Баламут 2 (СИ) - Горъ Василий. Страница 56

— Ух-ты!!! Рат, я чувствую так много оттенков твоих эмоций! Ты мною гордишься… Немного удивлен… вероятнее всего, скорости освоения этого плетения… Мысленно посмеиваешься… Частью сознания настороже… и, что самое главное, тебе со мной так комфортно!

— Да, моя радость, мне с тобой комфортно! — подтвердил я, задохнулся от волны счастья, ударившей через щуп, поймал себя на мысли, что на такие ощущения можно подсесть, и добавил себе жару: — Я тебя безумно люблю, искренне уважаю и рад, что смог сделать настолько нужный подарок…

…Полноценные испытания возможностей моего подарка благоразумно решили отложить, ибо первая же попытка Лары меня поцеловать как-то уж очень сильно ударила ей в голову. Чтобы отвлечься от накатившего желания, немного пострадали из-за того, что Бестия пока в пролете, но поняли, что эта тема продолжает будоражить воображение, и заняли себя делом, требующим сосредоточения: Язва показала мне целительское плетение для сращивания сломанных костей, а сама принялась вбивать в подсознание все тот же щуп.

Тренировались часа три. Потом ненадолго сбегали в джунгли, эдак, метров на восемьсот, вернулись, скользнули в свой НП и, выглянув наружу через узенькую щель, подобрались. Вернее, подобралась Язва, а я выдернул из перстня бинокль, поднес его к глазам и прикипел вооруженным взглядом к «темной ленте», выползавшей в ущелье из-за дальнего поворота и медленно, но уверенно собиравшейся в черное пятно у приметного валуна!

Первые выводы сделал практически сразу:

— Ловушка накрывает область шириной метров двести сорок-двести шестьдесят. На время прохождения своих она, вероятнее всего, отключается. Причем не с отдельного предмета, а со «свитка». Что не радует, так как его программное обеспечение нашим пока не по зубам.

— Говоря иными словами, экспроприировать этот конкретный «свиток» бесполезно?

— Даже не знаю. Теоретически сравнив этот с предыдущими трофеями, можно вычленить программу, отвечающую за включение и выключение ловушек. Но шансов на это немного. Кстати, отряд-то о-го-го: в нем порядка пятисот особей, причем имеются и маги. Правда, судя по кое-каким нюансам поведения и пластики, тут одно «мясо», причем модифицированное совсем недавно, но, как любит говорить матушка, «Опыт, как и половое бессилие, приходит с годами».

Лариса оказалась того же мнения:

— Угу: их быстренько доведут до минимально необходимых кондиций в тренировочном лагере городка, мимо которого мы проходили, потом выведут к нам и продолжат дрессировать на реальных землянах.

Я вытащил из пространственного кармана фотоаппарат и протянул ей:

— Будешь изображать корреспондента. А я попробую пересчитать все типы особей. Для сравнения с другими отрядами и последующего анализа…

Этими делами развлекались порядка получаса, то есть, до тех пор, пока корхи не прошли мимо. Заодно убедились в том, что моя паранойя и в этот раз не подвела — я засек за нашими спинами и глубоко в джунглях по другую сторону «тропинки» две плотные группы «скрытников». А после того, как отряд скрылся за поворотом, мы влили Силу в марева, выбрались из схрона, без какой-либо спешки добрались до аурных следов ближней группы дозорных и пошли вдоль цепочки реальных вмятин от их нижних конечностей, но не на юг, а на север. Причем очень медленно, так как допускали, что эти особи прошли не мимо ловушки, а через нее.

Слава богу, мои опасения в этом вопросе не подтвердились, поэтому уже минут через пятнадцать-двадцать я пришел к выводу, что примерная ширина «заряженной» области порядка ста шестидесяти метров, свернул обратно к дорожке и, предупредив Шахову об изменении темпа движения, активировал крылья ветра…

Следующие два «сюрприза» обнаружили часа за три до местного заката и напряглись в разы больше, чем со всех предыдущих, вместе взятых. Хотя нет, не так: отдаленный грохот и яркие вспышки от мощнейших заклинаний площадного действия расстроили не так уж и сильно. Точно так же, как и вид полигона, до которого мы в конечном итоге добрались: да, тренирующихся «магов» было многовато, но это зло было известным и привычным. А вот шестиколесные «грузовички», не очень уверенно нарезавшие круги чуть дальше и правее, заставили похолодеть. Да, ближе к закату стало ясно, что эти машинки пока чрезвычайно «сырые», то есть, быстро «сдыхают» при примерно половинном уровне плотности магофона Земли и реанимируются только после замены какого-то навороченного техно-магического блока, но сам факт того, что у корхов уже появилась условно рабочая техника, не обрадовал от слова «совсем». В общем, использовав всю начатую кассету фотоаппарата и треть новой, мы вернулись к тропинке, превратившейся в полноценную грунтовую дорогу, и рванули дальше.

Единственную найденную ловушку, к слову, оказавшуюся раза в два длиннее и шире предыдущей, обошли по очень солидной дуге, а часа через три после заката вышли за нынешние границы местного аналога Багряной Зоны и меньше, чем через километр наткнулись на очередную Большую Стройку. Только на пару порядков обстоятельнее и серьезнее первой! И дело было отнюдь не в размерах территории, на которой возводились здания, а в количестве задействованной строительной техники и в подходе к этому делу: каждое сооружение было капитальным, то есть, строилось на века, и… работы продолжались даже ночью, хотя раньше такого фанатизма у тварей я не замечал!!!

— Что-то мне не нравится этот размах… — прошептала Лара, вдосталь «налюбовавшись» этой картиной.

— Я тоже не в восторге… — буркнул я, кинул взгляд на «многорукую» машину, отдаленно похожую на мутировавшего паука, подающую какой-то жидкий строительный раствор сразу на три объекта, и угрюмо вздохнул: — Эту картинку было бы неплохо запечатлеть предельно подробно и при свете дня, но в это время года ночь тут длится порядка четырнадцати часов, а мы торопимся. В общем, обойдемся их искусственным освещением и немного похамим…

…Репортаж о Великой Стройке делали больше трех часов, предельно добросовестно облазив «кварталов» шесть, забравшись на несколько зданий и запечатлев на пленке все замеченные виды строительной техники, часть манипуляций магов, ускоряющих процесс, бескрайние палаточные городки для работяг, полноценные дороги, их срезы и так далее. При этом старались не рисковать, но даже так раза четыре чуть не влипли в серьезные проблемы. Вернее, оказывались на самой грани, но все-таки выкручивались из почти безвыходных ситуаций благодаря фантастическому хладнокровию и редкой дисциплинированности Язвы.

Впрочем, как выяснилось уже после того, как мы закончили носиться по городу и вернулись в джунгли, эти подвиги дались ей не так уж и легко:

— Баламут, а тут есть где ополоснуться? А то я так перенервничала, что пропотела насквозь!

— Не очень близко, но, вроде, есть… — после недолгих раздумий ответил я. — Если я ничего не путаю, то километрах в восьми-девяти на юг должно быть премиленькое озерцо с настолько сочной синей водой, что показывать тебе ее днем, мягко выражаясь, рискованно!

— Думаешь, откажусь вылезать? — еле слышно хохотнула она, потом сообразила, что я пытаюсь ее успокоить, и дотронулась до моей руки: — Рат, я уже в порядке. Просто комбез и белье липнут к коже, а это бесит.

— Что ж, тогда побежали, что ли? — предложил я, убедившись в том, что ее декларируемое состояние соответствует реальному, посмотрел на компас, понял, что правильно определил требуемое направление, и начал движение. Шагом, так как джунгли оказались достаточно густыми, и о беге на крыльях леса можно было только мечтать…

Следующе часа три нас преследовали мелкие неприятности. Сначала на меня свалилась местная змея из категории «ядовитее не бывает», впоролась в пелену, не смогла ее прокусить и из вредности плюнула ядом. Чуть позже мы как-то умудрились потревожить гнездо насекомых, по повадкам похожих на диких пчел, и были вынуждены пробежаться, активировав вампиризм. Потом попали под атаку стаи «кошмариков» — так какой-то юморист из первого поколения засечников когда-то назвал местный аналог летучих мышей — и чуть не сдохли от одновременного удара доброй сотней головокружений. А в прямой видимости от обещанного озера Шахова засмотрелась на «угольно-черное зеркало» воды, не заметила какую-то ямку и подвернула голеностоп.