Дорога к озеру Коцит (СИ) - Каратаев Кирилл. Страница 108

Глава 10. Дорога к Предвечному Пламени. Часть 4

Высокая башня с причудливым шпилем на макушке обеспокоенно приняла на себя порыв загулявшего ветра. И если я ожидал, что башня качнётся, то явно недооценивал местных строителей. Тем не менее, я несколько разочарованно перевёл свой взгляд вниз, на хмуро скучающие камни. Впрочем, и на их не слишком изумляющем созерцании я не задержался надолго.

Мимо меня умиротворённой, позвякивающей походкой прошли пару оживлённо переговаривающихся дьяволов в тяжёлых, но довольно элегантных кольчугах. Обрывки их негромкого разговора остановились на полпути от моих ушей. Хотя этот аспект расстроил меня показательно мало.

Невольно подражая движениям только что прошедших воинов, я двинулся по периметру широкого, идеально квадратного двора, гордо возвышающегося надо мной замка. Мысли мои носились где-то слишком далеко и слишком весело, для того чтобы следить за каждым их конечно неосторожным шагом. Так что я предпочёл беспечно отпустить их в далёкую и почти забытую сегоднястрану грёз.

— Рад видеть тебя, Кэй.

Возмущённые поспешностью возврата мысли на мгновение устроили бьющийся на осколкипереполох в моей голове, однако, слава огню, мгновения им для этого вполне хватило. Я развернулся.

Исполнитель моего совсем недавнего желания расслабленно стоял, облокотившись о крепкий торс одной из изысканно украшенных чудными барельефами колонн. На его тонких губах играла предвкушающая улыбка. Он чуть более лениво, чем это требовалось, оттолкнулся плечом от колонны и подошёл ко мне.

— Здорово, партнёр, — я почему-то не хотел смотреть ему в глаза. — Неужели и у тебя появилось достойное желание?

— Достойное, Кэй, — он не старался поймать мой взгляд, — хоть я и надеялся обойтись несколько меньшим.

— И чего же ты хочешь? — я невольно напрягся, ожидая просьбы-приказа стоящего напротив меня дьявола.

— Пойдём, Кэй, — он сделал приглашающий жест, — здесь как-то пусто для любой беседы. А для нашей ещё и слишком светло.

Я без особой скорби проследовал за владельцем явно несколько темноватого для меня желания. Впрочем, особой тревоги я не испытывал, хотя без сомнения предпочёл бы оказаться сейчас несколько в ином месте. Мы зашли в гостеприимно распахнутые двери замка и несколько минут методично отсчитывали потрескавшиеся ступеньки не самой короткой в моей жизни лестницы.

Наконец, идущий впереди меня дьявол распахнул очередную массивную дверь, и мы оказались на просторном балконе, который выходил в сторону огромного зала, забитого суетящимися дьяволами. Дьяволы накрывали длинные столы, приносили тяжёлые серебряные блюда и наполненные кувшины, а также активно наблюдали за работой других. Словом все готовились к большому празднику. Несколько минут я с интересом наблюдал на царящее внизу мельтешение, а потом перевёл вопросительный взгляд на своего, необычайно молчаливого сегодня спутника.

Тот, однако, не спешил поразить меня своей просьбой. Он в странном раздражении смотрел вниз, чуть покачивая низко опущенной головой. Когда он, наконец, оторвался от этого без сомнения увлекательного занятия, я уже несколько заскучал от предоставленного мне в эти минуты общества. Но беспокойный взгляд дьявола вернул мне уверенность в том, что благословенная скука долго не продлиться.

— Сегодня буду пировать, Кэй, — мне показалось или его голос был уже заранее пьяным. — С тобой или без тебя.

Увидев, что особого энтузиазма у меня его слова не вызвали дьявол нервно ухмыльнулся.

— Поверни назад.

— Что? — сначала я искренне не понял.

— Поверни назад, Кэй-Сагор, — голос его приобрёл знакомую уверенность. — Сойди с этой дороги.

— Странная просьба, незнакомец, — я не спешил принимать решение, так как любое решение было роковым.

— Это не просьба, — его глаза давили, пытаясь согнуть (пока слава огню, безуспешно), — это моё желание и твой долг. Исполняй, Кэй.

Дьявол снова уставился в зал, а я покрепче ухватился за толстый поручень. В голове печально зашумело. Неожиданно захотелось спрыгнуть вниз, прямо на гигантское блюдо с зажаренным ящером, которое несли четверо поварят. И похоронить этот порыв был отнюдь не легко.

Его желание и мой долг. Мой долг и его желание. Я так и так склонял эти, по сути, совсем не сложные слова, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из предложенного завывающего в предвкушении капкана. И по предварительным, но весьма точным данным выхода не было.

— А может что-нибудь менее достойное, — на меня грешной волной накатывала тоска, — менее желанное?

— Исполняй, Кэй! — плечи дьявола дрогнули. Только сейчас я понял, насколько он напряжён. И как тяжело ему было скрывать до сих пор это напряжение.

— Нет, — я презренным камнем устремился на самое дно самой загнивающей бездны.

— Ты отказываешься от своего слова? — тихий, злой голос вырезал на душе содрогнувшеюся рану. — От слова Хозяина Пути?

— Хозяина? — я угасающее улыбнулся. — Вряд ли. Не хозяина — раба. Раба Пути. Понимаешь? — я окинул его обречённым взором. — Иногда цепи слишком тяжелы, для того чтобы их сбросить. Иногда их легче нести.

— Проснись, Кэй! — дьявол грубо хлопнул меня по плечу. — Ты не раб, а я не дурак, для всей этой чуши. Ты исполнишь это желание! Так или иначе, — его рука резко схватила воротник старой куртки. Наверное, зря.

С устремлённым в глубины безумия стоном я бросил его вниз. Он падал неожиданно долго, словно стараясь зацепиться за испуганно разбегающийся воздух. Причем этим он дал мне лишь несколько прекрасно-лишних секунд. Их я потратил на то, чтобы грубыми, широкими стежками зашить треснувшую почти пополам душу. А потом я прыгнул следом.

Я аккуратно приземлился рядом с безуспешно пытающимся встать дьяволом. Кажется, у него было перебито колено. Несколько секунд я разрывался между желанием разбить ему второе и едва ли не большим желанием покинуть эти всё сильнее давящие стены. В итоге секунды прошли, а я, так и остался растерянно стоять в окружении замерших в нелепых, неестественных позах поваров и служанок.

— Верно ли это, Кэй? — дьявол всё же встал, хотя было видно, боль причиняла ему опаляющий дискомфорт. — Ведь это не я только что упал на встревоженный мрамор. Ведь это честь твоя, Кэй. Ведь это было последнее, что ты не растерял на своей проклятой дороге. Последнее во что ты ещё верил, Кэй. И другие, другие ведь тоже верили, — он почти довольно рассмеялся. — Но, ты, наверное, прав. У рабов нет чести. Так, Кэй!? Отвечай мне! Или раб стал ещё и трусом!?

— Всегда есть что-то большее, — я медленно сел на мягкий, низкий стул, — всегда есть то, ради чего ты готов жертвовать всем остальным. Но иногда ты услышишь, как в тёмную ночь влюблённые листья зовут тебя на свой хмельной вальс и понимаешь, что готов пожертвовать и этим. А взамен появляется что-то новое — новая икона, новая вершина, новый тотем, в костёр которого ты готов бросать плачущие жертвы. А потом рассыплется и она. И будет ещё одна, часто лишняя. Ты следишь за моей мыслью, ценитель чести.

— Ты спутал вершину с колодцем, Кэй, — дьявол оскалился в презрительной усмешке. — И ты не заметил, как упал, лишь потому, что всё ещё летишь. А ветер гневно кричит тебе вслед, — его губы искривились в очередной атаке рассекающей боли. — А знаешь, что на дне, Кэй? — он словно действительно ждал от меня ответа. — Там грязь. Просто грязь, в которую ты зароешь свою гнилую душу.

— Заткнись, — мне почему-то стало прохладно. — Я уже был там, и не раз, — я хмуро смотрел в дышащего ненавистью дьявола, — и я скажу тебе, что там нет грязи. Там просто ещё одна дверь. Иногда ее, правда, совсем непросто открыть, но всегда где-то рядом валяется пусть ржавый, но ключ. А грязь, — мои глаза немного повеселели, — грязи везде полно, мой так и не назвавшийся, увы, не друг. И я сомневаюсь, что здесь её меньше.

Он снова упал. Не закричал, даже не застонал. Он молча лежал, до хрипа сжимая веки и положив дрожащие, неверные руки на раздробленное колено. Слёз из-под век не текло. Мы надолго застыли в обступившей нас тишине. Наконец я встал. В ответ, всё ещё лежащий дьявол открыл глаза. Его взгляд был пуст и тревожен.