Чорный полковник (СИ) - Птица Алексей. Страница 57

Председатель КГБ поднялся со своего места и неспеша пошёл к трибуне, держа в руках тонкую кожаную папку. Дойдя до кафедры, он разложил на ней папку и, открыв, стал зачитывать первый сверху листок с международной обстановкой.

— Таким образом, обстановка в Эфиопии такова, что мы со дня на день ждём столкновения противоборствующих сторон. Слишком разнятся их взгляды и идеологии. Там есть и правые, и левые, есть оппозиция, члены Дерга, а также недовольные текущим положением дел военные. Налицо скрытое противодействие различных групп населения. Да и военные в стороне не остались. Офицерская среда неоднородна ни по классовому происхождению, ни по уровню достатка, но от войны устали почти все. И уже открыто выражают свои взгляды. Буквально накануне мы получили сведения об организации заговора с целью смещения Менгисту Мариама. Возник он среди офицерского состава второй революционной армии. А через два дня Менгисту убили! Это обстоятельство стало полной неожиданностью, как для нашего ведомства и партийного аппарата Эфиопии, так и для многих военных, в том числе и среди заговорщиков. За прошедшие сутки мы получили массу информации по убийству Менгисту, но ничего существенного так и не узнали. Ни кто именно его убил, ни, собственно, с какой целью или за что. Отсутствие этих данных не способствует прояснению ситуации, мешает объективному пониманию обстановки и выработке правильного решения. Надеюсь, в ближайшее время многое прояснится. Противоборствующие силы проявят себя и сделают соответствующие заявления. У меня всё, товарищи.

— Что вы предлагаете делать? — спросил с места один из членов Политбюро.

— Предлагаю некоторое время понаблюдать за естественным ходом развития ситуации в Эфиопии, — ушёл от прямого ответа Чебриков. — И мне интересен доклад министра обороны. Я думаю, что он владеет обстановкой не хуже, чем я.

— Да, прошу вас, Сергей Леонидович, — тут же сказал Горбачёв со своим ставропольским гэканьем.

Министр встал и, тоже прихватив папочку, направился к кафедре. Умостившись за ней, раскрыл документы и, глянув на напечатанные сроки и цифры, кратко охарактеризовал положение дел в Афганистане. Помимо этого, доложил сколько частей и войск задействовано в Эфиопии и по каким причинам.

Все его внимательно слушали, пожимали плечами, изредка качали головами, между делом тихо перешёптываясь. Как говорится, давно такого не было, и вот опять.

— Какое ваше предложение, Сергей Леонидович? — вопросил Горбачёв.

— Я считаю, что нам необходимо постепенно выводить весь свой воинский контингент, ограничившись лишь некоторым количеством советников для контроля обстановки. Влезать второй раз в гражданскую войну, как в Афганистане, я считаю нецелесообразным. Мы не потянем одновременно две войны. В любом случае, с Эфиопией нам придётся проститься. Политика Менгисту Мариама привела к сплошным войнам, в которые он втянул и нас. Это моё мнение, и я на нём настаиваю. Многие военнослужащие задействованы при ликвидаторской работе на Чернобыле. У нас нет возможности, устранять последствия ядерной аварии, воевать в Афганистане, да ещё и заниматься урегулированием конфликтов в Эфиопии. Пусть они там сами разбираются.

— Сергей Леонидович, я вас понял, прошу садиться. От себя могу добавить, что мы не можем вот так вот взять и уйти с политической арены в Эфиопии. Не берусь осуждать внешнюю политику предыдущего руководства, но мы уже теряли влияние в Африке. Когда покинули Сомали, выбрав Эфиопию, как основного союзника. И очередной поспешный уход из страны станет потерей лица и приведёт к снижению общемирового авторитета СССР. Этого допустить никак нельзя. Убили одного, поставим другого. Чем занимается Служба внешней разведки? Пусть проработают этот вопрос и предложат вменяемую кандидатуру в качестве разумной альтернативы прошлому. Быть может, он окажется даже лучше, чем Менгисту Мариам? Надо просто работать в этом направлении, работать…

Горбачёв сделал паузу и быстро оглядел всех присутствующих. Судя по лицам, многие с ним согласились, и он приободрился.

— Ну что, товарищи, у кого какие есть мнения?

Члены Политбюро загудели, прося слова. Один за другим они выходили на трибуну и высказывали своё мнение. Кто-то соглашался с министром обороны, кто-то с Председателем КГБ. Но сути дела это не меняло. Ведь ответственность за принятое решение, тем не менее, ляжет на Генерального секретаря.

— Так, подытожу прения, — расслаблено сказал Горбачёв. — Министр обороны предлагает свёртывать нашу помощь полностью, сохранив на некоторое время поставки оружия и боеприпасов. А Председатель КГБ считает, что нужно обождать и военную помощь всего лишь ограничить. Но не уходить из Эфиопии, пока обстановка там совсем уж не накалится. Может, ещё у кого-то есть что сказать?

Руку поднял глава советской внешней разведки Владимир Александрович Крючков.

— Прошу вас, Владимир Александрович!

— Товарищи, мы выслушали предложения от министра обороны и председателя КГБ. Они похожи, но не совсем, а нам необходимо прийти к консенсусу. Как только мы достигнем консенсуса, значит, мы на правильном пути. И не забывайте: катастрофа в Чернобыле оттягивает многие ресурсы. Мы уже не можем позволить себе оказывать помощь Эфиопии в прежнем объёме.

— Да, да, консенсус нам необходим. Вы это правильно заметили, Владимир Александрович. Ну, а какое решение предлагаете вы?

— Я за то решение, которое примет большинство. Мне нравится предложение и одного выступающего, и другого. Но вместе с тем, мы должны внимательно следить за международной обстановкой, а она на сегодняшний день очень тревожная, очень. Товарищ Громыко не даст мне соврать.

Министр иностранных дел СССР согласно кивнул, не произнеся и слова.

— Так вот, я предлагаю обождать пока. А как только обстановка немного прояснится, собраться ещё раз и уже решить всё точно.

— Отличное предложение, спасибо! Итак, товарищи, голосуем! Кто за предложение министра обороны? — Горбачёв окинул взглядом членов Политбюро, но сам руку не поднял. Вопреки его ожиданиям «за» проголосовали многие, но не поднявших руки все-таки оказалось больше.

— Так, хорошо. Теперь: кто согласен с Председателем КГБ, товарищи? — и тут же сам поднял руку. На этот раз подняли руки большинство, а некоторые даже по второму разу. Воздержавшихся не оказалось.

— Хорошо, — кивнул Горбачёв своим мыслям, — большинством голосов я утверждаю предложение товарища Чебрикова.

— Ну, а кто за предложение генерала Крючкова?

На это раз руки подняли почти все.

— Понятно. Товарищи, мы достигли консенсуса и принимаем решение генерала Крючкова практически единогласно. Подождём развития событий и, в случае ухудшения обстановки в Эфиопии, выведем оттуда абсолютно всех. Это решение все поддерживают?

Горбачёв обвёл глазами зал заседаний и не обнаружил ни одного несогласного лица.

— Товарищи, вы согласны с моими последними словами?

Все закивали, и по залу пронесся лёгкий гул одобрения.

— Решение принято, все свободны.

Члены Политбюро шумно стали вставать со своих мест, бурно обмениваясь мнениями по сегодняшнему вопросу. Кто-то подходил к министру обороны, кто-то к Крючкову, кто-то к Чебрикову. В общем, пытались выяснить подробности и окончательно для себя решить, что делать. Короче, время покажет.

Якоб Джейбс узнал о произошедшем непростительно поздно, когда на выделенной ему машине приехал в офис миссии ООН. К этому времени весь Аддис-Абеба уже стоял на ушах. По улицам курсировали набитые военными грузовики, а солдаты в них имели угрожающие лица. Автомобиль Якоба не остановили только потому, что на машине болтались флажки ООН.

В такой обстановке работать оказалось невозможно и, узнав главную новость, Якоб бросился в американское посольство. То же самое сделала и Бришонна, но гораздо раньше. Впрочем, устремилась она вовсе не в американское посольство (хоть и являлась гражданкой США), а на связь со своим куратором.