Заряна. Укрощаю любовью (СИ) - Миллер Люсинда. Страница 30

— Амир…, — тихо позвала, предчувствуя недоброе.

Я не ответил, одной ладонью надавил на поясницу, пресекая побег, вторую положил на живот. Заряна невольно оперлась о мои плечи. Большим пальцем потрогал пупочную впадину, провел им дорожку до края трусиков, услышал, как втянула девушка в себя воздух, но не отстранилась. Я осмелел. Отвел края белья в сторону и запустил пальцы в теплую расщелину.

— Ох, Амир…, не надо здесь…, увидят же…

— Кто увидит? — продолжал ласкать.

— Вдруг у них камер…, — дернулась, едва я скользнул глубже и застонала.

Я посмотрел снизу вверх на ее лицо с закрытыми глазами, как она начинает желать, но стыдится обстановки. Пока ласкал промежность, левой рукой освободил себя от брюк и вместе с плавками спустил на бедра. Резко освободив пальцы из лона, развернул к себе спиной, и не давая вырваться усадил на бедра. Торчащий член улегся прямо между ягодиц.

— Ах…ты что, хочешь… здесь? С ума сошел? — завертелась.

Но я, схватив поперек живота сильнее прижал, не давая встать, раздвинув шире бедра. Поцеловав кожу спины, прошептал:

— Лучше помалкивай, а то сбегутся помощницы. Ты же не хочешь, чтобы продавец сняла моё напряжение, — съехидничал.

Знаю не должен был говорить, но порой ее упрямство раздражало и хотелось также уколоть.

И она замерла, а я, резко приподняв попу девушки, отодвинул вбок трусики, быстро вошел в нее. Заряна только ойкнула, но тут же закрыла его ладонью, боясь привлечь внимание. Поймав птичку в плен, задвигал тазом. Обстановка опасности будоражила, а стыдливость девушки довела желание до пика. Раскинув шире бедра, просунул руку под трусики и отыскал увеличенный бугорок. Усилено массируя, одновременно толкался в стенки влагалища, едва сдерживаясь, чтобы не выплеснуть раньше. Заряна дрожала в моих руках, мычала и нервно оглядывалась в сторону задернутой шторы, но вожделение и ее затопило с головой, и в тот момент, когда я в последнем рывке излился внутри ее лона сдалась оргазму и она. Прижав ладонь ко рту, изогнулась дугой, со всей силы сжимая мышцами член. Дышали глубоко и часто, прижимаясь теснее телами друг к другу.

— Что будем делать, Амир? — произнесла шёпотом, спустя минуту.

— Салфетки есть?

— Да. В сумочке.

Я поцеловал ее в плечо и посмотрел в зеркало напротив, встретившись в нем с глазами Заряны. Она покраснела и опустила взгляд. Картина эротической зарисовки: девушка в кружевном белье, с растрепанными волосами, широко раскинутыми бедрами, между которых видны мои причиндалы и часть ее лобковых волос. Одна чашка бюстгалтера задралась вверх, оголяя и сплющивая грудь. Нежный розовый сосок, манящий его ущипнуть, что я и сделал, потянувшись и сжав двумя пальцами. Бергман пискнула и ударила меня по руке.

— Изверг! Мне больно, — прошипела.

Я хохотнул и отнял руку. Кое-как привели себя в порядок, вытерли остатки спермы. То и дело с улыбкой поглядывая друг на друга, довольные шалостью.

Продавцам Бергман в глаза боялась смотреть. Зато они смотрели на нее с завистью. Одна даже успела мне сунуть листок с номером телефона подавая чек, при этом томно и загадочно улыбаясь. Ага, размечталась! У меня есть уже девушка и расставаться с ней я не намерен. Изменять тем более. Забрав чек, демонстративно смял листок с контактом и выбросил в урну.

— Амир, ты бесстыдник и наглец. Самец, берущий женщину, когда ему вздумается! — возмущалась по пути похода по торговому центру. — Это первый и последний раз, когда я с тобой ходила покупать белье.

Я лишь посмеивался над ее возмущением, но сдался пожеланию и оставшиеся отделы с верхней одеждой и обувью чинно дожидался на скамье.

Купив ей пару платьев на выход, босоножки и новые кроссовки покинули магазин. Не смотря на мою эротическую эскападу, девушка выглядела довольной. Искорки в глазах то и дело вспыхивали, помня поспешное соитие.

По пути заехали в Магдональс и купили еду на вынос. Иногда кулинар Бергман давала слабину и вместо домашней пищи позволяла фастфуд. Сидя в машине и глядя как Заряна кладет полоски жареного картофеля на язычок, невольно представил эту жаркую полость, губы испачканные маслом и берущие мое орудие в рот, застонал и отвернулся. Мечты о минете с ней меня не покидали с того эпизода в туалете клуба.

Бергман* — с немецкого — гора; человек.

Глава 30. В кругу семьи

Заряна.

В назначенный день мы выехали в сторону Черкесска на ужин к отцу и мачехе Амира. По пути заехали в конный клуб, требовалось присутствие Амира в решении административного вопроса, а я, пока он отсутствовал, погуляла по внутреннему дворику, осмотрела живописные окрестности и загоны с лошадьми. Кони паслись неподалеку под бдительным оком конюха. Мне, городской девочке животные были в диковинку и, если честно, я их опасалась. Не смотря на бойкий характер, на лошади не сидела ни разу.

— Вот ты где? — Амир бесшумно приблизился сзади, слегка напугав меня.

— Ты словно гепард, Амир, — поругала его. — Так тихо подкрался, — держала ладонь на груди, пытаясь усмирить скачку сердца.

— Прости, — чмокнул в щеки и приобнял за плечи. — Ты такая отрешенная от мира и впечатлительная. Нравится у меня? — устремил взгляд на территорию, гордясь своим детищем.

— Ухоженно вокруг и внутри здания все отделано со вкусом.

— Приятно слышать похвалу из твоих уст, — ласково посмотрел в глаза. — Не хочешь сесть в седло? Возьмем самую спокойную кобылу для начала.

— Нееет, не хочу. Да и родители ждут, опоздаем.

— Убедила, но в другой раз все же усажу тебя на лошадь и устроим прогулку по склону. Непорядок, что моя девушка не умеет скакать на лошади.

— Зато я умею делать кое-что интереснее делать с хозяином этих самых лошадей, — не удержалась я от эротичной шутки.

— Это что, намек? — прошептал Амир на ухо. — У меня все удобства в кабинете, может уединимся?

Его ладонь уже его пробиралась под подол выходного платья, трогая ноги, и я увернулась и отскочила вовремя. Дверь из запасного входа открылась, выпуская на крыльцо его напарника Рустама.

Тот лишь поднял брови, расценив ситуацию верно, едва сдерживая улыбку, поприветствовал нас и заговорил о делах. У меня появился шанс исчезнуть от похотливых глаз Валиева.

Этот мужчина не давал мне передышки в сексуальных забегах и когда наступали критические дни, я блаженно отдыхала от его домогательств, а он смотрел волком, но не трогал и не требовал удовлетворить его иначе. Не скажу, что я прямо-таки страдала от его настырных ласк, но он пробил броню моей фригидности и уже за одно это я мысленно ставила ему памятник.

***

Отчий дом Валиева заметно выделялся среди домов частного сектора Черкесска. И хотя отделку дагестанским камнем практиковали многие архитекторы, дом его отца отражал достаток, вкус и дань традициям кавказского региона.

Ворота раздвинулись после сигнала Амиром и машина плавно въехала во двор.

Подъездная дорога, раскинувшись на десять метров, и дом — двухэтажное строение с эркером и балконом над ним, стрельчатые окна на втором этаже, отделка фасада из желтого ракушечника и дорожки изгибистых форм из плоского камня в тандеме с отделкой здания. Газон и декоративные кустарники вперемешку с розами создавали впечатление ухоженности и заботы их хозяев.

Едва я вышла из салона, как ко мне в ноги кинулась большая собака кремового цвета, позади уже спешил Шамиль и кричал ей вдогонку:

— Букашка, свои, не трогать!

Но псина его не слушала, несясь в мою сторону и ее прыжок успел перехватить Амир.

— Бука, ты стала еще толще, — тискал собаку мой парень, тянул за уши и теребил бока и та, приняв внимание упала на спину, позволяя чесать пузо. Амир присел на корточки рядом с ней.

— Зарян, иди в дом, пока она занята.

— Привет, — подошел Шамиль, — Зарян, не бойся собаку, это наидобрейшая лабрадор, только прыгает на человека, испачкает или порвет платье когтями.