Милая, (с)нежная, желанная (СИ) - Ваниль Мила. Страница 6

- Но… но я чувствую… - пролепетала Фанни.

- И я тоже, - кивнул Севир. – И даже он. Это наваждение. Морок. Для того чтобы связь не была в тягость.

- Что же делать? – горько вздохнула лисичка.

- Я попробую разобраться с этим. Пока же чаще напоминай себе, что чувства фальшивы. Если будешь меня слушаться, ничего плохого не произойдет. Поняла?

- Д-да, мессер…

- Первые дни после обручения самые трудные. Потом будет легче.

Фанни удрученно кивнула.

- Тебя покормили?

- Да.

- Смотрю, и одели прилично. Хоть с этим он справился, - фыркнул Севир. – Отдыхай. Завтрашний день мы проведем в дороге.

Даже не знаю, радоваться тому, что он снизошел до разговора с Фанни или тревожиться. Обычно Севир не замечает женщин. Они для него, как грязь под ногами. Так что же произошло? Он поддался фальшивым чувствам? Или…

- Чего застыл? – Севир отвесил мне легкий подзатыльник. – Ты где должен находиться? Память отшибло?

- Простите, мессер, - пробормотал я, устремляясь к двери.

- Мессер… - тихо позвала Фанни.

- Что? – Он повернулся к ней, и я остановился в дверях. – Хочешь попросить, чтобы я не наказывал Луку?

- Он сказал, чтобы я этого не делала. - Фанни выдала меня с потрохами! – Почему мне нельзя снять ошейник? Ведь приговор уже исполнен.

- Разве? – Севир одарил ее ледяным взглядом. – Я не заставлю тебя снова идти на площадь. И даже назначу повторное расследование, так как ты уверяешь, что это оговор. Но ошейник пока не сниму.

- Мессер, пожалуйста!

Ее глаза опять наполнились слезами.

- Утром, - внезапно пообещал Севир. – Если будешь послушной. – И рявкнул, обращаясь ко мне: - Лука! Почему ты еще здесь?!

Кажется, лимит его терпения я исчерпал.

Первым делом я влетел в купальню. Если не смыть посторонние запахи, Севир будет ворчать. Он и так недоволен моим поведением.

В спальню вошел голым, чтобы не тратить время на раздевание. И сразу же опустился на колени, заложив руки за спину.

- Пай-мальчик, - фыркнул Севир. – Ну, постой… Подумай, что натворил.

Он оставил меня, отправившись в купальню один. И это тоже часть наказания. Мы часто мылись вместе, предаваясь разврату. Но не сегодня… Похоже, Севир вознамерился жестко меня наказать.

Он велел думать. Но о чем? И так все ясно. Если бы я не соблазнился прелестями Фанни, то не занял бы место палача. И не разозлил бы Севира. И он не тронул бы Фанни. И они не стали бы истинной парой… Все правильно, это я запустил цепь роковых случайностей.

- Чего надумал? – поинтересовался Севир, вернувшись.

Он надел штаны, а на голом торсе блестели капельки воды. Я облизнул губы.

- Прошу прощения, мессер.

Он кивнул и подошел к комоду и отодвинул нижний ящик. Значит, плеть. В ушах зашумело.

- Встань к стене, - приказал Севир.

Зверь заскулил, и я крепче сжал зубы. Будет больно… очень больно…

Мне никогда не запрещали кричать, но я считал недостойным давить на жалость. Севир никогда не наказывал просто так, а я уже не мог обходиться без порки, хоть и ненавидел боль.

- Как и говорил, за палача ты уже наказан, - произнес Севир, медленно подходя ко мне. – Но сам знаешь, сколько раз ты ослушался…

- Да, мессер, - выдохнул я.

- Без счета. Я остановлюсь, когда сочту нужным.

Плеть со свистом рассекла воздух и полоснула болью по спине. Первый удар – самый сложный. К нему невозможно подготовиться. Сквозь зубы вырывается шипение, тело выгибается в дугу. Дальше – чуть легче. Севир всегда придерживается четкого ритма, не частит, дает прочувствовать каждый удар. Я цепляюсь пальцами за гладкую стену и изо всех сил удерживаю зверя, который хочет сбежать.

Больно… Очень больно…

Пройдясь по спине, плеть лижет ягодицы и бедра. Когда в последний раз меня подвергали такой суровой порке? Кажется, около двух месяцев назад, за пьяный загул. Я приревновал Севира и три дня не вылезал из кабака.

Так больно, что невозможно сдержать слезы. Я злюсь, что плачу, как девчонка, но ничего не могу с этим поделать. Сдавленный хрип вырывается из груди. Плеть щелкает… но боли я не ощущаю. Зато слышу стук – Севир отбрасывает плеть в сторону.

Все? Неужели все…

- Глупый щенок, - шепчет Севир, разворачивая меня к себе лицом. – Когда же ты повзрослеешь…

Его поцелуй – как глоток лечебного эликсира. Я жадно припадаю к его губам – и пью, не в силах насытиться. Язык Севира глубоко во рту, а рука сжимает ствол члена, и он наливается кровью. Яйца сладко ноют, поджимаясь.

После порки Севир берет меня сзади, чтобы не тревожить и без того болящую спину. А ягодицам достается сполна, но эту боль я почти не ощущаю. Меня кроет от удовольствия. Приятная истома разливается по всему телу. В глазах темнеет. И чем сильнее Севир вгоняет в меня член, тем острее я чувствую эйфорию. Боль, смешанная с наслаждением – тот самый коктейль, который делает меня счастливым.

Пальцы опять сжимаются на стволе члена. Пара фрикций – и сознание уплывает.

- Вонючий крот! Фаина, что ты тут делаешь?!

8. Непослушная

С мужем я попрощалась в темнице.

Сильвер не навещал меня после ареста. Он не произнес ни слова, когда меня уводили из дома. Остался глух к мольбам, не двинулся с места. Даже не посмотрел в мою сторону.

- Леди Фаина, вы обвиняетесь в измене мужу. Следуйте за нами.

Я так растерялась, когда это услышала, что не подумала о том, какие вещи с собой взять. Так и ушла из дома в домашнем платье и тряпичных туфельках. Вернее, меня унесли, так как я плакала и твердила, что ни в чем не виновата.

В темнице, когда холод пробирал до костей, а наглые крысы таскали черствый хлеб, который я не могла есть из-за мерзкого запаха плесени, пришло понимание, что муж меня предал.

Моя любовь не была взаимной.

Бумаги о разводе я подписала без сомнений. Мне объяснили, что неверная жена не может претендовать ни на раздел имущества, ни на содержание. И на суд Сильвер, конечно же, не пришел. Обещая себя палачу, я точно знала, что никому не принадлежу.

А теперь? Кто я теперь?

Севир сказал, что истинная связь – ошибка. Лука не посмеет тронуть меня без его разрешения. Так кто я для них? Я не свободна. Но я – ничья…

Наверное, мне нужно радоваться. В доме Севира лучше, чем в темнице. Здесь я впервые за последние дни сытно поела. Здесь мне позволили спать в теплой и уютной постели. И даже купание, которое вспоминаю со стыдом, мне понравилось.

Что еще? Меня не выгонят на улицу. Севир пообещал помочь, если я буду послушной. И мне нет никакого дела до того, чем они с Лукой сейчас занимаются! Они делали это до меня, будут делать после…

Так почему я не могу уснуть? Почему плачу? Почему кусаю костяшки пальцев, чтобы не выть?

Это из-за истинной связи?

Севир сказал, что мои чувства – фальшивка. Но как убедить в этом сердце, ноющее в тоске по мужчине, которому я не нужна? Я так хочу, чтобы он находился рядом… И пусть кричит, пусть наказывает… пусть… И Лука, теплый, как летнее солнышко… Его я тоже хочу назвать своим.

Это ужасно. Отвратительно! Ведь я знаю, кто такой Севир. А когда он узнает, кто я…

Я металась по кровати. Простыни жгли, одеяло душило. Попыталась открыть окно, но не смогла справиться с тяжелой створкой. А если выйти в сад? Здесь же есть сад… И ничего плохого не случится, если я потихоньку спущусь и немного подышу свежим ночным воздухом.

Крадучись, я вышла из спальни. И заблудилась. Как назло, свет везде погасили, а слуги исчезли. Я потерялась в бесконечных комнатах, никак не могла отыскать лестницу. А потом почуяла запах Севира. И Луки тоже, но запах черного лиса был сильнее. Похоже, я набрела на его покои.

Мне бы бежать оттуда без оглядки, но я поддалась влечению.

«Надо же спросить, как вернуться в спальню», - убеждала я себя, тихонько подбираясь к двери, за которой слышались приглушенные звуки.

«Он рассердится, - отвечала себе же. – И придумает новое наказание».