Дорогой скорби: крушение Ордена (СИ) - Кирнос Степан Витальевич. Страница 60

– Азариэль, – так же тихо вымолвила девушка и направила глубокий взгляд сапфировых глаз в очи парня.

Азариэль ощутил, как в нём растут сомнения, как дрогнула душа и этот молящий взгляд глаз, подобных драгоценным камням, сотрясает его дух. Тут он ощутил, как ком колебания подошёл к горлу, становится тяжело дышать и перед глазами всё плывёт. Люций, понимая, что это шанс удержать Азариэля в Ложе срывается с места, и мгновенно преодолев расстояние, змеёй прильнул к юноше, став нашёптывать:

– Азариэль, ты умный парень. Разве ради Регента ты бросишь подругу? Она приняла Ложу и её идеи, приняла наш путь. Неужто ваша дружба измеряется понятиями «С Орденом» или «против него». Азариэль, не дай вашим отношениям так легко рухнуть.

– Не уходи. – Вторит Аквила Люцию.

В нефритовых глазах парня опечаталось невообразимое горе и печаль, а слёзы, расчертившие щёки отразили силуэты помещения и огни, десятки огоньков, став блестеть на бледно-золотой коже. Сердце бьётся бешеным зверем в груди, а душа истошно завопила, разрываясь на части. Низкая, тихая речь девушки тронуло сердце юноши колкой болью в груди:

– Азариэль, прошу тебя. Мы же друзья. Почему мы должны рушить дружбу из-за всего этого?

– Именно, Аквила, – болезненно начал Азариэль. – Давай просто отстранимся от всего этого. Умоляю.

– Я не могу. Ложа – это моя жизнь теперь.

– А как же наша дружба? Ты же говорила, что она выше всяких Лож, выше распрей и противоречий. Давай просто сейчас уйдём отсюда и забудем про весь этот разлад?

– Пойми, прошу тебя. Мы сейчас на пороге новых свершений, которые изменят мир. Я ценю дружбу с тобой, ценю тебя, но пойми, всё, что мы делаем тут, очень важно.

– Не разрывай мне сердце, – Азариэль стал хвататься носом за воздух, чувствуя, как щекотливо-нездоровое чувство сдавливает его грудь и становится трудно, жутко трудно дышать; юноша ощущает, что дыхание перехватывает и каждый вздох вязнет у горла.

– Я этого не делаю. Я… я… просто прошу остаться с нами. Азри, что нам этот Регент? Будь с нами, молю тебя, не оставляй меня.

– Аквила, что нам делать?

– Я не знаю, – голос девушки дрогнул.

– Акви, что случилось с тобой? Что случилось с нами? – речь юноши слаба, бездушна и после чреды вопросов истомленным горьким взглядом Азариэль окинул залу, что утонула в похоти и чревоугодии, и нет никому дела до него, вновь переведя взор на девушку он видит, как и в её глазах заблестели слёзы, но она стоит на своём, не собирается бросить начатое и с губ юноши нисходит единственный вопрос. – Как мы все до этого докатились?

Теперь Аквила не знает, что делать. В её красивых глазах пробежала тень сомнения, промелькнул блик колебания, который тут же узрел Люций. Он тут же встал за девушкой, ласково обняв её за плечи, спокойно говоря:

– Ты решил нашу сестру увести отсюда? Ступай отсюда, лоялист.

Азариэль сделал шаг назад и обида, разочарование, ударило его в голову, заставив её вскружиться, и очертания помещения едва расплылись, но юноша взял себя в руки. Губы распахнулись, неся скорбную, наполненную бременем печали речь, в которой всё умерло:

– Аквила, надеюсь, мы ещё поговорим когда-нибудь. Надеюсь, мы всё ещё выясним, и снова всё будет как прежде. Береги себя и… прости меня, если что было.

– Прощай, – коснувшись длинными пальцами чёрной дорожки растёкшийся туши на белой щеке, горестно молвит девушка и старается отвернуть взгляд, чтобы не видеть, как парень уходит, лишь вслед шепча. – Мара, дай нам встретиться.

Азариэль уходит, не оборачивая взгляда. Он поднимается по лестнице и идёт дальше, стараясь как можно быстрее выйти на свежий воздух. Дух юноши сотрясает от пожара, охватившего душу, готового его испепелить, и он едва не срывается на пронзительный крик.

– Спокойствие… спокойствие в крови, – сам себе говорит Азариэль, чтобы не сорваться.

Напряжение и злоба, обида и печаль объяли эльфа, который остался верен Ордену, но вот только его не радует исполнение клятвы долга. Как оказалось, это слишком тяжкое бремя, слишком трудный путь, на котором он стал терять друзей. Но больнее всего потерять ту подругу, с которой он провёл детство, с которой практически породнился, ту, которая спасала ему несколько раз жизнь. Слишком тяжкая потеря на сегодня, которая рождает пожарище обиды и досады, вспыхнувших ярче звезды. Люций – вот виновник всего того, что происходит в Ордене, он главный зачинщик этого раздора, готовый ввергнуть Орден в пучину войны во имя собственных амбиций.

Но Азариэль не подозревает, что это ещё не конец испытаний, которые для него приготовил Люций. Практически у самой выходной лестницы, в каких-то паре метрах, ему перегораживает путь девушка. Чёрная бархатная длинная одежда в пол, худую талию ужимает широкий пояс с геральдическим солнцем, а факелы отгоняют мрак с бледно-мертвенного лица. Взгляд глубоких глаз встретился с опечаленными нефритовыми очами Азариэля, и юноша остановился; на плечи же ложатся восхитительные шелковистые волосы цвета вороньего крыла.

– Нет, Лира, я не останусь, – твёрдо, но тяжело сказал юноша. – Можешь даже не пытаться. Я ухожу отсюда.

– Я знаю, Азариэль. Я здесь не чтобы убедить тебя остаться, но чтобы помочь, – сказав, девушка стала быстро сближаться с Азариэлем, пока не подошла к нему вплотную, дрожащей речью продолжив. – Аз-зари-иэль, ты до-должен знать.

– И снова эти духи, – сил не было улыбнуться и слова юноши прозвучали хладно. – Что ты хочешь, Лира? По-моему, мы всё оговорили, когда я был тут в прошлый раз.

– Я понимаю. Н-но я н-не за этим тут.

– Лира, – Азариэля взял девушку за плечи, даря тепло, которое только возможно в подобной ситуации. – Соберись и скажи, что хочешь.

– Люций… о-он хотел, чтобы я плакалась перед тобой и ползала в ногах, как нежить перед некромантом. Но я не Аквила, которая продалась его идеям.

– Лира.

– Прости, я понимаю, как тебе важна её дружба. Просто хочу сказать, что Люций затеял всё, чтобы свергнуть Регента и занять его место. Все, кто за ним идут – безвольные марионетки в руках его.

– Прости, Лира, но это и так было видно. Что-нибудь ещё?

– Азариэль, – девушка коснулась грубой кожи ладоней парня, а меж пальцев появилась скомканная бумажка. – Я просто хочу, чтобы ты был осторожнее. И возьми вот это.

– Почему же ты не бросишь его? – спрашивая, убрал бумагу в карман юноша. – Почему не примкнёшь к идеям Ордена, а не его противников?

В ответ только сумрачное молчание, окутанное покровом таинственности и за которым кроются истинные намерения девушки, запутанные, как клубок нитей судеб в руках неведомых сил и дымные, подобно комнате, где курят. Лира знает, что если Люций победит, то у неё появится призрачный шанс, эфемерная возможность исполнить задуманное. Ей руководит желание показать себя перед Азариэлем с хорошей стороны, дать ему понять, что она готова предать ради него «Великого Освободителя».

– Почему ты мне помогаешь, Лира? Что во мне такого ценного, что ты решила, – Азариэль осмотрелся, чтобы рядом не было вольных «братьев и сестёр», – предать план Люция?

Ответом стало действо, которого Азариэль никак не ожидал. Она неосторожно и торопливо отодвинула локон серебристых волос и потянулась мягкими накрашенными насыщенным алым цветом губами к его устам. Тревожное смятение охватило Азариэля, когда он ощутил на шее и у ушей тёплые ладони Лиры, сердце же истошно забилось от взволнованности нечто приятного, пронёсшегося буйным вихрем по груди. Теперь Азариэль понял, зачем девушка преградила ему путь и зачем затеяла разговор.

– Прости, Лира, – вырвался юноша из её приятных, но холодно-коварных объятий.

– Азариэль-Азариэль! – сбросив покров невидимости, вышел один из неофитов Ордена, в котором он узнал Нерелота. – Как же мог неофит истинных «догм» Ордена отступиться от них?

– Лира! – вскрикнул юноша, оттолкнув даму. – Как ты могла!? Ты обманула меня! Я не хочу тебя видеть!

– Прости, – взмолилась Лира и бросилась к юноше, но нашла лишь пустоту и мгновенно её уста наполнили слова оправдания. – Я очень хочу, чтобы ты был в Ордене, но в изменённом, новом!