Негодница - Дэр Тесса. Страница 8
– Знаю, что прозвучит абсурдно, но я искренне считал, что в этом нет необходимости. Я довольно много времени провёл в твоём обществе. Мне казалось, что моё восхищение очевидно. Когда ты стала дразнить и провоцировать меня, я сглупил, приняв это за флирт с твоей стороны. За поощрение.
– Полагаю, вполне понятное предположение.
– Ты пыталась вовлечь меня в беседу. Когда мы общались, ты свободно делилась со мной мыслями. Я расценивал твою откровенность как комплимент. И старался отплатить тем же, даже когда мы расходились во мнениях.
– Это немного пугает.
– Я не отходил от тебя ни на шаг, смотрел на тебя с восхищением... Мы это уже обсуждали. Я и подумать не мог, что покажусь придирчивым и пугающим. Признаю, у меня есть недостаток. Я не привык беспокоиться о том, как выгляжу в глазах других.
– Предполагаю, как и большинство графов. А также герцогов, маркизов, виконтов.
– И вот вчера вечером я пришёл на бал в отвратительном жилете. Потому что ты написала в записке, что это
ваша семейная традиция. Когда ты предложила мне в ней поучаствовать, то я понадеялся...
Он сделал паузу, чтобы она прочувствовала всю степень его идиотизма.
– Ты понадеялся, что я хочу видеть тебя частью семьи. Ты посчитал, что я намекаю на брак. – Она поставила чашку на стол и прижала обе руки к сердцу. – Вот почему ты планировал сделать мне предложение. Купил кольцо. Надел самый уродливый жилет в Англии. Но оказалось, что я сыграла с тобой злую шутку. О, Джастин.
– Прошу тебя, не говори так. В твоих устах это звучит жалко. Оставь мне хоть немного гордости.
– Мне очень жаль. Честно говоря, мне стыдно за себя.
– А мне стыдно за то, как я разговаривал с тобой после. Я сказал так, будто любить тебя – настоящее испытание. – Он провел рукой по волосам. – Дело в том, что это скорее чудо. Если бы не наш исключительно односторонний роман, я бы так и не узнал, каково это быть влюбленным. – Он никогда не пожалеет об этом, несмотря на то, чем всё закончилось.
– Я кое-что принесла. – Она достала из кармана кружевной платок. К одному уголку было привязано кольцо с сапфиром.
– Я его не заберу, – отмахнулся Джастин. – Учти, я не стану обещать, что никогда не женюсь. В конце концов, мне придётся вступить в брак. Нужно продолжить род, чтобы передать титул графа. Но, кого бы я ни взял в жёны, не думаю, что она мне понравится, и вряд ли я её полюблю, а вероятность того, что у неё будут глаза цвета летнего неба на следующий день после дождя, настолько мала, что стремится к нулю. Так что оставь кольцо себе.
– Ты уверен?
– Делай с ним, что хочешь.
– Хорошо. Ловлю тебя на слове. – Она долила ему чай. – После твоего ухода мама посоветовала мне прислушаться к сердцу. Что я и делала всю ночь. Даже глаз не сомкнула. Изо всех сил прислушивалась к голосу сердца, как к шуму моря в морской раковине.
– Услышала что-нибудь интересное? – Он поднёс чашку с чаем к губам.
– Видимо, я в тебя влюблена.
Чашка с блюдцем выскользнула из его рук и упала на пол, залив чаем её туфли.
– Господи.
Она рассмеялась.
– Ты сущее проклятье отличного фарфора.
– Плевать на фарфор. Вернись к тому моменту, когда где-то между полуночью и пятью часами утра ты обманулась, поверив, что любишь меня.
– Обманулась? Прояви ко мне хоть немного доверия.
– Не дразни меня, Хлоя. Не сегодня, не на эту тему.
– Я не дразню.
– Я не доверяю своим собственным суждениям. Всякий раз я неправильно тебя понимал.
Она слегка улыбнулась.
– Ты понимал меня лучше, чем я сама. Я не спала всю ночь, вспоминая историю нашего знакомства. Каждое слово, каждый взгляд, каждое случайное прикосновение. Я всё так отчетливо помню, как будто хранила воспоминания, словно сокровища. – Хлоя принялась теребить кружевной край носового платка. – Для меня с самого начала имело значение, что ты обо мне думаешь. И я не могла понять почему. Ты привлекательный, искушённый, умный человек. Заботливый опекун для своей кузины. Настоящий джентльмен. Трудно признать, но я не выдерживала никакого сравнения с тобой, поэтому стала твоей полной противоположностью. Поддразнивала тебя, вела себя неподобающе, временами даже бесстыдно. Оглядываясь назад, я понимаю, что это так по-детски. Я отчаянно пыталась привлечь твоё внимание, вывести из себя. – Она подняла на него глаза. – Сблизиться с тобой.
От слов Хлои в душе Джастина зародилась робкая надежда. Но он попытался вырвать её с корнем, прежде чем она успела укрепиться.
– Видишь ли, ты был так безнадёжно выше меня. Вот почему я дразнила тебя, провоцировала и вела себя дерзко, пытаясь сбить с тебя спесь. И если бы мне это удалось, возможно... – Она вздохнула. – Возможно, тогда ты бы стал досягаемым.
Досягаемым для неё?
Джастин посмотрел в окно и рассмеялся. Он не смог удержаться.
– Наконец-то мне удалось тебя рассмешить.
– Хлоя. После первой же нашей встречи я стал твоим рабом. Словно беспомощный щенок, ходил за тобой по пятам и смотрел тебе в рот. Если бы ты позволила, я бы всегда находился в пределах твоей досягаемости. – Он погладил её по щеке. – А ты – в моей.
Он смотрел, как она пытается развязать узел на носовом платке, лежащем на её коленях. Хлоя с ним возилась, как будто пальцы её не слушаются. Наконец ей это удалось, и кольцо упало на её ладонь.
– Наденешь его мне на палец? Если ещё не передумал.
Конечно, не передумал. Он хотел надеть кольцо ей на палец, и на всю её руку нанести лак или клей, чтобы его нельзя было снять.
Он покачал головой.
– Нет. Не будем спешить.
– А мы и не спешим.
– Я размышлял о женитьбе на тебе несколько месяцев, а у тебя была всего одна ночь, чтобы всё обдумать.
– Да, но я многое обдумала за одну ночь, и мои чувства к тебе возникли с самого начала. У меня весьма продуктивный мыслительный процесс, и я женщина. Когда речь заходит о браке, женщина за одну ночь может обдумать гораздо больше, чем мужчина за целое десятилетие. Кстати, у меня есть мысли по поводу надгробного камня.
– Надгробного камня?
– Да. Надгробный камень, под которым, как ты сказал, нас обоих похоронят бок о бок. Я хочу с самого начала прояснить, что на нём нужно указать и моё имя. Нет ничего хуже надгробия, на котором выгравировано "Мистер Мэнфорд Мэнли Макмэннинг", а внизу крошечными буквами высечено "его жена". Я не желаю быть "его женой", Джастин. Там должно быть написано всё. Хлоя Энн Гарланд Монтегю, леди Шеверел. Иначе после смерти я буду преследовать обитателей дома. А я очень хороша в преследовании.
Если честно, это даже веселее, чем попасть в рай. Возможно, у меня получится совмещать загробную жизнь. Знаешь, когда люди выезжают на лето в Рамсгейт или Бат.
Позабавившись, Джастин потёр лицо рукой. Она поразительна. Интересная семейная жизнь им предстоит.
– Можно написать на надгробии всё, что захочешь, – сказал он. – Можно даже указать "её муж" вместо моего имени, мне всё равно. Но сначала дадим объявление о помолвке.
А прежде я сделаю тебе предложение должным образом. Наверное, где-то в марте.
– В марте? – Она подпрыгнула от возмущения. – Ты заставишь меня ждать до марта?
– Всего лишь три месяца.
– Четверть года.
– Правильно. А ещё примерно тринадцать недель, или девяносто один с четвертью день. – Он протянул ладонь. – Отдай кольцо. Я положу его в сейф на хранение.
Она отдёрнула руку.
– Нет, не положишь. Ты только что сказал,
что я могу оставить кольцо себе. И я могу делать с ним всё, что захочу. А я хочу его носить.
– Хлоя.
– Я знаю, что у тебя благие намерения, – сказала она. – Ты беспокоишься о моей репутации и хочешь сначала получить благословение моей семьи. Прежде всего ты хочешь удостовериться, что у меня нет сомнений. Я обожаю тебя за то, что ты защищаешь меня и мою семью.
– Это не что иное, как долг джентльмена.
– Джастин, ты прекрасно умеешь делать то, что должен. Но иногда, чтобы сделать то, что действительно хочешь, нужен толчок. И тут появляюсь я.