Наследный принц Андрюша - Машков Владимир Георгиевич. Страница 33

Воспользовавшись этим, Матвей взбрыкнулся и нанес здоровой ногой неожиданный удар Хриплому.

Я увидел, как Хриплый, согнувшись в три погибели, застонал. А Матвей бросился бежать к выходу. Но, видно, не рассчитал свои силы, да и без палки он был как без ноги. На веранде он споткнулся и, грохнувшись, растянулся во весь свой немалый рост на полу.

Привлеченный шумом, Бледнолицый спрыгнул вниз и в мгновение ока очутился возле Матвея.

— Дедушка,— вкрадчиво посоветовал он, помогая подняться Матвею,— веди себя хорошо, не вынуждай нас применять силу.

— Шустрый старикан,— все еще морщась, пробормотал Хриплый.

Матвей больше не сопротивлялся, и мы вслед за ребятами поднялись на чердак.

Чтобы отвлечь нас от неприятных мыслей, Анюта принялась рассказывать о том, как они очутились на даче. Все произошло так, как мы и предполагали. Анюте позвонил Андрюша и вызвал ее на улицу.

— Меня заставили это сделать,— уточнил Андрюша, не отрываясь от окошка.

— Андрюша вел себя очень мужественно, но сила была на их стороне,— подчеркнула Анюта.— А потом нас затолкали в машину и повезли. Я ужасно испугалась. Но оказалось, что нас везут на дачу. Тут я немного успокоилась… А потом представила, как вы все — и мама, и бабушка — волнуетесь, и в знак протеста объявила голодовку.

— И ты что, со вчерашнего дня ничего не ела? — поразился я.

— Ничего,— с гордостью ответила Анюта,— только воду пью.

Анюта радовалась, что ей выпала возможность поголодать. Так сказать, сбылась ее заветная мечта. А я подумал, как хорошо, что этого не слышит Настя.

— А ты почему не объявил голодовку? — спросил Матвей Андрюшу.

— Голодовка — это акт капитуляции, а я сдаваться не собираюсь,— ответил Андрюша после некоторого раздумья.

Э, не тот тон взял Андрюша. Сфальшивил. На сей раз Матвей не поддался на его демагогию и насмешливо фыркнул.

— А где вы ночевали? — поинтересовался я у Анюты.

— На чердаке, — ответила Анюта. — Мм все время находились здесь, и только совсем недавно нас спешно перевели вниз, на веранду.

— Все ясно, — замотал головой Матвей. — Они нас заметили, а потом решили продемонстрировать нам детей, как экспонаты на выставке... Мол, вот они, живы-здоровы, скорее выручайте, спасайте…

— На живца нас поймали,— заключил я.

Я все никак не мог очухаться и корил себя за то, что мы так глупо попались. А что говорить о Матвее. Он самым натуральным образом страдал от того, что он, профессиональнмй разведчик, не разгадал примитивный замысел противника.

— Помнишь, кукушка два раза прокуковали, — сказал Матвей. — Это Хриплый подавал знак Бледнолицему, что нас всего двое, и поэтому нечего бояться…

Вот влипли так влипли. Как же нам выпутаться из этого положения?

А еще мне хотелось узнать (прямо-таки снедало любопытство), когда же Бледнолицый и Хриплый разгадали нашу уловку с куклой. Матвея это, похоже, не интересовало. А может, он не хотел сыпать соль на раны. Одно поражение за другим не слишком симпатичная тема для воспоминаний. Куда приятнее победные истории, где мы неприятеля шапками закидывали.

— Андрюша,— окликнул я внука,— а что произошло после того, как вы с Бледнолицым… ну, с Гошей… и с полной сумкой… покинули дом?

Андрюша как сел возле окошка, так с тех пор и не менял позы. Что он там высматривает?

— Ну, деды, выдали вы,— Андрюша покрутил головой. — Честно говоря, не ожидал я от вас такого финта…

Матвей заерзал на диване и надул щеки от гордости. А чем, спрашивается, гордиться? Да, обвели мы пацанов вокруг пальца, а чем все это окончилось? Тем, что мы сидим, связанные, на чердаке собственной дачи…

— Ну мы тоже не сразу раскусили, что ты с ними заодно,— Матвей вынужден был признать, что Андрюше удалось довольно приличное время поводить дедов за нос.

— Дедушка Матвей,— вступилась за мальчика Анюта,— Андрюша не с ними, Андрюша с нами…

Матвей, как от назойливой мухи, отмахнулся от слов Анюты. Он ждал, что скажет внук.

Андрюша, наконец, оторвался от окошка и громко вздохнул:

— Спасибо тебе, Аня. Одна ты меня понимаешь. Вы считаете, что всю эту аферу затеял я, чтобы выудить у вас денежки?..

— А кто же еще? — буркнул Матвей.

— Плохо вы обо мне думаете,— с обидой в голося произнес Андрюша.

— Наоборот, хорошо,— хмыкнул Матвей.

А я уже и не знал, что думать. Голова у меня шла кругом. Неужто и Андрюша, как и мы, жертва мошенников?

— Вы считали, что они отдадут денежки мне, а они и не думали этого делать,— продолжал Андрюша, вновь предоставив нам возможность полюбоваться своим профилем, так как снова упулился в окошко.— Но, как и я, они не предполагали, что там пустая бумага…

Матвей снова надул щеки. «Куклу» придумал он. Может теперь принимать поздравления. Вот только с чем?

— Когда же обман раскрылся,— невозмутимо вел дальше повествование Андрюша,— Бледнолицый, как вы его окрестили, сказал, что игра в куклы окончена, начинаем заниматься делом, и велел мне позвонить Ане… Ну а что было дальше, вы уже знаете…

Рассказ Андрюши меня разочаровал. Я надеялся, что он все прояснит, а он, наоборот, все затуманил.

И Матвей был недоволен рассказом Андрюши.

Что-то ты немногословен,— пробурчал он.

— А сейчас не время для разговоров, — парировал Андрюша.— Сейчас время действий... Интересно, вы еще долго собираетесь торчать на чердаке?

— А что ты предлагаешь? — Матвей был явно задет за живое замечанием Андрюши, и потому вопрос прозвучал довольно резко.

Но, как я понял, Андрюша не спешил раскрывать своя карты. Или хотел выведать наши планы?

— У меня есть идея,— выпалил я и торопливо, словно боялся, что мне не дадут высказаться, изложил свой план.

Я зову Бледнолицего, чтобы он проводил меня в уборную. А за уборной в заборе есть дыра. Я туда шмыгну и подыму на ноги весь поселок. Тут уж мафиози несдобровать.

— Весь поселок — это несколько стариков и старушек, которые, несмотря на дождь, выбрались сегодня на дачу,— хмыкнул Андрюша.

Я понял, что он скептически относится к моему плану. Андрюшу неожиданно поддержал Матвей.

— Ты забыл о Хриплом,— сказал он.— Одного обмануть можно, а двоих — вряд ли.

— Да что, они вдвоем поведут меня в уборную? — вскипел я.

Мне мой план казался, ну, если не гениальным, то вполне продуманным и толковым. И к тому же после перенесенных волнений (да и время прошло порядочно) я и вправду захотел по малой нужде.

— А Хриплый, по-моему, уехал в город,— равнодушным тоном, словно между прочим, сообщил Андрюша.

— Откуда ты знаешь? — быстро спросил Матвей, который не терял бдительности.

— А я видел, как они переговаривались, а потом Хриплый ушел в лес, там у них машина,— спокойно объяснил Андрюша.

— Матвей,— напомнил я,— ты понимаешь, чем это нам всем грозит?

— Понимаю,— нахмурился Матвей.

Я откашлялся, то есть прочистил горло для того, чтобы позвать Бледнолицего и тем самым начать операцию, но меня опередил Матвей.

— А чего нам бояться? А куда нам спешить? — протянул Матвей.— По моим расчетам, минут через пятнадцать здесь появится милиция…

— Ты все-таки сказал, куда мы поехали? — спросил я.

— Разумеется,— ответил Матвей.— И добавил, что если в течение часа-полутора мы не вернемся, значит дело плохо и нас надо спасать…

— Ой,— обрадовалась Анюта,— я очень люблю приключения, но я так рада, что это все скоро кончится. Правда, Андрюша?

Андрюша ничего не ответил. Даю голову на отсечение, наш внук сейчас решал едва ли не самую трудную задачу в своей жизни. Он бросал на меня и на Матвея вопрошающие взгляды. То есть задавал молчаливый вопрос: а не принялись ли вы, деды, за старое, не морочите ли вы мне снова голову… И, наверное, придя к выводу, что в такую минуту деды не способны на безответственные игры, Андрюша решился:

— Мне кажется, я разгадал их замысел. Они собираются разделить нас. Вас оставить здесь, на даче, а нас с Анютой отвезти к кому-то на квартиру. Но, как я понял, произойдет это не раньше вечера. Поэтому медлить нельзя,— Андрюша понизил голос.— Сделаем так. Я позову Гошу, ну, Бледнолицего, а когда он сюда подымется, нападем на него, свяжем и представим милиции как вещественное доказательство…