Земледельцы (СИ) - Селиванов Андрей. Страница 7

Вдруг, случайно обратив внимание, Фейрис четвёртый заметил, что из-под его тарелки выглядывает кусочек бумаги – это определённо была какая-то записка. Достав её и убедившись, что больше под тарелкой ничего нет, принц быстро пробежал глазами по строчкам. В записке было сказано:

«Господин принц, я буду ждать Вас в 16-00 на 13-ом ярусе. У меня для Вас тоже есть подарок. Существуют некоторые причины, по которым я не могу подарить его на церемонии. Настойчиво прошу Вас оставить эту записку в секрете.

Сэр Октавиан, министр внутренних дел Нибируанской Империи»

Фейрис четвёртый восстановил в памяти облик министра – тот был в их мире крайне известной личностью, – и принялся искать его среди гостей. Сэр Октавиан сидел за первым столом, с краю, рядом со всеми остальными министрами. Этот неоатлант являлся типичным представителем своего сословия: щупленький, седовласый полуторавековой старичок в официальном костюме, с хитрыми прищуренными глазами и тонкими бледными губами на морщинистом, идеально выбритом лице. Он держал свою непропорционально большую голову повёрнутой ровно на принца, наблюдая, как именинник читает его послание. «Что же это за подарок, который нельзя преподнести на церемонии? Может, это нечто запрещённое или крайне опасное, то, что отцу видеть нельзя? Интересно, интересно…» – задумался младший принц, убирая записку в карман. У него возникло твёрдое намерение прийти на тринадцатый ярус в указанное время. Чисто из любопытства.

Внезапно зал смолк. Фейрис третий жестом показал, что готов, и, забрав у короля микрофон, поднялся со стула, чтобы поздравить именинника.

– Брат мой! – вступил он. – Я всегда желал тебе только добра, и ты это прекрасно знаешь. Всю твою жизнь, – ты это, без сомнения, подтвердишь, – я был тебе поддержкой и опорой. Мои ежемесячные визиты были самыми яркими событиями твоего детства, они не давали тебе забыть твоё истинное, королевское происхождение, не давали забыть, что где-то есть и другая, куда более свободная жизнь, к которой надо стремиться... Я никогда об этом не рассказывал, но все наши с отцом ссоры начинались как раз из-за этого. Да, исключительно из-за моих полётов на Землю! До сих пор не понимаю, какую опасность могли представлять столь безобидные мероприятия, особенно если учесть, что каждый день со мною пересекаются по несколько десятков вооружённых неоатлантов… Итак, я немного отошёл от сути. Как все знают, на протяжении последних восьми лет я фактически исполнял обязанности короля. Ты не представляешь, брат, насколько это, оказывается, сложная работа! У меня не было ни одной свободной минуты, а график расписывался на годы вперёд! Иногда, правда, папа подменял меня и предоставлял мне возможность побыть с Изабеллой. Сам понимаешь – если уж у меня не было времени на свидания с собственной женой, то летать к тебе на Землю каждый месяц, как раньше, я тем более не мог. Вместо этого мы с тобой созванивались по передатчику. Ты всё время говорил, что тебе не хватает живого общения, что дядя и Земледельцы, пусть и очень стараются, но не могут восполнить тебе ту утрату, что ты понёс – утрату возможности общения со сверстниками. Я, помнится, один раз предложил подарить тебе личного дроида, чтобы он тебя занимал, но ты сразу же ответил…

– Что дроиды не имеют души и самосознания, что с ними нельзя дружить и общаться на равных! – закончил фразу Фейрис четвёртый.

– Вот-вот, – подтвердил старший принц. – но время ведь не стоит на месте, верно? – тут он немного повернулся, и, обращаясь уже ко всей аудитории, продолжил. – Должен сообщить вам, что около месяца назад Королевское конструкторское бюро неоатлантов закончило свой, возможно, самый смелый проект – экспериментального дроида «модель-сто-тридцать-два» под кодовым названием «Михаил». Он самостоятелен, способен автономно мыслить и иметь свою точку зрения, у него есть чувство собственного достоинства, свой неповторимый характер и темперамент, эмоции, фантазия, способность к созиданию и целеполаганию!

По залу разнёсся удивлённый и немного испуганный шёпот. Издавна ходили легенды, что атланты когда-то создавали роботов, наделяя их чувствами в одинаковой мере с собой. Как рассказывала одна из этих легенд, роботы однажды взбунтовались, и атланты не были полностью истреблены лишь чудом. Неудивительно, что новость, оглашённая Фейрисом третьим, вызвала такое беспокойство. Повторения этой страшной легенды никто не хотел.

– Но при всём этом, – повысил голос старший принц, унимая поднявшийся шум. – он всегда будет верен своему хозяину. Без приказа нашего именинника он никому не сможет принести зла, а я достаточно хорошо знаю моего брата! При отсутствии видимой угрозы такого приказа никогда не последует. Сила искусственного разума в его руках – под надёжной защитой! Этот робот будет его сегодняшним подарком. Он уже ждёт тебя в «Соколе», брат!

Фейрис третий говорил ещё достаточно долго – привычные поздравления, в отличие от рассказа о подарке, были основной частью его речи. Старший принц преподнёс брату множество крайне лестных пожеланий, расхваливал и чествовал его, как того и требует от близкого родственника атмосфера дня рождения. Всё это были простые семейные поздравления, не лишённые пафоса, но всё равно куда более душевные, чем речь короля. Как только старший принц закончил и объявил: «Да здравствует Фейрис четвёртый!», гости осыпали его и именинника очередной порцией аплодисментов.

Выждав, пока овации утихнут, король взял микрофон и обратился к аристократам:

– Что ж, господа, теперь у вас есть ровно полчаса на подготовку к балу. Поскорее заканчивайте с трапезой и можете звать сюда всех, кого привезли с собою!

Гости вновь принялись за еду, теперь уже в более быстром темпе. Младший принц растерянно посмотрел на дядю, сидевшего напротив. Неужели он не захочет выступить? Почему генералу Земледельцев даже не предложили произнести тост в честь племянника? Фейрис второй в ответ лишь улыбнулся, пожал плечами и, едва раскрывая губы, на беззвучном шпионском языке Земледельцев произнёс:

– Всё-таки я военный, а не оратор!

Племянник его прекрасно понял.

Глава 3. Праздник и побег

Бал, начинавшийся через несколько минут, был у младшего принца первым в жизни. Конечно же, танцевать он умел – это был один из обязательных Земледельческих навыков, но смутное беспокойство его всё равно не покидало. Завтрак закончился, дроиды прибрали со столов, гости достали передатчики, позвонили, и вскоре на двадцать первый ярус поднялись домочадцы аристократов – те самые жёны, дети, давно уже являвшиеся взрослыми юношами и девушками, и прочая родня. Также с ними явились и несколько десятков Земледельцев-офицеров. С их приходом общее количество гостей на двадцать первом ярусе возросло чуть ли не впятеро, и дроидам-носильщикам пришлось несколько раз спускаться на склад, чтобы принести оттуда дополнительные стулья. Специально привезённый с Нибиру симфонический оркестр разместился вдоль стекла купола, кавалеры пригласили дам, и начался первый танец…

Бал длился два часа и прошёл с огромным успехом. Фейрис четвёртый, как и положено имениннику на подобных торжествах, блистал в самой гуще событий и произвёл на всех большое впечатление. Почти все сегодняшние гости впервые увидели принца во взрослом возрасте, и многие, беседуя, отметили, что он вырос прямо-таки мечтой всех благородных невест своей планеты. Красивый, спортивный, умный, потрясающая родословная, истинно военная выправка, аристократ и в разговоре, и в движениях… Ещё и такая романтическая профессия – Земледелец! Рост, правда, для неоатланта средний – чуть ниже двух метров… Но какое это имело значение! Прогуливаясь в толпе в перерывах между танцами, Фейрис четвёртый украдкой подслушивал эти разговоры и был ими немало польщён.

После бала в программе праздника шла опера. Её король со старшим принцем тоже привезли прямиком с Нибиру. Опера эта была не совсем обычной – «летучей», все артисты в ней использовали специальную реактивную обувь и парили перед зрителями, окружённые голографическими декорациями. Такой труппе не нужна была сцена, нужны были лишь высокие потолки, которыми двадцать первый ярус обладал. Сюжет у постановки в этот день был особый, из жизни Земледельцев, опера называлась «Гибрид». Это была история первой любви между неоатлантом и землянкой, история крайне трагическая: в её финале военный суд постановил расстрелять и самого Земледельца, и его возлюбленную, и их ребёнка – первого в истории гибрида двух рас. Всё это было очень похоже на очередное предупреждение… «Тьху! Как дядя выбирал!» – ругался принц у себя в мыслях. Опера ему не понравилась. Исключительно из-за сюжета.