Дорога к озеру Коцит (СИ) - Каратаев Кирилл. Страница 6

Невозможность возродить Орден повергла меня в другую крайность. У Ордена Дорог осталась большая казна, которая по праву перешла мне. И в один грешный вечер тяжёлые монеты зазвенели у меня в руках. Я пустился в бездумный и жестокий разгул. Я неделями пил, играл в карты, дрался на дуэлях и менял дьяволиц, как ветер меняет направление. Я убивал и не стыдился этого, мне было уже всё равно.

Однажды я проснулся в своём замке с жуткой (и, увы, привычной) головной болью от непонятного, печального звука. Опознал я этот звук лишь, когда вышел на озарённую рассветом стену. Это был плач рыб с берегов Ардарит. Они будто оплакивали меня, оплакивали тот путь, на который я вступил. И плач этот решительным потоком вновь перевернул мою жизнь.

Я порвал все свои старые знакомства, почти бросил пить и перестал играть. Я решил, что раз уж я остался последним из Ордена, то мой долг познать учение Пути настолько, насколько это было вообще возможно. Я начал много путешествовать, параллельно совершенствуя свой уровень мастерства и оттачивая навыки владения сталью. Я стал всё реже появляться в замке, возвращаясь лишь к сезону плача с владений Багрового озера. И в мое последнее возвращение меня, наверное нетерпеливо, ждал гонец с посланием от Ашзар.

Всё это вихрем пронеслось у меня перед глазами, пока я шёл за не теряющей минут княгиней. Мы поднялись на несколько лестничных пролётов, прошли по длинному коридору, пол которого щедро застилал роскошный ковёр, и зашли в небольшую комнату, которая вероятно являлась кабинетом дьяволицы.

Ашзар не торопясь прошла в глубь комнаты, провела изящными пальцами по корешкам книг на вычурных полках и оглядела меня задумчивым взглядом.

— Нам нужно, чтобы ты кое-кого проводил до озера Коцит, мастер, — наконец произнесла она, блеснув огнём глаз.

В ответ я выгнул бровь в оскорблённом удивлении. Дорога к Коциту конечно не влюбленная прогулка и просто так до него не дойдёшь, но нанимать меня — Хозяина Пути ради этого. Да, это вполне можно было расценить как оскорбление.

— Спокойно, мастер, — Ашзар понимающе улыбнулась, — важно не куда, важно — кого.

— Не томи, княгиня, — я уже действительно заинтересовался.

— Главное спокойно, мастер, — она вдруг стала очень серьёзна. — Сестра!

Тихо отворилась одна из дверей в комнате. Из тёмного проёма показался тонкий, изящный силуэт. Свет голодным пожаром набросился на него. В моей голове забили бешеные барабаны, дыхание перехватило, лицо непроизвольно оскалилось.

Бледная кожа, длинные серебристые волосы, отливающие жёлтым золотом глаза, смотрящие немного высокомерно и в то же время чуть испуганно, и пара белоснежных крыльев за спиной. Ангел! Враг мой!

Мечи, казалось, сами прыгнули в мои руки. Я уже видел её смерть. Её Путь был не прост, но я знал, что сделаю с ним всё, что захочу. Она начала выхватывать свой меч, но ведь не успевала, явно не успевала.

— Кэй! — крик Ашзар ударил, словно кнут, клинки едва не выпали у меня из рук, и лишь огромным усилием мне удалось удержать их. Всё-таки чему-то полезному учили и в их снобистском Ордене. — Не смей, — уже тише добавила она.

— Какого огня, Ашзар! — в моём голосе ярости было не меньше. — Объяснись!

Наверное, давно никто не разговаривал с княгиней в подобном тоне, но я был в своём праве. По её сожжённой огнём воле в самом центре Ада стоял проклятый ангел. За такое кощунство от неминуемой кары её не смог бы спасти даже сам Нар-Дагор.

— Ты ведь Мастер Дорог, Кэй, — голос Ашзар был неприлично поспешен, — ты должен видеть. Они ведь такие же, как мы, только без рогов и с крыльями. Я взываю к твоему разуму, мастер, не торопись с проклятьями, послушай меня, — княгиня почти умоляла. — Позволь мне сказать, и ты поймёшь, я уверена, ты поймёшь, иначе бы не позвала тебя на эту встречу.

Я ничего не ответил, но клинки мои вернулись в ножны, а разум немного очистился от всепожирающей жажды крылатой крови. Я внимательно смотрел на Ашзар, помимо воли устремляя взор на ангела, чьи пальцы нервно прикасались к изящному кинжалу, прикрепленному к поясу.

— Пойми, Кэй, — голос Ашзар стал пленяюще-прекрасным и в тоже время разумно-убедительным, — если Небо вступило в союз с Огнём, то этого потребовали крайние меры. Нам всем, всем тем, кто вступил в этот союз, пришлось перешагнуть через себя, пришлось учиться терпеть друг друга. И всё это ради великой цели. Всё это ради жизни наших рас. Нашей жизни, Кэй. Ведь мы вырождаемся, мастер, лучшие из нас умирают в этих проклятых войнах, остальные тратят свою жизнь на игру, вино и борьбу за, так часто похожую на рваный туман, власть. Нам нужна новая кровь, нужна новая надежда, и ты можешь оказать нам в этом неоценимую помощь.

— И что же конкретно спасёт наш народ? — я решил придать своему голосу лёгкий сарказм.

— Я пока не могу сказать тебе всего, Кэй, и ты должен это понять. Слишком много поставлено на кон, слишком много сейчас может обрушиться из-за одного неверного слова. Слишком мало тех, кто поддерживает нас, и я заклинаю тебя, мастер, ты должен стать один из них. Клянусь Предвечным Пламенем — это будет верный выбор.

Глаза княгини пылали неистребимым огнём уверенности в истинности своих слов, и я не видел в них бездумного фанатизма, лишь осознание своей правоты, правоты, которая пришла далеко не сразу.

— Итак, ты хочешь, чтобы я отвёл ангела к озеру Коцит и, вероятно, ещё и привёл обратно. А ещё, вероятно, ты желаешь, чтобы об этом никто не узнал, так, княгиня? И ты просишь об этом того, чьих братьев пронзали мечи неба? Или ты забыла, какой ценой Орден Дорог остановил легионы Рая в Пурпурных холмах? — как я ни старался, но ярость бурлящей волной вновь поднималась во мне.

— Усмири свой гнев, мастер, и вспомни, о чём я тебе говорила. Подумай не о себе, а о своём народе. Я скорбела вместе со всеми, когда погиб твой Орден, но неужели твои братья это всё, ради чего стоило жить. А прошу я именно тебя лишь потому, что ты пожалуй единственный, кто сможет сделать то, что необходимо нашему союзу.

— Я всё ещё не понимаю, Ашзар, — я старался быть спокойным, — на что ты хочешь меня подписать. Чем для Ада будет полезно пришествие ангела к Коциту? Ты красиво говоришь, и я даже где-то хочу тебе поверить, но могу ли? Имею ли я право поверить тебе? Я последний раз прошу, объясни мне, зачем я должен принять твоё предложение? Почему, в конце концов, я должен оставить её жить? — При моих последних словах рука ангела довольно уверенно опустилась на рукоятку меча.

Княгиня немного помолчала. Я терпеливо ждал, пока терпеливо.

— Я уже говорила, мастер, мы умираем и они тоже, — она кивнула на обладательницу белоснежных крыльев. — И, видимо, этот процесс необратим, ещё пять-шесть веков и я не уверена, что от нас что-либо останется. Первыми это поняли Орден Предвечного Пламени и Храм Неба. Лучшие из нас вступили в первый союз Ада и Рая. И мы нашли способ. Способ не сохранить наши расы, но дать им новую жизнь. Станет она лучше или хуже нынешней мы не знаем, но это все-таки будет жизнь. Я не буду утомлять тебя подробностями наших изысканий, ты всё равно мало что поймёшь, а времени это займёт изрядно. Скажу лишь, что более полувека мы стремились решить эту задачу. И вот, наконец, совсем недавно нам это удалось. Ангел должен войти в Коцит. И когда она выйдет из него, то у нас появиться новая надежда, — глаза княгини были холодны и на этот раз уже чуть фанатичны.

Я понял, что пришло время принимать решение. Решение, которое вероятно повлияет на всю мою дальнейшую жизнь. Честно говоря, никакого желания вести ангела, моего врага по крови и памяти, в одно из наиболее почитаемых мест Ада у меня не находилось. А если ещё честнее, то я всё еще хотел её убить. Но в тоже время в словах Ашзар было что-то, чему я странно верил. И то, что Орден Предвечного Пламени, а также, как я понимаю, и Храм Неба решили прибегнуть к помощи постороннего, значило, что им действительно была крайне нужна моя помощь. А ещё то, что они искренне полагали, что я пойму и встану на их сторону, фактически вступлю в союз. К тому же, по несколько опоздавшим рассуждениям, услышанного (а тем более увиденного) вполне хватало для конца моей относительно спокойной жизни. Я мысленно усмехнулся, похоже Ашзар вновь не оставила мне достойного выбора. Я как можно более безразлично посмотрел на княгиню. Её плохо скрываемое напряжение явно достигло пика.