Дорогой скорби: крушение Ордена (СИ) - Кирнос Степан Витальевич. Страница 18

Чувство обиды или оскорбления не тронуло души Азариэля. «Если таков путь к будущей славе, то я выдержу его» – подумал юноша. После преподанного урока и лекции о силе воли они быстрым шагом направились к прекрасному зданию, окутанному странным, но прекрасным голубым сиянием. Перемахнув стройной колонной через двор, они попали в высокое здание, где уши молодого высокого эльфа наполнились странным гулом, похожим на мелодичное пение.

Это Академион, от крыши которого ввысь бросались три высокие острые башни, которые подобно стрелам устремились к небосводу, стараясь оторваться от земли и покорить небесную твердь. Чем-то он напоминает сказочный замок, в котором должна жить некая миловидная особа, но действительность иная – тут собраны страшные знания и одни из самых сильнейших магов.

Неофиты с осторожностью зашли в Академион, ставший сосредоточением необычайной мудрости и удивительного состояния спокойствия, поселявшиеся в душах от странного, но приятного запаха зажженных благовоний. Потом им пояснили, что маги являются виновниками этого свечения и прекрасного спокойного состояния. Но помимо ароматов благовоний в прекрасных помещениях стеной витал запах алхимических ингредиентов.

Синие стены Академиона отделаны серебром во многих местах, а там, где не было благородного металла, красотой и изумлением блистают прекрасно исполненные фрески, повествующие о долгой истории Ордена, уходящей в неизвестность.

Туриил привёл неофитов в небольшую, но уютную на все возможные ощущения аудиторию, выкрашенную в синие и голубые цвета. В ней все цветовые схемы приятно гармонировали не вызывая неуютного для глаза контраста. Любое ощущение на коже становилось настолько приятным, что любой порез в этой комнате мог показаться лишь лёгким поглаживанием пера. Все запахи стали жутко желанными для носа, вечно ищущего идеального аромата. Звуки стали не громкими, заботливо ласкающие ушную раковину мягко проникая в голову. Здесь можно слушать любого часами, даже самого неграмотного и тупого гоблина, который пытался бы выговаривать слова на эльфийском, причём скрипя своим голосом как гвоздь по стеклу.

– Это…такое ощущение, что мы в Этериусе… – Ошеломлённо говорила одна из девушек.

– Нет. Это всего лишь иллюзия, в сочетании с ароматами некоторых трав, что действуют на мозг, – раздался грубый мужской голос, внезапно возникшего за спинами высокого человека в синем балахоне, который тут же провёл рукой, объятой зеленоватым сиянием. После того, как сияющая рука мага закончила свой путь многие из приятных ощущений просто спали, прекратив обманывать все органы чувств.

В душе Азариэля повисла некоторая тоска, вызванная нисколько таким наглым обманом чувств, сколько тем, что эта прекрасная иллюзия спала, оставив пустыми, все пять органов. А из-под тёмно синего капюшона продолжила идти речь:

– Видите, как легко было ввести вас в смятение. Ваш враг непременно попытается воспользоваться вашими слабостями в душе и тем более страстями. Вы должны быть подготовлены к любой иллюзии и тем более, всегда с опаской, достойной параноика относиться ко всему приятному для ваших чувств. – Вновь заговорил маг, поняв то смятение, в которое впали неофиты. – Но это ладно, а сейчас поговорим об основном.

После чего, в аудиторию зашли несколько аккуратно одетых в дорогие и роскошные, какие только носит аристократия Сиродила, костюмы профессоров и таинственно облачённых в синие балахоны магов.

С ними была долгая беседа, ибо представители Академиона пытались вложить крупицу того света, которым сами обладали в души новичков, наставляя их на истинный путь, и стараясь предотвратить возможное падение во мрак.

Они не стали говорить обо всём, как можно сильнее концентрируя внимание и время на духовном костяке Ордена. Нескончаемый разговор шёл о главных доктринах и догмах организации, в которую пришли ребята. Беседа была о верности, чести, вере, силе, воли и справедливости, которую пытались вложить самые мудрые представители всех рас со всего Тамриэля.

Но сколько медленно не текло время, пришёл момент пойти туда, где будут произнесены самые важные слова в жизни молодых кандидатов и принесены самые крепкие и нерушимые клятвы.

Туриил двинул всех в главную башню Ордена, именуемую «Пик Света», что стала сосредоточением силы и власти, неустанно охранявшей от зла весь континент. Ворота башни поражают красотой, что ещё сильнее воплощается в совершенство, предоставляя себя сияющему лику солнца. Прекрасная резьба и искусно выполненные резные фрески на массивных воротах производили впечатление, и показывали богатство Ордена. Врата усеяны недорогими, но красиво гранёными драгоценными камнями: гранатами, топазами и аметистами, образующие незамысловатые рисунки или просто инкрустированные для красоты.

Старый рыцарь провёл вовнутрь башни, в Великий Шпиль, и неофиты обомлели от красоты, что во всём великолепии предстала перед ними в виде неимоверно огромного помещения. Азариэль узрел, что всюду стоят огромные золотые канделябры, сделанные в стиле замысловатых и мистических растений. Отовсюду исходит мягкий потрескивающий звук горящих свечей на канделябрах. Внутри стены были сделаны из дорогого чёрного мрамора, начищенного до поразительного блеска, отчего он стал подобен зеркалам, в которых смогли увидеть свои изумлённые лица ребята. Плиты чёрного, как обсидиан, мрамора отделаны дорогой позолотой, усеянные уже драгоценными камнями: сапфирами, изумрудами и бриллиантами, которыми были образованы сложные и красивые символы.

Местные музыканты из прислуги исполняли могучую органную музыку, что своим безумным хоралом придаёт этому месту ещё большее могущество, завораживающее сердца, вкупе с наигранной грозностью.

В башне витает запах дорогих благовоний, завезённых сюда с самых дальних краёв Тамриэля. И эти благовония буквально дыму наполняли всё помещение башни, словно это храм, который окурило множество жрецов.

Холл, разделённый на два яруса, великой башни потрясающ: настолько огромный и просторный, что в нём без труда могли поместиться несколько сотен воинов Императора. Ровно по центру холла начинался второй ярус, на который ведут две лестницы, что примыкали, прям к стенам башни и образовывали полукруг. В самом конце холла, что был, практически не видим, по бокам, ближе к самой дальней задней стене, виднелись две двери, выводящие на винтовые лестницы, позволявшие перемещается по этажам монументального Пика.

На втором ярусе посреди, у возвышающейся на полметра трибуны, стоявшей у самого края, их ожидает странная высокая фигура. Азариэль смог узреть только светло-пепельный лик существа, который возвышается на втором ярусе и его утончённое треугольной формы лицо. Рядом с ним возвышается целая череда фигур в совершенных доспехах, сияющих ртутным сиянием, чьи черты Азариэль не в силах различить.

– Рыцарь Туриил, – прозвучало помпезное обращение от высокой фигуры. – Ты привёл к нам новообращённых?!

– Да, господин Регент!

– Так пускай же они преклонят колени в почтении перед великим будущим! Пусть склонятся перед днями грядущей службы!

– Кандидаты! – скомандовал Туриил и его голос разнёсся эхом по всем уголкам огромного холла. – Преклоните левое колено!

Азариэль, склоняясь, сумел осмотреть того, кто стоит на вершине и понял, что это и есть руководитель всего здесь. По его приказу они прошли Горячие Кузни и Академион, что является частью ритуала, в конце которого они преклоняют колено. Для главы Ордена это обыденность, простая процедура инициации, но не для парней и девушек, впервые узревших такую пышность и помпезность наряду с величественностью.

Вид славного предводителя Ордена внушает покорность, робость и в тоже время неимоверно вдохновляет, вселяет в молодые души светлые чувства. На нём красуется безупречный доспех – панцирь-нагрудник, украшенный на котором раскинулись солнечные лучи геральдического символа, выполненные из лунного камня; плечи закрыты широкими наплечниками, ноги закрываются пластинчатой бронёй и сапогами и весь комплект доспех выкован из блистающего мифрила. Броня отражает практически все огоньки свечей и блеск драгоценных каменьев, на котором прикреплены не менее шести литаний и клятв, краска чьих букв впилась в веленевую бумагу. И он отражал такое большое множество огней, что складывалось впечатление, что Регент сияет внеземным светом, льющимся из самого Этериуса, и делало невозможным рассмотреть его доспех более детально.