Не надо, папа! (СИ) - Тукана Эпсилон. Страница 29
Бабушка, дедушка, Шисуи, да и сам Итачи — ни для кого из них не было места в будущем. Выжил только папа. Что могло произойти с великим кланом, от одного упоминания имени которого врагов охватывал суеверный ужас? Как могла такая невообразимая сила вдруг исчезнуть?
Сарада не знала. А как можно было спасти Учиха, не зная, что им угрожает? Да и если настолько сильный клан не сумел выстоять против мощи, уничтожившей его, то что сделает она, слабый никчемный генин, которая после тренировки с дядей едва приковыляла на полигон и не может даже руку поднять, чтобы показать папе с какой стороны браться за кунай?
«Я не могу справиться с этим одна», — печально подумала Сарада.
Ей вдруг вспомнился разговор с Шисуи. Если у нее есть четкая цель и те, кого она хочет защитить, то она сможет выстоять и одна?
Но нет, видимо, теория Шисуи предполагала, что погрузиться в свою цель нужно было без остатка, не колеблясь. А Сарада сомневалась, стоит ли ей вмешиваться и пытаться спасти свой клан. Она не хотела, чтобы погибли ее родные, с которыми она только-только познакомилась. Но в то же время она опасалась того, о чем предупреждал ее дядя: боялась, что по возвращению в будущее она застанет не мирный мегаполис, управляемый Нанадайме, а безлюдные развалины деревни Скрытого Листа.
И если раньше Сарада боялась, что у нее совершенно нет времени и что вот-вот нахлынет волна и перекинет ее назад, в будущее, то сейчас она опасалась обратного: что новой волны не будет вовсе. Что, если та самая волна, настигшая ее на следующий день после трагедии Кьюби, должна была отнести ее в будущее, но не на шесть лет вперед, а дальше, в современную Коноху? Но не донесла. Что, если она уже потратила свой единственный билет назад и ей придется доживать свою жизнь в прошлом?
Сарада не могла понять, какая из перспектив пугала ее больше: узнать по возвращению в будущее, что все ее старания пошли прахом и мама все равно погибла; или остаться жить со своей семьей в прошлом. Да, ей нравилось жить с бабушкой и дедушкой, которые так тепло ее приняли. И нравился дядя. Но она все-таки была здесь чужой. Ее место было там, среди шумного мегаполиса, с Боруто и Мицуки, с Чоучоу, Иноджином и Шикадаем.
— Нээ-чан! — взвизгнул на ухо знакомый голос и чьи-то цепкие ручонки удушливо обвили шею.
— Нанадайме? — поразилась Сарада и попыталась вырваться из его объятий. — Задушишь…
Взъерошенный светловолосый ребенок с сияющими глазами очутился прямо перед ней и заглянул в лицо:
— Нээ-чан, почему ты пропала из чайной, даттэбайо? Ты… ты… Шинко нээ-чан сказала, ты теперь шиноби, правда? Это правда, да?
Но Сарада не успела ответить, потому что Наруто заметил Саске.
— Эй!
Сарада прикрыла уши. От пронзительного голоска Наруто легко бы треснул стакан, что уж говорить о барабанных перепонках.
— А ты что тут делаешь, даттэбайо?!
— Заткнись, — фыркнул папа. — Ты мешаешь. Проваливай отсюда!
— Э-э?
«За что мне это», — подумала Сарада.
— Я тоже пришел сюда тренироваться!
— Идиот! Я пришел первый. Это мой полигон. Вали, сказал!
— Ты…
— Саске, — сердито позвала Сарада. — Это не твой полигон. Не вредничай.
Маленький папа обиженно замолчал, а Сарада испытала тайное удовольствие. Они поменялись местами. Как же было приятно ставить на место своего чрезмерно гордого родителя; сладкая месть после разговора по дороге с кладбища, который случится через несколько десятков лет в будущем.
Наруто, почувствовав поддержку, наоборот напыжился и гордо встал напротив тренировочного бревна с мишенью. Вот только получалось у него из рук вон плохо. Кунаи мало того, что врезались в мишень рукояткой или плашмя, так еще и редко когда вообще попадали по бревну.
— Ты — бездарность, — объявил Саске и запустил в мишень два куная, по одному из каждой руки.
Оба клинка вошли в центр мишени. Он и сам не ожидал такого результата и смущенно потер нос, но тут же напустил на себя величавый вид, словно ничего особенно он не сделал. Пусть, мол, Наруто считает, что это не случайность, а закономерность.
Сарада ухмыльнулась.
— Ты меня недооцениваешь, ттэбайо! — проревел Нанадайме. — Я тебя превзойду и стану Хокаге!
— Неудачник не станет Хокаге, — напал на него Саске.
— Я не неудачник, бака!
— Идиот, ты даже по бревну не попадаешь.
Сарада в замешательстве наблюдала за отцом и маленьким Нанадайме.
«И это лучшие друзья? Не могу в это поверить».
— Тэмме, я стану Хокаге, и все меня признают!
От бесконечного звона кунаев, врезающихся в мишень рукояткой, и ругани у Сарады разболелась голова.
— Эй, хватит ругаться. Работайте! Наруто, ты кидаешь неправильно.
Она чувствовала себя не сенсеем, а пастухом.
— Я не знаю, как правильно, — стушевался Наруто.
Саске фыркнул и метко запустил в центр мишени еще один кунай.
— Подними руку, — скомандовала Сарада.
Нанадайме послушался.
— Отойди на полтора шага дальше. Руку еще выше. Заведи чуть за голову. Не вертись по сторонам, смотри в ту точку, куда хочешь попасть. Рука расслаблена, напрягай ее в последний момент, когда выпускаешь кунай…
Наруто кинул кунай, и тот снова со звоном врезался в мишень рукояткой.
— … и не крути запястьем, — скучно добавила Сарада.
Глава 14. Полезный урок
14
Тело уже давно перестало болеть. Сарада была полностью готова к новым тренировкам, но дядя целыми днями пропадал на миссиях и возвращался домой только поздно вечером. Она понемногу стала понимать чувства маленького Саске. Когда видишь в лице Итачи такой потрясающий пример для подражания, ощущаешь собственную слабость и стремишься стать сильнее, а тебя всякий раз игнорируют — это обидно.
— Тебя вечно нет дома, дядя, — возмутилась однажды Сарада. — А ведь ты обещал тренировать меня.
Итачи поморщился.
— Сарада, вы с Саске чем-то похожи.
— Угадай почему, — она нахмурилась.
— Догадываюсь, — Итачи снова скривился. — И не называй меня дядей. Родители не поймут, если услышат.
— Ладно, Итачи…-сан.
— Ты поняла свои слабости. Тебе не обязательно тренироваться со мной.
— Но с кем, дядя? Я никого не знаю здесь, кроме вас с Шисуи-саном и Саске.
— Не называй меня «дядей», — терпеливо повторил Итачи.
В его голосе мелькнуло раздражение.
— Хай-хай.
— Генинов твоего уровня в деревне предостаточно. Найди себе кого-то и тренируйся.
Сказал как отрезал.
Но однажды Итачи вернулся еще засветло, и Сараде наконец улыбнулась удача. Привычно щелкнув Саске по лбу, дядя предпочел уделить время ей. Однако на полигон они не отправились. Итачи поужинал и позвал Сараду на веранду.
Под верандой находился рукотворный пруд с пятнистыми карпами, а за прудом возвышалась оштукатуренная стена с гербом клана на каждой секции.
— Мы будем тренироваться в саду?
— Да.
Дядя активировал шаринган. По коже пробежал мороз. После давней встречи в арке Учиха Итачи с активированным шаринганом вызывал у Сарады трепет и беспокойные мысли: «Он перестал мне верить? Он убьет меня? Что я не так сделала?»
— Я хочу научить тебя использовать додзюцу.
Сарада затаила дыхание.
— Тебя оказалось удивительно просто погрузить в гендзюцу. Ты совсем не умеешь использовать шаринган.
Она ощутила укол стыда.
— И это вина Саске, — сказал дядя. — Он должен был научить тебя. Что ты знаешь о гендзюцу?
— Основы, — растерянно пробормотала Сарада. — Это управление чакрой в мозге противника, подмена его ощущений ложными.
— Да. Гендзюцу — сложное направление, доступное не каждому. Многие недооценивают техники иллюзий, но они могут быть очень полезны, особенно если убивать или калечить противника нет необходимости. Для пользования гендзюцу необходимы три очень важных качества. Какие, по-твоему?
— Хороший контроль чакры.
— Верно. У тебя он есть. Еще?