даже собственного облика.

В больших светло-зелёных глазах застыл испуг и какая-то обречённость. От одиночества? От зародившихся безответных чувств?

Тут нечего и спорить: Ведьма одинока, несмотря на известие о том, что где-то в этом городе находится её родная сестра. Паршута. Интуиция подсказала, что если между ними и есть родство, то точно не духовное.

Так что… Ведьма дождётся возвращения Дина и попрощается с ним. Роль верной собачонки не по ней. Её Величество Судьба оставила её в живых не просто так.

Значит, скоро…

***

В дверь требовательно забарабанили. Ведьма накинула платок поверх платья и вышла открыть.

На пороге стояла нескромная чернявая девица. О том, что она нескромная, легко было догадаться по наглым кошачьим повадкам. Никого не спрашивая, она оттолкнула Ведьму и вошла в дом, на ходу визжа:

— Ах ты, бездомная пигалица! Вздумала отбить у меня Дина? Не выйдет! Он мой! Мой! Ясно тебе? Он приютил тебя из жалости!

Ведьма вжалась в бревенчатую стену, спрятала руки под платок и вслушивалась в каждое слово.

Ну, да. Дин приютил Ведьму из жалости. Или, скорей, из-за магической загадки.

Слушать было больно. Глаза защипало. Но Ведьма это знала и так.

Хуже было другое.

Оказалось, что у Дина есть женщина. Это к ней он ходит по вечерам, а вовсе не к друзьям. Просто он не счёл нужным сообщить об этом Ведьме.

Почему? Явно не потому, что боялся ранить. Скорее, просто не пожелал откровенничать с чужим человеком. Не планировал надолго оставлять спасённую девицу у себя. Или есть ещё какая-то причина?

Странно, что в доме Дина совсем нет вещей его любовницы…

Ведьма уцепилась за эту мысль и подняла глаза на девицу: да, обжигающе красивая, но на лице печать нелюбви. Это когда женщина не получает любви от того, кому отдаёт свою. Ведьма сама не знала, откуда в её голове знание о какой-то там печати нелюбви. Может, это всё выдумки или отголоски скрытых ментальным блоком воспоминаний.

Девица обошла весь дом, но не нашла Дина.

— Где он? — снова истерично взвизгнула она.

Ведьма подала девице записку, оставленную накануне магом.

— Ах, уехал? — глаза гостьи недобро сверкнули. — А ты тогда что здесь делаешь? Убирайся! — для пущей убедительности девица несколько раз толкнула Ведьму к выходу.

Только когда Ведьма упёрлась плечом в дверь, в ней проснулась злоба. С какой это стати она должна уступать место визгливой хамке? Дин не давал распоряжений на этот счёт, не просил уйти. Почему она даёт себя в обиду?

Вдруг Ведьма почувствовала, как её тело наполняется силой. Магия растеклась по артериям мощным водопадом. Это было настолько потрясающее чувство, что она заулыбалась. Просто невозможно не улыбаться, когда тебе так хорошо!

Вокруг закружились в воздухе мелкие вещицы: расчёски, берестяные шкатулки, обувные щётки…

Один лёгкий взмах пальцем — и противницу отбросило к стене. Второй взмах — раздражающий визг чернявой красотки сменился хрипом.

Эйфория схлынула так же быстро, как появилась. Силы улетучились. Вещи попадали на пол. Ведьма снова стала собой.

Воспользовавшись затишьем, Терия выползла вон, чтобы сообщить всем, что Дин держит у себя дома настоящего демона.