Миллион миров (СИ) - Карелин Антон. Страница 11

— Да! — закивал Кизя, обрадованный пониманием. — Все фигурки весят девяносто девять грамм, девяносто девять миллиграмм, девяносто девять микрограмм и так далее, и только на самом пределе измерительных систем цифра останавливается, чуть-чуть не доходя до ста! А в остальном они разные: одна, например, зеленоватая/коричневая, и ровная/выпуклая по бокам, мягкая/колючая наощупь. Каждое из свойств двоится. Другая фигурка: гладкий/ребристый синеватый/серый треугольник/косоугольник! А третья в дырочку/трещинку с желтым/красным отливом и похожа на прямоугольник/дощечку! Уфф, как я выговорил! И комбинация этих признаков никогда не повторяется, каждый шекл уникален.

— Почему так запутано, — пробормотала недовольная Ана, — у меня двоятся мозги!

Но она осеклась, когда увидела Одиссея. Тот сидел, напряжённо глядя, чуть-чуть прищурившись, но не на кого-то из присутствующих, а в бурлящий омут своих догадок и идей. В глазах Фокса рождались и гасли звёзды. Ана смотрела на его охваченное вдохновением лицо, зная, что каждую секунду разум этого человека выдаёт новую поразительную версию происходящего — до тех пор, пока не придумает сюжет, который подходит под всю собранную информацию и не противоречит ничему, включая его огромный жизненный опыт.

Сияющий взгляд детектива разом погас, он опустил голову, держа себя в руках. Значит, придумал? Или сдался, решив, что данных пока недостаточно? Ане очень хотелось спросить, но она пересилила себя и не стала. Ей было стыдно показать Фоксу, насколько она им очарована.

Кизя, ничего не заметив, увлечённо продолжал:

— Профессор выдвинул тему: что признаки специально такие разные, и все сочетания несут информацию, то есть, являются кодом! Он привлёк мощные ИИ Халгурского университета, в котором работает, и расшифровал инфогеном шеклов. Знаете, что заложено в их инфогеном?!

Конечно, Кизя знал, что они не знают и спрашивал лишь для того, чтобы торжественно ответить самому. Но Фокс бесцеремонно обманул ожидания юного энтузиаста.

— Координаты, — нетерпеливо бросил он, мол, рассказывай дальше.

Кифоид слегка опешил от такой догадливости, но постарался не подать виду, отчего замешательство стало ещё заметнее.

— Ну… значит… короче, да! Форма — это широта, фактура долгота и цвет глубина. А все вместе признаки каждого шекла указывают на точку в пространстве. Причём, число встречающихся оттенков, форм и фактур в шеклах равно числу градаций одного квадранта в координатной сетке Великой сети! И составляет ровно тысячу.

— То есть, — Фокс поднял указательный палец, мысленно представляя карту галактики, — каждый шекл несёт координаты внутри одного квадранта. Но галактика поделена на миллионы квадрантов, и ни один шекл не указывает, о каком именно квадранте идёт речь?

— Да, — подтвердил Кизя.

— Но раз шеклы такие непостоянные и двойственные, значит, каждый шекл указывает не на одну точку, а сразу на несколько? — соображал Одиссей.

— Да! Вы такие умные, — удивился Кизя. — В каждом шекле шесть переменных параметров, он может указывать на одну из восьми точек в пространстве. Или сразу на все!

— Ну и какой в этом смысл?! — развела руками Ана.

— Корвин считает, здесь и кроется красота замысла Великого Архитектора, — мудро ответил Кизя, со значением подняв палец вверх. — Вот только никакой логики во всех этих координатах до сих пор не нашли.

Сказал он и махнул лапкой.

— Гамма, какой профиль у Халгурского университета? — спросил детектив.

— Планеторазведка, геоведение, археологика древних цивилизаций.

— В каком секторе он базируется?

— В девятом.

— А можно ещё один стейк, зажаренный в ракетных дюзах? — попросил Кизя.

— Минуточку, — остановила его дотошная Ана. — Если каждая из этих фигурок несёт уникальную информацию, и эта информация транслируется в галактические координаты, которые совпадают с системой Великой сети… то как вообще могут оставаться версии о природном происхождении шеклов?

— А вот могут! — воскликнул Кизя, очень довольный, что эмоции от погружения в Тайну, которые он когда-то пережил, теперь захватили новых людей. — Во-первых, потому что версия Корвина хоть и убедительная, но только версия. Ведь те координаты, которые показывают все найденные шеклы, не имеют ничего общего с местами, где их нашли. Да и вообще никакой закономерности в этих координатах нет: их применяли к разным квадрантам, и ничего там не обнаружили. Одни указывают на середину планеты, другие в космический вакуум, третьи в уголок громадного скопления газа.

— Большинство указывают в пустоту, потому что вселенная почти на сто процентов и есть пустота, — философски заметила Ана.

— Да, да, — легко согласился Кизя, выросший в загазованной атмосфере нигилизма и тлена на тоскливой планете Гуро. — В общем, никакой логики и закономерности. Уж за девятнадцать лет шекловоды перешерстили все возможные идеи в поисках смысла, но так и не нашли.

— А во-вторых? — напомнил Фокс.

— Во-вторых, тектонисты математически доказали, что даже с таким неповторяющимся распределением признаков, фигурки могут быть природными самородками. Просто число комбинаций между тысячью видов фактуры, оттенков и форм настолько велико, что все найденные фигурки — ничто, горсть песчинок из огромной туманности, а всего их могут быть триллионы. Тектонисты считают, что мы просто нашли слишком мало шеклов и пока не успели встретить те, у которых признаки повторяются. Рано или поздно встретим. Так что в итоге они всё же могут оказаться нерукотворные.

Одиссей кивнул.

— Так вот почему фигурки, параметры которых неизвестны, стоят так дорого! — поняла Ана. — Потому что каждая содержит ещё одну деталь к этому шифру, к шараде шеклов. И в понимании фанов, каждая новая фигурка — это шанс разгадать весь код!

— Конечно! — с улыбкой до ушей подтвердил Кизя, довольный её восторгом. — Пока параметры новой фигурки не утекли в народ, всякие коллекционеры и одержимые искатели истины готовы драться за неё. Ведь многие верят, что это наследие древней цивилизации. И кто отыщет правильные координаты, найдёт на одной из миллионов неосвоенных планет какой-нибудь невообразимый артефакт! Один богач заплатил пятнадцать миллионов, а потом устроил стрим и огласил параметры фигурки всему сообществу. Стал супер-популярный, теперь купается в славе и внимании…

Было видно, что Кизя тоже хочет туда окунуться, хотя бы разок.

— В последние годы к этому спросу добавились ещё и профессиональные перекупщики, — предположил Фокс. — А недавно инвесторы. Включился рыночный механизм преумножения прибыли, новые фигурки часто демонстрируют под фильтром, не раскрывая параметров и храня их в тайне.

— Да, есть клуб владельцев Нераскрытых шеклов, — подтвердил Кизя. — Они обмениваются данными только друг с другом, и то у них там три категории с разными правами доступа.

— И стоимость шеклов постоянно растёт, — усмехнулся Одиссей.

Ана лишь удивлённо развела руками, поражаясь, как разумные существа умудряются из любой непонятной штуки устроить целую историю — и индустрию.

— Всё это время мы говорили о трёх признаках из четырёх, — заметил детектив. — А какие версии про девяносто девять грамм?

— Нууу, — протянул Кизя, — Если принять во внимание теорию Корвина… а совсем не принимать её могут только идиоты… В общем, если считать, что в шеклах зашифрованы координаты, то может все они происходят из девяносто девятого сектора? На тему веса тоже немало гипотез.

— Ты прямо поклонник этого профессора, — улыбнулся Одиссей.

— А как иначе? — удивился Кизя. — Он самый уважаемый шекловод! В молодости был покорителем планет, и, говорят, спас кучу народу. На одной дурацкой планетке бабахнул химический прилив, а первые колонисты оказались не готовы. Так вот, профессор Корвин его рассчитал и предсказал, убедил кучу народу всё бросить и эвакуироваться. Те, кто его послушали, выжили. Ему за это дали несколько наград. А ещё Корвин определил развитие шекловодства. Теперь все ищут новые фигурки и пытаются разгадать код.