Любовник под прицелом (СИ) - Трапная Марта. Страница 28

Эльза посмотрела на него с удивлением.

– Прекрасный вечер? Тебе правда здесь нравится?

Ян кивнул.

– Конечно. Пока нравится, а там дальше будет видно.

– Для начала посмотри на моих сестричек и братьев, – сказала Эльза. – Мы пришли.

Они вошли в раскрытые двери библиотеки. Она и правда в первый момент казалась черной – от обилия книг в черных переплетах на стеллажах черного дерева. Мебель тоже была черной, как и лежащие на полу ковры. И только кое-где, на стенах между стеллажами висели яркие картины, которые показались Яну смутно знакомыми. Ах, да, вспомнил Ян. Тьерри Шаранн. Что ж, мать Эльзы – действительно очень смелая женщина.

– Привет, – сказала Эльза хорошо отрепетированным веселым голосом, который ни единым звуком не напоминал ни ее обычный голос, ни манеру речи.

– Здравствуйте, – повторил за ней Ян.

В библиотеке было всего несколько человек. И трое из них – двое парней и одна девушка, расположились в мягком уголке с непосредственностью, выдававшей в них членов семьи. Парни были похожи на мать Эльзы – те же глаза, те же черные волосы, тот же высокий рост и сухощавость. Девушка, видимо, получила гены отца – бледная кожа, светлые волосы, совсем другие черты лица.

– Ян, знакомься, моя сестра Пенелопа, и мои братья Антонио и Алекс. Есть еще Сандра, но пока что ее нет.

– Обычно в первую очередь незнакомых людей представляют более важным персонам, сестричка, а не наоборот, – лениво сказал тот, кого Эльза представила Антонио, и который даже не подумал хотя бы приподняться для вежливости.

– Уверяю тебя, я так и сделала, – медовым голосом сказала Эльза и повернулась к Яну. – Больше здесь нет ничего интересного, разве что ты любитель современной живописи.

– Эти картины кажутся мне знакомыми, – сказал Ян, чтобы загладить неловкость. – Если не ошибаюсь, я видел работы этого художника раньше. Очень узнаваемый стиль. Хотя я не слишком разбираюсь в современном искусстве.

– Ты первый, кто признал в этой мазне картины, – сказала Пенелопа, чуть растягивая слова, как Зази. – И тем более, искусство.

– Все дело в насмотренности, – улыбнулся Ян. – И в желании заглянуть за грань привычных вещей. Нет ничего скучнее картины, которая называется, например, «корова» и на ней в самом деле изображена корова. Как будто зритель не в состоянии догадаться, что именно он видит.

Пенелопа скривилась.

Эльза рассмеялась:

– Картина с коровой, которая называется «портрет какой-нибудь госпожи» имела бы успех. Определенно.

– Но на этих так называемых картинах, – небрежно кивнула в сторону ближайшей Пенелопа, – уж точно нет коровы. И ничего, что можно было бы опознать.

– О, – сказал Ян, – в наш век фотографии рисовать предметы – бесперспективная затея. Зачем? Куда интереснее рисовать чувства. Эмоции. Состояния. Что-то недоступное передаче через фотографию.

Пенелопа поджала губы, Алекс сделал вид, что аплодирует.

– А теперь, если вы не возражаете, я хотел бы покинуть ваше общество. Разговоры об искусстве всегда вызывают у меня жажду... чего-нибудь простого и понятного.

– Я отведу тебя к живительному источнику с шампанским, – со смехом сказала Эльза. И когда они вышли из библиотеки, спросила. – Ты что, заканчивал курс по современному искусству?

Ян отрицательно покачал головой.

– Ты о чем? Я все сочинил на ходу. Мне не понравилось, как твоя сестра критикует вкус... твоей матери, или отца. Или дизайнера по интерьерам. В общем, того, кто выбрал эти картины для библиотеки.

– Даже не знаю, кто в этом доме решает вопросы с интерьерами, – призналась Эльза. – Возможно, Антонио, а может, и мама.

– Антонио-брат или Антонио-отчим? – Уточнил Ян.

– Он мне не отчим, – резко ответила Эльза. – Он меня не усыновлял.

Ян наклонился к Эльзе и шепнул ей на ухо.

– Эльза, я на твоей стороне. Не надо со мной воевать. Пожалуйста. Если тебе тяжело, давай сбежим.

Эльза вздохнула и с тоской посмотрела на Яна.

– Ты не понимаешь. Куда я от них сбегу? Они со мной до конца жизни.

Ян хотел было возразить, что вот он же сбежал, но прикусил язык. Это были не те слова, которые Эльзе сейчас помогут. Надо же, она побыла в обществе братьев и сестры всего пару минут, а уже вся на взводе.

– Но ведь и ты с ними – тоже до конца их жизни, – сказал Ян и поправил прядь ее волос, которая совершенно не нуждалась в его заботе, но ему очень хотелось погладить Эльзу по голове, в утешение, как ребенка, хотя здесь это выглядело бы совсем неуместно. Кто знает, сколько взглядов направлено на них в эту самую минуту? – Ты живешь своей жизнью, делаешь что хочешь, а они страдают, что никак не могут на тебя повлиять. И отказаться от вашего родства тоже не могут. Им хуже.

– Плохие парни подрабатывают психологами?

– Нет, конечно! Я же не беру с тебя денег.

Эльза улыбнулась своей обычной улыбкой, и Ян немного успокоился. Они подошли к бару, расположенному вокруг лестницы. Эльза попросила ледяной минералки. Ян мгновенье поколебался и попросил того же. С невозмутимым лицом юноша-бармен протянул им два высоких запотевших стакана с играющими над поверхностью воды мелкими брызгами.

– Ты первый парень, которого я привела в наш дом, – сказала Эльза после первого жадного глотка. – Я только сейчас это поняла. Тебя будут обсуждать и осаждать.

Ян пожал плечами и тоже сделал несколько глотков воды.

– Я же все равно не услышу. Пусть говорят что угодно.

– Ох, Ян, – вздохнула Эльза, – я-то услышу.

– Вот только не надо защищать мою честь с береттой в руке, – рассмеялся Ян, допил воду и вернул стакан на стойку. – Поверь, мне все равно, что они думают обо мне. И вообще, судя по нашему разговору, у них не слишком богатое воображение. Некрасивым меня не назовут. Бедным тоже. Какие слова обо мне в их представлении могут тебя задеть? М?

Эльза задумалась и посмотрела в глаза Яну тем глубоким взглядом, от которого у него пошла кругом голова, как тогда, когда они стояли у окна в квартире Эльзы и смотрели друг на друга.

– Они не додумаются, – наконец, с улыбкой согласилась Эльза и отвела глаза.

Ян осмотрелся. Вокруг не было никого, кроме бармена, но он едва ли представлял опасность. Ян забрал у Эльзы стакан с недопитой минералкой, обнял и прижал к себе в нарушение всех правил и протоколов.

– Это вместо поцелуя, – тихо сказал он ей.

Глава 27. Почти узнали!

Ужин оказался для Яна полной неожиданностью. Он думал, это будет прием с коктейлями, легкими закусками и обилием разговоров. Так что приглашение пройти в столовую для ужина прозвучало для него как гром среди ясного неба. С другой стороны, есть в самом деле хотелось. И с третьей стороны, после первой половины ужина можно с чистой совестью покинуть прием. Ян очень надеялся, что Эльза не станет возражать.

Соседями за их столиком на четверых была немолодая семейная пара. Эльза назвала имена и фамилии, но Ян по доброй традиции тут же их забыл. Эльза обращалась к ним дядя и тетя, но это не значило ровным счетом ничего. Ровно до той минуты, когда мужчина, салютуя Яну очередным бокалом с вином, вдруг сощурился и сказал:

– Подождите, Ян, а ведь вы Сен-Лари.

– Нет, – беззаботно ответил Ян. – Я ношу другую фамилию. Халас.

Он покосился на Эльзу и увидел, что ее место пустует. А сама она стоит чуть поодаль с девушкой, которая похожа на нее чуть больше, чем остальные родственники. Сандра – догадался Ян.

– Ох, ну бросьте, – рассмеялась его жена, похлопав Яна по руке, чтобы вернуть его внимание к ним. – Я тоже ношу другую фамилию, чем моя мать, но это ничего не значит. Родовые черты никуда не исчезают. Я сразу догадалась, что вы Сен-Лари и ждала, пока Артур увидит сам.

Ян старался, чтобы его улыбка выглядела как можно более спокойной, но не был уверен, что сможет справиться с дрожью рук.

– Конечно, – кивнул мужчина. – Цвет волос, рост, этот характерный голос.

– Родинка на левой мочке уха, – со смехом продолжила женщина. – У вас она есть.