Группа крови на рукаве. Том III (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 7

Там ему посоветовали обратиться к заслуженному мастеру альпинизма Виталию Михайловичу Абалакову. Который руководил командой по альпинизму Спартак, лично покорил пик Ленина и пик Победы. Байбал позвонил тренеру и тот высказал заинтересованность.

— Он же не только альпинист — объяснял нам Гоголев — Но еще инженер-конструктор. Если понадобится какое специальное снаряжение — сам сделает.

— Это очень кстати — покивал я, вспоминая тренировки в ОМОНе. Альпинистскую подготовку нам ставили не долго, около двух недель и специально снаряжение помнил я смутно. Какие-то особенные хитрые карабины, которые легко позволяли разворачиваться вверх ногами, спусковые устройства, блок-зажимы. Кажется, мы выставляли под окнами, которые нужно штурмовать специальные “базы” из сотрудников, которые служили “направляющими”.

И где это все тренировать? Нужно здание-заброшка! Вставим окна, будем пробовать их пробивать.

— Иво — я повернулся к своему заму — Собери первые два отделения. У меня будет объявление.

— Что-то случилось? — забеспокоился Тоом

— Да. Но хорошее. Нам выделяют целый подъезд в новом жилом доме в Балашихе. 15 квартир. Осенью.

— Ура!! — первым сообразил Незлобин — Качать майора!

Глава 4

— Дебилы, блядь!

Знаменитая фраза министра иностранных дел Лаврова вырвалась у меня сама собой. Я поймал несколько понимающих взглядов из свиты Гречко, сильнее прижал к глазам окуляры бинокля.

Мы все стояли на специально возведенной вышке, с которой открывался отличный вид на бывшую котельную дивизии Дзержинского. В которой мы, уже полгода как, устроили тренировочный центр. Обучение передвижения спецназа, штурм базы террористов… Последнее, собственно, и происходило. Вооруженные автоматами с холостыми патронами 3 отделение пыталось захватить залетчиков с губы во главе уже со знаменитым “художником”. Тем самым, что “вырастил” хуй на заборе части. Звали его Иван Кучерявый, но волос на голове рядового было не густо — одни залысины. И это в достаточно молодом возрасте.

“Художник” подготовился к штурму на все 100%. Забаррикадировал двери разной сломанной мебелью, рассредоточил залетчиков по укрытиям. А вот молодые из третьего отделение сразу облажались. Подрывать дверь им никто не разрешил — все помнили экзерсисы со светошумовыми гранатами на предыдущей “показухе”. Алидин до сих пор прихрамывает на правую ногу. Хотя гипс уже давно сняли.

Поэтому 3 отделение вооружилось тараном. И успешно его пролюбила. С первых ударов дверь не поддалась, громовцы поднажали и провалили таран с концами в пробитую дыру. Что делать?

— Урою в нарядах — прошептал стоящий рядом Иво

— Сколько раз с ними тренировали штурм? — поинтересовался я у заместителя

Тоом открыл свою записную книжку, сверился с цифрами:

— Девять раз

— Не густо.

Громовцы вышибли дверь плечами, благо она была уже почти сломана, развалили баррикаду, рванули вперед. И тут же повалились, запнувшись о валяющийся на полу таран. Боец со щитом успел вскочить первым, но “залетчики” отстрелялись по нему и судья на мостках, которого изображал Байбал, успел прокричать:

— Головной ранен в плечо

Спецназовцы схватили раненого товарища, и прикрываясь поднятым щитом отступили обратно в коридор.

— Почему нет ответственных за эвакуацию?! — я не выдержал, вдарил по деревянным перилам ребром ладони. И конечно, перерубил их, вызвал переполох свиты Гречко — Почему все отошли??

Ко мне протиснулся Ивашутин, успокаивающе положил руку на плечо:

— Это ты сам себя спрашиваешь, майор?

Уел.

— Не кипятись, министр видел вашу съемку того, как работают первые два отделения, снайперы. Поэтому и приехали глянуть вживую.

— А зачем попросили молодых на штурм? — спросил я

— Любой спецназ оценивается не по самым сильным, а по самым слабым. А кто у тебя слабые? Новички, конечно.

Тем временем громовцы условно перевязали раненого, второй номер взял его щит. В комнату с террористами был заброшен муляж светошумовой гранаты, но “залётчики” уже отошли в другое помещение. Из-за двери опять обстреляли штурмующих. Тут Байбал выдал “попадание в щит”. Подыграл.

— Если бы были заложники… — шепнул мне Иво — Это провал.

Штурм закончился, “террористов” заковали в наручники, поставили в позу пьющего оленя. Начали обыскивать. Хотя бы тут не налажали — я пошел к лестнице.

— Да не переживай ты так, майор — после того, как Гречко ушел дальше инспектировать дивизию, мы потопали в котельную в компании Ивашутина — Все хорошо прошло

Глава ГРУ показал мне свой ежедневник, который пестрил записями — Видишь сколько я себе полезного занес!

— Запишите еще — вздохнул я — Новый автомат нужен.

— Какой же? — генерал даже остановился — так удивился

— Патрон 7.62 обладает избыточной мощью. БК тяжелый, таскать АКМ тоже умучаешься. Видели бы вы этих тщедушных вьетнамцев с “веслом” в руках?

— Видел.

— Ну тогда понимаете меня. Для наших задач тоже нужен компактный автомат, можно даже с раскладывающимся прикладом.

— Под какой патрон?

— Это пусть специалисты скажут — развел я руками — Что-то в районе 5 миллиметров. Плюс минус.

Ивашутин сделал себе запись в кондуите.

— ГРУ может давать технические задания оружейникам. Озадачу Михаила…

Ага, это он про Калашникова. Ну что ж… АК74 может появится сильно раньше 74-го года.

— Повторяется история с Мосинкой — вздохнул Ивашутин — Перед войной тоже понимали про ее избыточную мощность, но с перевооружением на автоматы затянули. Пришлось в спешке клепать ППСы, ППШа…

Петр Иванович внимательно осмотрел “котельную”, прошелся по мосткам. Потом заглянул в тир, пострелял из винчестера. Помповое ружье пользовалось неизменным успехом. Необычная перезарядка, другая отдача…

Потом генерал добрался до штурмовой полосы — она у нас тоже была модернизированная. Вник во все, похвалил. Кроме ям, проволочных заграждений, стен и бревен, наличествовала канатная дорога со взрывпакетами, площадка для метания гранат. Причем последнюю сделали по фэншую — с круговым окопом вокруг возвышения. Сколько было случаев, когда боец из-за волнения ронял гранату себе под ноги… А тут инструктор раз, и стаскивает в противоположную сторону залетчика. Шансы спастись — вырастают в разы.

— Все по уму сделано — покивал в ответ на мой рассказ Ивашутин — А это что там происходит?

Я присмотрелся. Первое и второе отделение практиковались в вязании на верёвках различных узлов — проводник, схватывающий, булинь, восьмёрка… Преподавал им все худощавый мужчина в штормовке. Абалков. Вписался тренер в нашу структуру идеально, но пришлось побороться. Оказывается, Виталий Михайлович с 1938 по 1940 годы как «немецкий шпион» отсидел в тюрьме под следствием, где ему выбили зубы. Зла на органы не затаил, но черную метку в личное дело поимел. Хоть и был реабилитирован в 53-м. Пришлось подключать Алидина, доказывать наверху необходимость Абалкова Грому. Обосновал, доказал. Даже выбил должность в штатку и приличную зарплату — больше 200 рублей. Так сказать, загладить хоть так тяжелое прошлое.

— Альпинистская подготовка — пояснил я генералу, тот махнул рукой, чтобы громовцы не подрывались и продолжали заниматься своим делом.

Пока я рассказывал про Виталия Михайловича и пел тому дифирамбы — Абалков перешел к тому, как правильно надевать снаряжение-беседку и как страховать друг друга.

— А для чего это все? — удивился Ивашутин — Я не слышал, чтобы Гром планировали использовать в горах.

— Вон они горы наши — махнул я на дома офицеров на территории базы — Любой захват заложников выше второго этажа и единственный вариант зайти внутрь — через дверь. В теории можно проломить перекрытие через верхний или нижний этажи, но на практике от этого вреда больше чем пользы. Особенно, если много заложников. Проверяли. А вот зайти через окно — это считай полдела сделано. Как там говорил Суворов?

— Удивить — победить — покивал генерал — Допустим вы спустили спецназовца на веревке вниз. Даже нескольких. А дальше что?