Не надо, папа! (СИ) - Тукана Эпсилон. Страница 61

— Я знаю, — коротко бросил Итачи и исчез из рощи.

****

— Больше нельзя терпеть этот беспредел! — воскликнула Кохару, старуха с высокой прической. — Если они собираются совершить государственный переворот и захватить власть, то правительство вынуждено объявить Учиха предателями!

Дата восстания была назначена. Осталось десять дней.

— Кохару, прекрати! Не торопи события, — с укором осадил ее Третий.

— Но, Хирузен, — спокойно произнес Данзо. — Учиха уже не остановить. Чтобы сохранить мир в деревне и предотвратить хаос — мы должны ударить первыми. В том числе это подразумевает и убийство детей, которые ничего не знают о мятеже…

— Прекрати говорить подобное! Тебя же слышит Итачи…

Итачи молча глядел перед собой. Лисья маска Анбу с круглыми прорезями для глаз скрывала его лицо.

— Нам нужен более гуманный план.

В отличие от остальных членов Совета, Третий Хокаге пытался проявить милосердие, но его слова не имели под собой основы. Это были просто слова.

— Время против нас, Хирузен. Мы должны ударить первыми, пока Учиха ничего не подозревают, застать их врасплох. Если мы объединим наши силы: мой Корень и твое Анбу — все это очень быстро закончится.

— Учиха — наши братья по оружию. Я категорически против резни! Все нужно решить переговорами.

Переговоры… Где же вы были раньше? Вам уже давно известно о ситуации с Учиха, но вы ни разу не снизошли до того, чтобы поговорить с моим отцом и с кланом. Сейчас уже поздно вести переговоры, Сандайме.

— Итачи, выиграй нам немного времени. Мы должны продумать другой план.

Шисуи выиграл для них почти целый год, а эти старые люди потратили время впустую и даже не пытались сообразить хоть какой-то план, чтобы предотвратить гражданскую войну и восстановить спокойствие в Листе мирным путем. О чем же тогда просил Хирузен сейчас?

И ты, старик, называешь себя Хокаге? Пытаешься показать сейчас напускную доброту? Она уже не нужна. Ты опоздал.

Итачи прекрасно знал, что в глубине души Хирузен думал о том же, что и весь Совет: что Учиха будут уничтожены. Он просто переложил ответственность за это грязное решение с себя на Данзо, а Хокаге не должен был так поступать.

— Я понял.

— Мы рассчитываем на тебя, Итачи!

Хриплый голос Хирузена прозвучал как-то пусто.

****

— Что бы ни говорил Хирузен, но, когда придет время, — он встанет на защиту деревни, — сказал Данзо.

Итачи и сам это знал. Он был достаточно умен, чтобы прочувствовать мотивы и чувства Хокаге на собрании Совета.

— В тот момент, когда начнется восстание, у Учиха будет только одна судьба — полное уничтожение.

Опять началось. Снова он заходит издалека, плетет свои сети. К чему он готовит меня на этот раз? Сомневается, что я приму миссию?

Как бы там ни было, но сейчас они с Данзо сошлись во мнении. Старый лидер Корня Анбу наверняка уже давно лелеял мечту о том, чтобы истребить его клан. Итачи же пришел к этому решению своим путем.

— Твой младший брат, который ничего не знает, он тоже погибнет. Как и все. Но если удар нанести до восстания… То его еще можно будет спасти.

Данзо явно хотел перестраховаться. Хотел убедиться, что все сработает и Итачи не предаст его в ключевой момент, а ценой за верность назначил жизнь его младшего брата Саске.

— Если твой брат увидит, как Лист уничтожает Учиха — он станет мстить, и ему не будет места в деревне. Он также будет казнен.

— Это угроза?

— Нет. Я просто предлагаю тебе выбор. Присоединиться к клану и погибнуть во время мятежа вместе со всеми. Или выступить на стороне Конохи и спасти хотя бы своего брата.

Вот оно что. Ты все-таки сомневаешься и решил кинуть мне косточку… Так вот, как Саске удастся выжить.

— Мятеж нужно придушить до того, как в Конохе воцарится хаос. Эту миссию может выполнить только двойной агент Учиха и Листа. Это ты, Итачи.

Да, Итачи знал. Если Учиха уничтожат деревенские — другие кланы возмутятся, ведь это будет означать, что и их может постигнуть та же участь. Недоверие к правительству, восстание поднимут уже другие, сообща, и ни о каком мире не будет идти и речи.

— Я понимаю, это тяжело для тебя. Но так ты хотя бы спасешь брата.

Данзо повторял это снова и снова, будто боялся, что он сорвется с крючка. А Итачи с непроницаемым лицом хранил молчание. Его душа при жизни горела в аду. Мучения, терзавшие сердце, были настолько сильны, что сдавили ему горло и не позволили вымолвить ни слова еще с собрания Совета.

— Ты… примешь эту миссию? — произнес Данзо и затаил дыхание.

Мужчина с забинтованным лицом при всем мраке, царящем в его черной душе, понимал, насколько грязное и подлое задание он поручает подростку. Итачи закрыл глаза и склонил лицо. Едва ли можно было прочесть в его поведении намек на согласие, но Данзо наверняка уловил его.

****

Итачи тяжело было принять миссию, но он знал, у него ни за что не поднимется рука на двух людей: на Саске и на его дочку. Он выторговал жизнь брата. Данзо придумал, как организовать это естественно: Саске в день накануне восстания задержится допоздна в академии на тренировке с учителем, которого на самом деле нет. Этот учитель, член Корня, появится из ниоткуда и исчезнет в никуда. Никто о нем не вспомнит, а маленький братик останется жив.

Все, что занимало мысли Итачи последние дни: как спасти Сараду. Его любовь к Саске не имела границ, а Сарада была наследием его брата. Он мысленно проклинал Саске, который не уследил за своим ребенком и позволил ей провалиться в прошлое. Сарада уже давно смирилась, что ей придется доживать свой век в настоящем времени, но Итачи это не устраивало. Он верил, рано или поздно снова будет временная волна, которая вернет племянницу в будущее. И до этого момента он обязан сберечь ее.

Кроме Саске, выживет Шисуи. Это не вызовет подозрений, ведь эмоционально неуравновешенный гений Учиха физически не сможет убить джонина, который находится за пределами Листа на долгосрочной миссии. Но еще одна выжившая девочка могла нарушить все. Итачи знал, насколько сильно он рискует, пытаясь сохранить жизнь Сараде. Но это ради ее будущего он принял страшную миссию, и мысль о том, что этого счастливого будущего племянница не увидит, убивала его окончательно.

Размышляя так, Итачи сидел на ветке дерева и следил за дверьми главного здания храма Нака. Он дежурил здесь уже несколько суток, и его старания вот-вот должны были дать плоды.

Двери храма отворились и наружу выглянул сероволосый Яширо. Осмотрев окрестности, он поспешил убраться подальше. Итачи спрыгнул с ветки и проскользнул в двери храма Нака настолько быстро, что дежурные на посту наблюдения не успели бы его заметить на экранах.

«Только будь там, прошу»,— мысленно взмолился Итачи.

Он поднял седьмой справа мат татами и спустился по лестнице в подвал. Именно там, за следующей дверью проходили тайные собрания клана; отсюда его недавно с позором выгнал Яширо. В дальнем конце зала стояла каменная скрижаль, на которой была выгравирована история клана, а перед ней застыл мужчина в оранжевой маске.

— Учиха Итачи.

— Давно не виделись.

В последний раз они встречались в тот день, когда погиб Тенма.

— Минуло четыре года с тех пор. Ты подрос.

Те самые мерзкие твари, которые не дали Учиха уйти мирным путем от конфликта с Конохой: первой тварью был Данзо, а вторая тварь сейчас стояла перед ним, скрывая свое лицо за оранжевой маской с единственным отверстием у правого глаза.

— Это ты подстрекал их. Верно?

— О чем речь? Я просто немного поведал им об истории нашего клана.

— Чего ты добиваешься? Учиха… Мадара.

— Хо! — мужчина приложил пальцы к подбородку, словно раздумывая о чем-то. — Никогда не знаешь, кто спустится сюда, а за кварталом наблюдают те ребята из деревни. Может, мы найдем для беседы более спокойное место, где нас никто не потревожит?