Краски - Ковезин Павел. Страница 19

6

ДОЛГАЯ НОЧЬ

Ночной клуб «Stella», Бриц, Берлин, Германия

8 июня, 22:30

Комната сгорала в ярко-красном свете флуоресцентных ламп. Одетая лишь в чёрное обтягивающее бельё, я сидела на кровати в ожидании следующего клиента. Голова была забита совершенно бесполезными мыслями, сейчас я хотела находиться не здесь, хотела плюнуть на всё и уйти с этой треклятой работы, быть с теми, кому я сейчас необходима гораздо больше озабоченных мужиков.

Через несколько минут в дверь вошёл мужчина лет сорока. С совершенно пустым, но озадаченным взглядом он осмотрел комнату и, увидев меня, покраснел. Потёртые джинсы, куртка, накинутая поверх футболки, зачёсанные на бок волосы и лицо ребёнка, которому родители только что объяснили, что его принёс не аист. Меньше минуты мне понадобилось, чтобы оценить его. Наверняка ему надоела скучная семейная жизнь, надоела жена, которую он уже не удовлетворяет, надоело однообразие. Но он слишком труслив и слишком не уверен в себе, чтобы завести любовницу. Да и кому нужен сорокалетний ребёнок, потерянный в собственной жизни?

– Что предпочитаешь? – нежным голосом спросила я. – Классику?

Тот неуверенно кивнул и почесал нос, не зная, куда себя деть. Подойдя к нему, я заигрывающе посмотрела в его глаза и скинула с плеч курточку.

– Расслабься, – прошептала ему я на ухо и поцеловала в шею.

После нескольких лет работы здесь, я поняла, что чувства стоит отключать. Превратилась в секс-машину, которая уже не получает удовольствие от секса. Поэтому научилась мастерски притворяться, научилась заигрывать и давать понять, что якобы сгораю от желания к своим клиентам. Такие наивные дурачки, как тот, что сейчас стоял передо мной, верили в это. Другие же понимали, что я лишь делаю свою работу и не испытываю к ним глубоких чувств.

«Ты – просто шлюха», – читалось в их расширенных от наркоты зрачках. Для них я была просто вещью, куклой с дыркой, с которой они обращались соответственно. Небрежно бросив деньги, они уходили, а я оставалась в этой красной комнате, больше похожей на извращённую преисподнюю, лёжа на кровати и изнывая от желания заплакать и закричать, что есть силы.

А ведь когда-то всё было иначе.

***

Браденбург, Германия

Семь лет назад

Большой загородный дом превратился в огромный танцпол с громкой музыкой и мигающим светом софитов. Куча людей бьётся в экстазе, не замечая ничего и никого вокруг. За окном – глубокая ночь, освещаемая лишь светом фонарей. Под окнами парни с разбега прыгают в бассейн и зовут своих девушек присоединиться к ним. С бокалом в руке я смотрю на эту картину и понимаю, что мне здесь не место. Шумным компаниям я предпочитаю спокойствие и тишину, но сегодня тот редкий случай, когда я выбралась из своей норы на эту вечеринку – мы окончили десятый класс. Впереди было ещё два года гимназии и поступление в ВУЗ.

– Лей, – чей-то голос вернул меня в реальность, – ты чего грустишь?

Повернувшись, я увидела Отто – моего одноклассника и хозяина этого дома. В его аляпистой цветной рубашке, в дырявых джинсах и длинной, слишком не подходящей для лета, шапке, из-под которой виднелись толстые дреды, Отто больше похож на хипстера. Он из тех безобидных и весёлых парней, к которым почти никто не относится серьёзно. «Он просто слегка двинутый», – думают про таких за глаза. Впрочем, в нашем классе этого и не скрывали.

– Будешь? – Отто помахал у меня перед лицом прозрачным пакетиком с несколькими таблетками внутри. – Убойная штука. Вставляет на раз.

Зрачки этого парня уже расширились. Он воодушевлённо смотрел на меня. Его рот расползался в дьявольской улыбке.

– Нет, спасибо, – ответила я, опустив взгляд.

– Точно? – он ещё раз продемонстрировал таблетки. – Говорю тебе, это тема.

– Отто, я не хочу, – сказала я и сделала пару глотков вина из своего бокала.

– Ну, как хочешь, – Отто обиженно растворился в толпе, ища новую жертву.

Десятки людей в этом доме были поглощены собственным безумием. Они сгорали от похоти. Из некоторых комнат уже можно было услышать стоны. Я ходила по дому, думая о том, заметит ли кто-нибудь, если просто уйти отсюда? К тому же, уже поздно, и, если я не появлюсь дома через час, мне конец.

Как только я поставила бокал на стол и собралась уйти по-английски, в толпе я заметила молодого человека. Он стоял на другом конце гостиной, облокотившись на перила и попивая виски из горла бутылки. Не знаю, чем он привлёк моё внимание. Казалось, что он был так же одинок среди этой толпы, как и я, и не понимал, что делает на этой вечеринке. Увидев, что я стою и как дура пялюсь на него, он выпрямился, поймал мой взгляд и улыбнулся искренней улыбкой. Подняв бутылку, как нормальные люди поднимают бокалы, он подмигнул и сделал несколько глотков. Я опустила взгляд, поправила платье и двинулась к выходу. Пока я пробиралась сквозь танцующих людей, кто-то чуть не наблевал мне на ботинки, а другие, что-то прокричав, накинулись на бедолагу. Животные. Я уже открывала дверь, как сзади услышала мужской голос.

– Уже уходишь?

Повернувшись, я снова увидела этого парня. Черт подери, кто он такой? Точно не из нашего класса. Ученик из параллели? Друг Отто? На лице у него была легкая щетина, очки были закинуты на голову и служили словно зажимом для аккуратно уложенных тёмных волос. На плечи, поверх чёрной рубашки, была накинута джинсовая куртка.

– Д-да? – неуверенно сказала я, словно спрашивая сама себя.

– Шумно тут, да? – он подошёл поближе, сжимая в руке бутылку.

– Да, есть немного.

– Не будешь против, если я составлю тебе компанию? – он кивнул в сторону выхода. – Я тоже не люблю шумные вечеринки.

За его спиной кто-то споткнулся об диван и полетел на пол. Другие, казалось, начали топтаться прямо на парне, даже не помогая ему встать.

– Вообще-то я собиралась домой.

– А если я скажу, что провожу тебя? – незнакомец улыбнулся.

Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, как соперники в шахматах смотрят друг на друга – не зная, какой ход сделать следующим.

– Ладно, – я улыбнулась и пожала плечами, – проводи.

***

После непродолжительного секса мужчина ушёл, убежал, словно стесняясь. Не хватало ему ещё извиняться передо мной. Наверняка прибежит домой и обнимет любимую жену, чувствуя себя виноватым. Какие же они все смешные. Чувствительные. Эмоциональные. Раньше я тоже была как этот взрослый ребёнок. Всего боялась, всего стеснялась, мне неудобно было находиться в этой комнате, страшно было ходить к клиентам на дом, стыдно было даже думать о том, кем я работаю. Но вскоре всё это прошло, и я превратилась в робота.

Лишь один единственный раз я позволила чувствам взять верх. И кто бы знал, что эта мимолётная слабость приведёт к таким последствиям.

Я вышла из комнаты, миновала коридор и прошла в гостиную, где уже отдыхали несколько девочек. Без сил упала в свободное кресло, взяла со стола стакан с вином и сделала несколько глотков.

– Кто на этот раз, Лей? – ехидно улыбнувшись, спросила Катрин.

– Женатик какой-то, – ответила я, – стеснительный и странный.

– Все они такие поначалу, – подхватила Ирма, – сначала строят из себя невинных овечек, а потом практикуют жёсткий секс.

– Это точно, – сказала Катрин, – был у меня один такой постоянный клиент. Через несколько сеансов такие вещи вытворял, эх… – она затянулась сигаретой и выпустила дым. – Сейчас уже не заходит. Может, девушку нашёл.

– Ага, – сказала я, – передаёт ей твоё мастерство.

Мы звонко рассмеялись.

Улыбка с моего лица резко сползла, а пульс участился, когда я бросила взгляд на телевизор, висящий под потолком. На экране была фотография Йохана, и даже на тихой громкости я смогла расслышать, как диктор говорит, что опасный пациент несколько часов назад сбежал из клиники. От волнения я выронила стакан, и он разбился о пол.