Группа крови на рукаве. Том III (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 45

— Что посоветуете? — решился я польстить генералу

— Конечно, ехать — покивал Ивашутин — Нью-Йорк — главный финансовый центр даже не Штатов, а всего западного мира. Многие политические решения принимаются там. Опять же ООН. В нашей резидентуре тамошней — всего шесть человек. Если нам удастся инфильтрировать через твой новый отряд хотя еще десяток другой сотрудников — это уже победа. Но имей в виду. На Политбюро будет бойня. Андропов тебя поддержит, но Громыко будет топить — мимо него все прошло. Да и Цинев говорят, имеет на тебя зуб. Уверен, что Второе главное управление отпишется по тебе мама не горюй. Татуировка это твоя глупая, несанкционированные контакты с американцами, фотографии в газетах… Ну да ничего. Мы своих не бросаем, поможем. У тебя в активе Прага, Гром… Леонид Ильич тебя знает, запомнил по той истории у Боровицких ворот — Ивашутин хохотнул — Я сейчас распоряжусь подготовить справку — у нас сразу все Брежневу на стол ложится.

Целый час мы обсуждали планы по созданию отряда международного спецназа. Генерал дал массу дельных советов, пообещал приставить куратора от ГРУ. Я очень надеялся, что это будет Поляков — но увы, американский отдел возглавлял полковник Гурьев. Толстый, уже седой увалень, шутник и балагур. Мы сразу нашли с ним общий язык, потрепались о том о сем, я рассказал пару вьетнамских баек.

— А Поляков у вас работал?

— Откуда знаешь его?

— Видел в приемной у Ивашутина. Говорят, большой специалист по Штатам.

— Так и есть — покивал Гурьев — Несколько лет проработал под прикрытием в должности начальника секретариата представительства СССР при Военно-штабном комитете ООН в Нью-Йорке.

— Значит, он нам и нужен? Введет меня в курс дела… Кто сейчас на его месте в Нью-Йорке?

— Пахомов — мой новый куратор задумался — Поляков уехал резидентом в Бирму. Но бывает в Москве по служебным делам. Да, можно Диму попросить проконсультировать. Займусь.

— Тогда по рукам?

Мы поручкались и я довольный как слон, отправился в комитетскую поликлинику. Там уже кого надо предупредили — участковый терапевт быстро обнаружила у меня ОРВИ, выписала больничный до конца недели. Свобода.

… нас встретит радостно у входа. И это будет жена.

Пока в верхах решалась моя судьба, Яна решила, что нехрен мужу сидеть без дела — пора заняться детскими вещами. Кроватка, коляска и далее по списку. Все мои унылые попытки донести до супруги, что покупать до родов — плохая примета — были отметены. Как суровый пережиток прошлого. Мы же в приметы не верим, правда? Мало того, Яна рекрутировала в свою поддержку тещу. Которая пнула мужа и у нас оказался заветный пропуск в 200-ю секцию ГУМа. Эльдорадо высшей партноменклатуры.

— Как ты будешь выбирать цвет одежды ребенку? — мне казалось я задал “убийственный” вопрос

— Распашонки и прочее купим после родов — послушно согласилась Яна — Но коляску надо сейчас. В ГУМ завезли финские.

Пока ждали с тещей жену у подъезда дома, разговорились. Екатерина Александровна уже знала про колье, критиковала меня за дорогой подарок.

— Зачем молодой девушке такие драгоценности?! Куда она их наденет? — вопрошала теща — А если и наденет, то знаешь, какую зависть это вызовет!?

— Такую же, как эти сережки? — я достал последнюю мою покупку в Картье — Это вам

— Ты с ума сошел?!

Екатерина Александровна испуганно оглянулась. У подъезда было пусто. Теща зашла за служебную Волгу, начала рассматривать подарок.

— Они тоже очень дорогие! Николай, откуда у тебя деньги на такие покупки?

Вот первый внятный вопрос.

— Я отлично знаю, сколько дают суточные на командировки

Теща подозрительно на меня посмотрела. Вот кому в ВГУ надо работать. Оно и понятно — жена комитетчика.

— Я вам открою страшную тайну. Только обещайте ее хранить

Екатерина Александровна побледнела.

— Ничего я хранить не буду! Коля, во что ты ввязался??

— Все очень просто — пожал плечами я — К медали доблести шла денежная премия. Я решил ее потратить на подарки родственникам.

— Премию нужно было сдать государству! Ой, дура-ак! — теща схватилась за голову — Если узнают…

— Давайте сделаем так, чтобы не узнали. И давайте поможем Яне.

Собственно, ради всего этого я и завел разговор.

— В каком смысле поможем?

— Мне предстоит длительная командировка в Штаты. А Яне рожать скоро.

— Виктор знает? — быстро спросила теща

— Конечно, генерал в курсе. Вот прямо сейчас все решается. Ехать мне или не ехать.

— Я конечно, помогу всем, чем смогу, но как же вы будете жить на две страны?

Ответ на этот вопрос я дать не успел — из подъезда вышла Яна. Теща быстро спрятала сережки в карман.

— Что-то мутит меня. Может отложим поездку?

— Ну уж нет! — помотала головой теща — Заведующей 200 секции позвонили — она ждет нас. В другой раз может и не получится.

Пока ехали к ГУМу разразилась гроза. Начали сверкать молнии, ударил гром. Постовой возле магазина попытался не дать мне припарковаться — пришлось светить корочкой.

Вход в 200-ю секцию был прямо со стороны Красной площади и там располагался отдельный пост милиции. Нас нашли в списках и в тот самый момент, когда хлынул дождь — пустили внутрь.

Внутри нас встретило огромное зеркало в рамке и пухленькая продавщица по имени Люда. А также экзотика, от которой я чуть не прослезился — магазинные тележки. Бери и накладывай.

Женщины тут же принялись знакомиться, щебетать — их путь лежал в детский отдел. А я пошел сначала посмотреть технику, потом одежду. Все было ожидаемо. Копеечные цены, огромный выбор. Костюмы от Диора и Канали, телевизоры Сименс и Грундиг… И все за рубли. Некоторое время я присматривался к проигрывателю Филлипс, но винил скоро уйдет, его вытеснят музыкальные центры с аудио-кассетами. Ходить в полностью пустом, набитым брендовыми вещами советскому магазину было непривычно. Даже в Березке, куда мы с Яной заглядывали прошлый раз, была какая-никакая движуха. Внешторговцы, дипломаты…

Я добрел до стойки с иностранной прессой. И тут то челюсть у меня и упала. На обложках Нью-Йоркера и Вэрайити… был я. Да, та самая фотка, когда я выхожу, отряхиваясь из океана. Журналы стояли в окружении американских и европейских газет. Я схватил несколько номеров Вашингтон Пост, Таймса, но к счастью меня тут не было.

Послышалось приближающееся щебетание дам. Теща толкала перед собой тележку, которая уже была забита всякими детскими вещами до половины. Я быстро повернул Нью-Йоркер и Вэрайити обратной стороной, сделал вид, что листаю справочник путешественника.

— Дорогой, финских колясок нет — есть немецкие. Берем?

— Конечно, любовь моя — я улыбнулся раскрасневшейся Яне. Похоже ее тошнота прошла — вот, что делает целительный шоппинг.

— Там еще есть разборная кроватка, стульчик. Представляешь, он регулируется по размеру и высоте!

Такая простая штука привела жену просто в восторг. О неизбалованный советский потребитель! Слава тебе.

Обратно ехали под музыку Маяка. Пел Марк Бернес "Всё ещё впереди", потом Магомаев — "Позови меня".

— Коля, ты знаешь, что Коктейль-холл закрывают? — вдруг выдала Яна

— Я даже не знаю, что это такое

— Клуб с баром на Горького. Два этажа, туда стиляги очень любили ходить раньше.

В Москве есть целый ночной клуб??

— Ну закрывают и закрывают.

— Пойдем сходим?

— Яна! — теща возмутилась, гневно посмотрела на дочь — Ты будешь с животом джаз танцевать? Или может коктейль закажешь?!?

— Мама, там бывают безалкогольные!

— Откуда ты можешь это знать? Там же вертеп! Гнездо разврата и…

— Ладно, сходим! — прервал я словоизлияния тещи — Мне самому любопытно стало. А теперь тихо, новости!

Ведущий Маяка начал зачитывать последние сводки с французских фронтов. В Париже студенты и прочие левые радикалы давили на де Голля митингами и забастовками. Тот отбивался, даже пообещал досрочные парламентские выборы в конце июня. За всем этим торчали уши цру — нам в дивизии доводили внутренние циркуляры на этот счет. Леваки во Франции — совсем не нашего толка. Разные маоисты и прочая троцкистская сволочь. Де Голль на Западе всех порядком достал. Это же надо же, начал шатать устои, требовать золотое обеспечение доллара! Не на словах, а на делах. А именно, отгрузить ему слитки из Форт-Нокса в обмен на баржи с баксами. А умные люди с Уолл-Стрит не просто так “желтый металл” столько лет собирали, чтобы его во Францию отправлять. Ведь это так работает. Отгрузишь золотишко лягушатникам — возбудятся арабы. Им нефть тоже за слитки отлично торговать выйдет. А там индусы подтянутся, аргентинцы всякие… А золото не баксы — сколько надо не напечатаешь.