Парадокс Харди (СИ) - Свирская Анна. Страница 47

Сандра выдохнула. В голову ударила боль.

Она чуть не убила Найта, пока была в цикле. Была на волосок от того, чтобы активировать оружие и убить.

– Мне тоже не нравится, – услышала она голос Найта. – Потому что эксперименты – это только начало. Они хотят перевести тебя в научный центр… А меня отправить в «паломничество».

Сандра сглотнула.

– Это не имеет смысла… – она снова приподнялась и посмотрела на Найта. – Что за бред?

– Это исследования, – с издёвкой в голове пояснил тот. – Им нужно понять, существует ли такая связь только между нами двумя, или ты можешь её образовывать со всеми подходящими «клинками».

– Да, – тут же вставил Флеминг, – потому что это в перспективе это важнее сиюминутных побед.

– Я правильно понимаю, сэр, – заговорила Сандра, пытаясь собраться с мыслями, – что на мне будут ставить какие-то опыты, а Найту подберут новую «гарду»?

– Да, правильно.

Сандра с трудом соображала, что происходит. Голова с самого начала была как в тумане, а теперь в неё ещё и лезли образы из недавнего сражения. Она снова видела, как страйдер пытается собрать пластину, и как оружие активируется почти само собой, и….

Она заморгала, чтобы прогнать слишком яркое видение. Сердце колотилось часто-часто, как будто она на самом деле была там.

Флеминг поглядел на монитор, где показывался пульс.

– Ривера, с вами всё хорошо?

– Я просто… пытаюсь переварить эти новости. И я не понимаю, почему мы должны… – Она перевела глаза на Найта: – Или мы не должны?

Он уже давно пришёл в себя и наверняка лучше неё разобрался в том, что происходит. У неё же просто голова шла кругом.

И это был так странно – искать у кого-то поддержки. Не надеяться только на саму себя, а ждать, что кто-то другой поможет и доверять ему. Всей душой верить, что он, именно он – на твоей стороне.

– Я тоже против того, чтобы нашу пару разбивали. И против новой «гарды», естественно, – добавил Найт. – И я почему-то не думаю, что смогу найти другую…

Сандра сначала не поняла, что за притворная, насмешливая жалость звучала в голосе Найта, но через пару секунд до неё дошло. «Гард» находили только полагаясь на чутьё «клинков», больше никак. Никто не мог проверить, не введя «клинка» в цикл, был указанный им человек его парой или же нет. Найту можно было показать десяток совместимых с ним девушек, но он мог преспокойно лгать и говорить, что ни одна ему не подходит. И именно на это он намекал.

Сандра улыбнулась про себя.

Теперь они вдвоём, и у них наконец-то есть рычаги. И поэтому они за что не позволят разделить их пару.

Сандра смотрела на Гарета Найта, чья койка стояла в двух метрах от неё, и понимала, что, наверное, никогда не была к нему ближе.

Три года спустя

– По сравнению с предыдущим боем лучше на два пункта, но всё ещё ниже октябрьских показателей на четыре целых три десятых, – голос оператора в передатчике зачитывал данные. – Я сейчас смотрю графики сердечной и мышечной активности, потом вышлю отчёт, но навскидку ты ещё не восстановился, Найт. Просто дай себе денька три отдыха, и ты выбьешь эти четыре пункта в лёгкую.

– Может, один день, – отозвался Найт, пока суппорты тренажёра расцеплялись на его руках и ногах.

Тело после этого всегда начинало казаться чужим – невесомым и слабым.

Клацнули ножные упоры, и Найт наконец смог сойти с платформы тренажёра.

Три дня отдыха – слишком много. Он не может себе этого позволить, особенно сейчас. По меркам «клинков» в двадцать восемь он был почти стариком. Все они были гораздо моложе, на пике физической формы, и ему приходилось тренироваться больше, чем остальным, чтобы не отставать.

На базе «Фройнд» оборудование было гораздо новее и лучше. И когда Найт вышел в длинный проход, по одной стене которого светились стеклянные ячейки тренажёров, то с одного его конца не было видно другой. Целых двенадцать ячеек. На базе под Золингеном было всего четыре. А ещё здесь были три «клетки Фарадея», которые тактично называли «камерами Фарадея», для тренировок с активированным оружием. В Золингене была одна, и та работала небольшое число часов в месяц, так как страшно перегружала энергосистему базы.

Но иногда он скучал по тому, как в Золингене было просто и почти уютно. Ни кто не следил так пристально за каждым шагом, можно было даже на какое-то время забыть, что живёшь в казарме. На базе «Фройнд» жизнь была нестерпимо прозрачной, открытой для всех.

Найт поднёс запястье, в которое был вживлён чип, к сканеру, и дверь отъехала в сторону.

В тренировочном зале утром было полно народу, но он всё равно сразу заметил её. Она сидела на одном из уродливых и неудобных кресел, расставленных вдоль стеклянной стены, и наблюдала за спаррингом. На широких мечах – самая распространённый вид оружия «клинков» – сражались двое совсем молодых мальчишек. У одного даже привод не был установлен.

Сандра то ли услышала звук сдвигающейся двери, то ли просто почувствовала: она обернулась и посмотрела на Найта. Улыбка на её губах мелькнула и исчезла. Они старались не показывать своих чувств прилюдно, хотя не всегда получалось.

Сандра поднялась с кресла и пошла ему навстречу. И Найт, хотя и думал, что ей такое не понравится, когда на них все смотрят, всё равно подхватил её на руки и покружил. Сандра, кажется, не думала о других: она обнимала его и смеялась.

– Я думал, ты приедешь ближе к вечеру, – сказал Найт, опуская её на пол.

– Так получилось, – ответила Сандра и прошептала ему на ухо: – Очень спешила к тебе.

Они не виделись почти неделю: Сандру в очередной раз отправили в исследовательский центр в Сингапуре, где команда специалистов со всего мира пыталась разработать методы поиска таких, как Сандра: одновременно «клинков» и «гард». Сандра с Найтом теперь не были единственными, нашли ещё двенадцать пар, протестировав все существующие. Но сражаться против страйдера из двенадцати могли лишь четыре: в остальных «гарды» были уже не в том возрасте, чтобы пройти обучение и перенести установку нейропривода. Но даже эти несколько пар сохранили тысячи жизней и предотвратили огромное количество разрушений, потому что сдерживали страйдеров гораздо эффективнее. Они не могли успеть везде, но это превратило слабую искорку надежды на выживание в пока слабый, но стойкий огонёк. Потому что будут ещё пары, обязательно будут.

Найта и Сандру часто обследовали, заставляли участвовать во всё новых экспериментах; но пару раз в год Сандра проходила индивидуальные тесты. Усилий на это затрачивалось много, но, после того как год назад сумели разработать тот самый метод, с помощью которого буквально за месяц нашли двенадцать пар, больше никаких открытий не было.

– У тебя есть ещё тренировки сегодня? – спросила Сандра, отстраняясь от него, но не вынимая своей ладони из ладони Найта.

– Да, но я отменяю их все. Пойдём!

На них многие смотрели, пока они, держась за руку, шли через зал.

Очень немногие из боевых пар по-настоящему хорошо относились друг к другу. Биохимическая совместимость не гарантировала совместимости психологической и даже просто симпатии друг к другу. Люди были вынуждены оставаться вместе, и это не делало отношения лучше. Найт считал, что ему повезло: его «гардой» оказалась та, кто понравилась ему едва ли не с первого взгляда.

Он даже толком не видел лицо, наполовину скрытое шлемом; он смотрел, как она сражается на тренажёре, и чувствовал, как внутри что-то скручивается болезненно, как готовая лопнуть пружина. Наверное, он уже тогда почувствовал в ней «гарду», но из-за того, что она очевидно была «клинком», он проигнорировал это чувство, отказался в него верить. Может быть, именно этот конфликт и породил ту внутреннюю тревогу, почти боль. Ему было невыносимо думать о том, что она – «клинок». И потому, что её жизнь обещала стать слишком недолгой; и потому, что у них ничего не может быть. У него будет своя «гарда», у неё – своя. Отношения «клинков» не были запрещены, но Найт не верил, что в такой ситуации хоть что-то может получиться. Слишком запутанно, сложно, тяжело.