Атомный пирог (СИ) - Конфитюр Марципана. Страница 2

Звезды стало видно, потому что мы покинули центр города, и вывесок с лампочками вокруг больше не было; даже уличные фонари встречались далеко не везде. Справа и слева от нас проплывают ряды одинаковых, как счастливые семьи, домиков. Мы уже минули первый, старый пригород, застроенный каркасными домами фирмы «Левитт и сын», а теперь проезжаем через второй, менее старый, состоящий из металлических домов фирмы «Люстрон». До нашего пригорода, самого нового, одного из лучших в штате, и его пластмассовых домов фирмы «Монсанто» остается чуть менее получаса.

Движение в этих местах совсем небольшое, тем менее, на почти пустом перекрёстке нам попадается еще один красный светофор, и наш автопилот законопослушно останавливает машину.

— В такие моменты, — говорит Ронни, — мне хотелось бы по-дедовски водить самостоятельно.

— Не советую, — ехидничает Джон. — Твоя мамочка свалится с сердечным приступом, если узнает, что ее пупсик гоняет без автопилота. Тебя до конца школы из дома не выпустят. А может, и до конца колледжа…

— Глупости!

— Да, пожалуй, мысль о том, чтобы ты смог поступить в колледж, это действительно глупость…

— Джон, ты поссориться хочешь? — Ронни начинает злиться, но все мы знаем, что в драку он не полезет. Какой маменькин сынок захочет драться с человеком на три года старше и только что отслужившим?

— А что, Рон, он не так уж и не прав, — говорит Петси. — Все мы знаем, как твоя мамаша с тобой носится. Вон даже машину тебе купили с этими потешными ремнями! Понятия не имею, почему они думают, будто привязанным к креслу ездить безопаснее.

— Да корпорации каких только бесполезных наворотов не наизобретают, — поддакивает Джон. — Лишь бы продать. То ремни, то сидения с массажем, то встроенный пикчерфон… Лучше б сделали побольше подстаканников.

— А я слышала, что есть такие машины со встроенными мороженицами, — вставляет Пенси.

— Мороженое опасно, ведь можно же горлышко простудить!

— Да чёрт! — Ронни отстёгивает ремень и демонстративно отбрасывает его в сторону. — Эти ремни шли бесплатно, поэтому мы их и взяли! И вообще, Джон, я не против, если в следующий раз мы поедем на твоей машине, раз моя такая плохая.

— Ничего не слушай, Рон, машина — супер! — вклинивается Пенси.

Но благодарности за поддержку она не получает: в ту же секунду из-под водительского сидения раздаётся противный писк. Ронни извлекает оттуда еще одну новомодную штуковину — Персональный Приёмник Радиосигналов, ППРС, а, говоря по-простому — пищалка. Это такой элегантный кирпичик с антенной и красной лампочкой, которая загорается, если мать Ронни желает, чтоб он ей перезвонил. По радио ее рекламируют как крутую новинку. Но по-моему, эта штука совершенно бесполезна.

— Чёрт, — конфузится Ронни. — Мне надо найти таксофон.

— Да уж скоро приедем.

— Не так уж и скоро.

— Я надеялась, может, еще потусим, покатаемся?..

— Да всё просто! Погнали в «Реактор»! Оттуда и звякнешь. Почти по пути.

— Да, точно, оттуда и звякну.

Ронни нажал пару кнопок на пульте.

Включился зеленый, и атомобиль снова плавно тронулся с места.

2. Я ем радионожки

Закусочная «Реактор» — одно из немногих мест в нашем районе, где могут потусоваться подростки. С парковки у супермаркета нас обычно гоняют, на площадке для малышей подросшие детки тоже вроде как не к месту. Есть пустырь на окраине, возле оврага, но он по праву считается злачным местом, и там собираются только самые отмороженные ребята. В принципе, можно еще тусоваться в торговом центре, особенно если плохая погода. Но на первом этаже там продуктовый, на втором всё забито одеждой, а на третьем, где находится кафе, сидеть вроде как можно, но уж очень неуютно из-за криков пациентов кабинета лоботомии, располагающегося там же. Вот и получается, что, кроме «Реактора», податься нам особо-то и некуда. У некоторых из нашей школы тут, можно сказать, половина жизни проходит. Я бываю здесь не то, чтоб часто (как-никак от моего дома сюда надо добираться на машине), но всё-таки заглядываю.

Словом, это наше место. Ну, а для человека стороннего оно, я полагаю, совершенно непримечательно: те же красные виниловые диванчики, те же белые столы к хромированным ободом, что и везде; тот же набор пластинок в музыкальном автомате, что в любом подобном заведении в нашем штате; чёрно-белый пол в клеточку — конечно же, вы сто раз такой видели; меню тоже как обычно, как у всех. В общем, описывать нечего.

Суть в том, что мы остановились у «Реактора» не только, чтобы Ронни позвонил, но и ожидая повстречать внутри знакомых.

У входа в закусочную находилось четыре торговых автомата: со жвачкой, сигаретами, таблетками аполлония и карманными дозиметрами. Мой брат принялся выбирать себе курево. Девчонки и Ронни направились внутрь. Я немного задержалась у дозиметров, залюбовавшись на один розовый, дамский, с тонкой цепочкой, но посчитала, что это будет излишеством, и надо дождаться, пока не сломается старый мой счётчик. Потом двинулась внутрь, вслед за всеми.

С черно-белого скруглённого экрана расположенного в закусочной общественного пикчерфона на Ронни уже таращилась его мамаша: видно, как обычно, выдавала ценные указания. Тот стоял, немного отведя трубку от уха: кажется, громкость на том конце провода снова была повышенной. Пенси и Петси мгновенно нашли себе компанию и подсели за столик к каким-то не особенно знакомым мне девчонкам. Слушать их пустую болтовню не было никакого желания: наверняка она сбила бы мне весь настрой, который и без того уже начал выветриваться. Нет, сейчас я наоборот должна была воспользоваться шансом побыть в одиночестве! Еще раз насладиться произошедшим. Восстановить в голове волшебные мгновения сегодняшнего концерта, пока память не растеряла их, и дожать, допить оставшийся восторг.

И еще мне захотелось газировки.

Я присела у стойки буфета.

— Привет, Ава! — сказал Сэм. — Ты меня помнишь?

Вот чёрт! За стойкой Сэм! Я избежала одного нудного разговора, но нарвалась на другой.

В общем, Сэм это парень на год старше меня, с которым мы немного пересекались, когда он ещё учился в нашей школе. В колледж он не поступил — и вот, работает буфетчиком. Вид у него постоянно такой, словно он в чём-то провинился и извиняется. И ещё он вечно думает, что я его забыла. Ага, забудешь, как же! Каждый раз, когда я прихожу в эту закусочную и попадаю на его смену, он заводит со мной длинный занудные разговоры о том, что ему приснилось или о том, какая новая грелка у его бабушки. Мне кажется, он даже считает, будто мы с ним друзья. Видимо, это из-за того, что я всякий раз вежливо с ним разговариваю, хотя, к примеру, Пенси наверняка уже десять раз послала бы его к чёрту…

— Ну конечно помню, Сэм.

— Хорошо! А то я уж боялся, меня все забудут, с кем в школе учились… Что хочешь?

— Давай аполлолу.

— С мороженым?

— Без.

Сэм налил мне стакан голубой газировки, а затем с любопытством пронаблюдал, как она по прозрачной пластиковой трубочке поднимается в мой рот.

— Не пойму, как ты пьёшь эту гадость? — спросил он сочувственно. — Она же почти не сладкая.

— А что? Я привыкла. В школе с первого класса давали…

— Вот именно! В школе меня ей замучили. А еще говорят, что в Советском Союзе у людей нет права выбора! Да я по пальцам могу сосчитать, сколько раз в школьной столовой давали нормальный напиток, а не вот эту вот гадость!

— Так ты ее, значит, не пьешь?

— Неее! Как школу закончил — ни разу, — сказал Сэм со странной гордостью.

— А как же от радиации защищаешься?

— Ну как. Аполлоний в таблетках, естественно.

— Понятно, — ответила я. А затем решила, что, если уж Сэму так приспичило общаться со мной, пусть это будет более интересная тема, чем аполлоний, защита от радиации и коммунисты. — А знаешь, откуда мы едем? Где мы сейчас были?

— В центре города?

— А именно?

— В большом торговом центре?