Вернуть Боярство 2 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 26

Последнее, что я запомнил — это поток обжигающего, неостановимого пламени, что обратил меня во прах. И это, скажу я вам, было невероятно больно…

Глава 13

— Очнулся, герой? — раздался знакомый голос.

Деревянный потолок, тяжелое одеяло, приглушенный свет восковых свеч. Стойте, а ведь место знакомое! Точно, это же выделенная мне половина дома в Кондратьевке. Так и необжитая мною толком комната…

А на стуле неподалёку за небольшим столиком расположился Вадим Приходько собственной персоной. Ради разнообразия, в этот раз старший лейтенант в затасканном мундире ел яблоко, нарезая кусочки длинным охотничьим ножом.

— Впервые вижу тебя без бутылки в руке, — заметил я, садясь в кровати. — Решил завязать?

— Нет, шутник, такую дурость я и врагу не пожелаю, — хмыкнул он. — Как себя чувствуешь?

— Знаешь, на удивление неплохо, — ответил я. — Вот только почему я не в лазарете, и как мы выбрались? Я, признаться, думал что без меня вы нипочем не выберетесь.

— Ты слишком-то нос тоже не задирай, герой, — посоветовал он мне. — Когда ты отрубился, мы увидели, что в направлении города идёт большой бой. А чуть позже выяснилось, что он деблокирован, а орда тварей разбита и отброшена обратно в леса. К счастью, не в том направлении, в котором находились мы, так что взвод, вернее его остатки, почти без приключений вернулся обратно. Ну а кроме шуток… Мы все у тебя в долгу, так что… Спасибо, Аристарх.

Он встал и, подойдя вплотную, протянул мне руку. Не колеблясь, я пожал её — хватка у старлея оказалась довольно крепкой. Что ж, вот, пожалуй, и мой первый полноценный друг в этом мире. Пара недель на краю жизни и смерти сближают сильнее, чем годы общения в мирной обстановке, знаете ли. Теперь я точно знал — этому человеку можно доверить спину. Конечно, не на все сто процентов — мы всё же слишком мало знали друг друга, но процентов на семьдесят точно. Если доверие вообще можно мерить процентами, конечно.

— Ну, я пожалуй пойду, — заторопился он, сам, видимо, немного смущенный порывом. — Ты это, оправляйся, приходи в себя. Дел ещё немало.

— А почему не в госпитале-то? — всё же напомнил я.

— Да потому, что они забиты сейчас раненными, — ответил он. — Ты же… Я показал тебя знакомым целителям. Должен мне кое-что глава медбатальона… В общем, по его словам ты цел и невредим, лишь заработал серьёзное магическое истощение. Так что мы уложили тебя тут. Три с половиной дня проспал, медведь.

За окном действительно царила тьма. Приходько шумно утопал по лестнице, я же занялся анализом своей оболочки души, проверяя насколько сильны повреждения, нанесённые трёхрогим. Тут меня ждали приятные новости — там, на месте ранения, ныне находилась заплатка. Искрящиеся зелёные молнии постепенно залечивали эту рану, так что можно было вздохнуть спокойно — я действительно здоров. Единственное, о чем следовало помнить — нынче в этом месте моя душа уязвима, а потому до полного исцеления лучше не подставляться.

А ещё я солидно прибавил в развитии энергетических каналов. Неожиданный, но приятный бонус, равный примерно полугоду усиленных тренировок — прохождение огромных объемов силы в состоянии, когда каналы защищены чарами одного из Владык Крови, сказалось на них положительно. В ином случае они бы просто выгорели…

Жаль, к подобному не выйдет прибегать часто. В любой магии имеются свои ограничения, и в данном случае они были таковы, что в ближайшие минимум полгода я не сумею призвать Владыку Крови. Его подручных — да, но тогда и эффект будет меньше, и никаких бонусов за использование этих сил.

Чем же себя занять, раз уж проснулся? О, точно! Моя алхимическая лаборатория! Я как раз перед отправкой успел получить кое-что из того, что заказал для неё, да и привезённое с собой из учебного полка ещё было при мне. Пойду займусь, что ли…

Утром я отправился в казармы отряда. Приходько уже в доме не было — он отправился на полчаса раньше меня.

— Аристарх! — услышал я знакомый голос.

Ко мне бодро шагал Доронин с какой-то бандеролью в руке и, видимо, уже сдружившаяся парочка — Засульский и Селезнев. Вся троица выглядела вполне сносно, будто и не бывало тяжелейших боев за город… Впрочем, откуда мне знать, насколько они были тяжелы конкретно для гарнизона?

— Доброе утро, капитан. Господа, — кивнул я всей троице. — Уверен, не в последнюю очередь благодаря вашим стараниям удалось отстоять город.

— Да бросьте, Аристарх! — заулыбался Селезнев. — Куда нам тягаться с вами! Мы наслышаны о подвигах вашего взвода в лесах. Тридцать семь рогатых, добытых отрядом из тридцати трёх человек — вот это я понимаю сходили в рейд!

— А ещё мы наслышаны, что вы лично сумели прикончить трёхрогого! — подхватил Доронин. — Даже мне, признаться, с трудом вериться, что Адепт сумел бы совершить такой подвиг, но голову изжаренного молниями рогача я видел своими глазами! Сейчас у нас имеются некоторые дела, но вечером приглашаю вас в Медвежью Берлогу — пожалуй, в одно из самых пристойное заведение в этих краях. Обмоем вашу удачу!

— Хорошо, — кивнул я. — Отчего бы и не выпить в хорошей компании? И по поводу рогатых — это усилия всего отряда, а не только мои лично.

— Тогда в пять встречаемся там, — кивнул Доронин. — Кстати, захватите с собой и этого медведя Приходько. Тяжелый человек, необщительный… Надеюсь, хоть когда вы будете вместе, я услышу больше подробностей!

Как… Дружелюбно, что ли? Впрочем, их интерес тоже можно понять.

Вся троица ушла дальше, в направлении штаба полка, я же отправился к своим бойцам. Коих застал сидящими в беседке, раскуривающих ароматные трубки с табаком.

— Бездельничаем, хлопцы? — присел я на свободное место. — Как дела?

— Дак увольнительные дали, господин лейтенант, — уважительно ответил мне один из бойцов. — Половина выживших — в лазарете, десять человек ещё до того сгинули… Вот, получили боевые за успешный рейд по тылам врага, а к десяти должны ещё и жалованье выплатить. Собираемся в город. Вы-то как, ваше благородие? Оправились ужо?

— Здоровее всех, — заверил я бойцов. — Что ж, раз у вас всё радужно, то не буду мешать. Один вопрос — где старший лейтенант Приходько?

— Да старшину трясет, наверное — пожал плечами другой солдат, выпуская струйку дыма вверх.

Что ж… У бойцов заслуженные увалы, так что сильно им надоедать не стал — пусть расслабляются. Думаю, сегодня в городском доме терпимости будет спущено немало рублей… Ну да они заслужили, особенно паренёк, прибивший двурогого.

Приходько обнаружился не в кабинете, вернее небольшой комнатке, именуемой этим громким словом. Помещение это было выделено ему как заместителю командира роты, однако сейчас бравый пожилой старлей обретался в каптёрке, где шумно выяснял отношения с кем-то. Вернее, устраивал ему разнос.

— Ты что, рукоблуд комнатный, решил что я ничего не замечу?! — бушевал мой командир. — Я тебя, сын крысы и зайца, в ведре помойном рожденный, спрашиваю — где башка?!

— Господин старший лейтенант, ну ей-ей — по приказу командира роты капитана Доронина башка трёхрогая передана в штаб полка! Что я мог сделать?!

— Падали ты кусок, ты ведь помнишь, что положено за незаконное присвоение боевых трофеев? Особенно офицерского состава?! Я ж тебя, паскуда, на губе сгною! Ты же, падаль, у меня в штрафные батальоны отправишься за воровство…

Губа… Иначе говоря — гауптвахта. Этот термин в обоих мирах совпадал, как ни странно. В тесном помещеньице за простым деревянным столом сидел невысокий, пухленький мужичок. К моему удивлению, не бездарный — первый ранг, Подмастерье. Объемное брюшко не позволяло толстяку полностью придвинуться к столу, а по гладко выбритому лицу с тонкими, щегольскими усиками, что ему совершенно не шли, текли капли пота, капая на едва ли не парадный мундир из хорошей ткани — признаться, даже у меня парадная форма была намного дешевле. Хотя чему удивляться — этот хорёк, что сегодня явно собирался куда-то в хорошее заведение, был старшиной роты — ответственным за материально-техническое оснащение персонажем. Ну и хранителем всех добытых в боях трофеев и многого другого…