Грешный и опасный - Фоули Гэлен. Страница 41

— Господи, — прошептала она, — я почти забыла о нем… столько волнений!

Она послала ему кокетливый взгляд, после чего уставилась на дневник и решила, что в нем есть нечто неприятное.

— Ты заглядывал в книгу? — настороженно спросила она.

— Попытался. Но из нее выпало вот это и я решил, что будет лучше подождать тебя.

Он поднял обложку и вынул старое, пожелтевшее сложенное письмо.

— Тебе стоит это прочитать. Когда будешь готова.

— Это от матери? — заинтересовалась Кейт.

— Нет. Скорее от твоего деда, графа Дюмарина. Прости, что заглянул в него раньше, но я должен был убедиться, что там нет ничего такого, что расстроит тебя.

— О-о… — Кейт с обожающей улыбкой поцеловала свои пальцы и прижала их к его губам. Когда он учтиво поцеловал кончики, она с улыбкой развернула письмо. — Полагаю, я вполне готова… Боже. Похоже, дед написал это маме перед расставанием.

— Уверена, что вынесешь все это? — хмурясь, спросил Роэн.

Кейт кивнула и стала читать. Письмо было написано на французском.

«Моя дорогая Габриэль.

Больше мы никогда не встретимся на этой земле. Жаль, что у меня нет года или хотя бы нескольких месяцев, чтобы объяснить, что я должен сделать. Но у меня не хватает ни времени, ни мужества, чтобы рассказать о ящике Пандоры, который я помог открыть. Возможно, когда-нибудь тебе все расскажет герцог Уоррингтон».

Кейт резко вскинула голову.

— Герцог Уоррингтон? Мой дед… знал твоего отца?

Роэн медленно кивнул.

Кейт потрясенно воззрилась на него.

— Ты ничего не говорил.

— Читай дальше. Скоро увидишь почему.

— А… а что это за ящик Пандоры, который он помог открыть? Ты знаешь?

— Читай, Кейт.

Она с подозрением оглядела его. Здесь происходит нечто странное! Сгорая от любопытства, она продолжила читать:

«Моя единственная надежда — помочь тем, кого я всегда считал своими врагами. Любой ценой мы должны остановить то, что уже пришло в движение, пока не начался хаос».

Кейт была сбита с толку и немного расстроена. Что все это означает?

Но следующие строчки все же имели какой-то смысл.

«В Америке ты окажешься далеко от всего этого и, думаю, будешь в безопасности».

Это по крайней мере согласовалось с тем немногим, что она знала о прошлом матери.

«Доверься добрым людям, под покровительство которых я тебя отдаю. Как я мог знать, что правы наши враги, а не мы?! Желаю тебе никогда не сделать той глупости, которую сделал я. Все, во что я верил, — ложь. Я иду навстречу смерти, раскаиваясь во всем, во всей жизни, погубленной лицемерием совета и моей собственной алчностью. Но больше всего я жалею о том, что сделал с тобой во имя этой лжи и порока».

— Господи Боже. О чем он? — бледнея, выдохнула Кейт. — Я думала, что дед остался во Франции, чтобы сражаться с якобитами!

— Не совсем так.

— Ты знаешь о нем?

— Знаю.

— Но откуда?

— Потому что моя семья тоже в этом замешана.

— Добрые люди, о которых говорит дед, — это твой отец?

Роэн стоически кивнул.

Кейт поняла, что он ждет, когда она закончит читать письмо, и только потом ответит на ее вопросы.

У нее слегка кружилась голова от внезапного осознания того, что он, оказывается, многое знал о ней и ее семье, но до сих пор не сказал об этом ни слова.

Должно быть, у него есть свои на это причины, но, Господи, прошлой ночью она отдала ему свою невинность! И теперь не могла не почувствовать, что ее предали! Такая таинственность…

Потрясенная неожиданным недоверием к человеку, от которого зависела вся ее жизнь, она заставила себя вновь сосредоточиться на письме.

«Дочь моя, ты должна остерегаться мести совета. Существуют люди, которые будут стремиться наказать тебя за то, что собирается сделать твой отец. Ты знаешь их имена: они часто ужинали с нами по вечерам. Ты считала их добрыми дядюшками. Но я верю, что в своем чистом детском сердце ты чувствовала истину: у них черные души. Знай, что я собираюсь выдать их тайны нашим соперникам. У меня нет иного выхода. Орден Святого Михаила в Европе — наша последняя надежда».

— Святого Михаила? — повторила Кейт, вспомнив великолепную мраморную статую архангела в фамильной часовне герцога.

Лицо Роэна оставалось бесстрастным, и она продолжила читать.

«Что же до тебя, дорогая, этот том, который я доверил тебе, будет использован как последнее средство защиты. Если мои бывшие соратники когда-нибудь начнут угрожать тебе, попробуй поторговаться с ними, пообещав «Дневник Алхимика». Совет не причинит тебе зла, пока ты будешь держать книгу подальше от их лап. Но тебе лучше не читать ее, чтобы не набраться зла, которое в ней содержится. И ни слова посторонним. Не доверяй никому, кто потребует ее у тебя. Она должна оставаться в нашей семье, поскольку Валериан — наш далекий предок».

Кейт разинула рот и в изумлении уставилась на Роэна.

— Мой предок? — воскликнула она. — Валериан Алхимик? Поэтому книга была у мамы? Тот в-волшебник, который проклял твой род? Я его потомок?

— Хорошо, что ты не веришь в проклятия, — пробормотал он многозначительно.

Кейт потеряла дар речи. Да и что тут говорить? Голова шла кругом! И все же письмо еще не дочитано! Она поднесла листок к глазам, молясь о том, чтобы не наткнуться на очередное откровение.

«Итак, мое бесценное дитя, мы должны расстаться. Молю о прощении, твоем и Господа, за совершенные ошибки. Остаток жизни я проведу, пытаясь загладить свои грехи, какой бы короткий срок ни был мне отведен, прежде чем совет узнает о моей измене.

Но не плачь обо мне. Сведения, которые я представлю совету, — это покаяние за тот ад, который нынче творится в нашей любимой Франции. Настает век тирании, поэтому ты должна отправиться в Америку. Боюсь, что в Европе начнут литься реки крови».

В этом дед не ошибся. Письмо было датировано тысяча семьсот девяносто вторым годом, и с тех пор прошло почти двадцать пять лет кровавых битв. Ненасытное честолюбие Наполеона разожгло пожар войны по всей Европе, от побережья Франции до плодородной Рейнской долины в германских княжествах. Пожар распространился за Альпы и даже достиг холодной России, а также испанских равнин и итальянского сапога. Даже Оттоманская империя и та не осталась в стороне. Единственным безопасным местом оказалась Англия, особенно после того как великий адмирал Нельсон разбил флот Наполеона при Трафальгаре.

Роэн пристально наблюдал за Кейт. Она поняла, что он каким-то образом имеет к этому отношение. Что он сказал в ту ночь на их праздничном ужине? Что работает на правительство…

Она упорно продолжила читать, спеша добраться до конца.

«Одна за другой европейские короны падут, оказавшись под пятой прометеанцев. Но не все еще потеряно. Нужно остановить совет, и я могу снабдить орден важными сведениями.

Помнишь, как часто я твердил, что не стоит верить тому, что видишь? Знай, что шум и суета этого мира не что иное, как спектакль и иллюзии. Трюк фокусника, чтобы отвлечь глаза твои от истины: невидимой руки, управляющей тронами и сильными мира сего.

Мне стоило это знать. Я способствовал появлению этой невидимой руки.

Прощай, дорогая моя. Я принял это решение ради тебя и твоих детей. Ты единственное, на что я имею право взирать с гордостью. Желаю тебе долгой мирной жизни с тем, кого ты сможешь найти в этом темном мире, дорогое дитя. Если бы не ты, я давным-давно был бы поглощен мраком.