Ученик шиноби 7. Нырок (СИ) - Романович Роман. Страница 27

Чем я и воспользовался. Сделав решающую ставку на внезапную атаку.

Укутался в плащ, соскочил со скалы, на которую забрался — дикари предпочли высадиться между редких скальных уступов и, буквально стелясь над песком, быстро-быстро помчался вперед.

Битва вышла короткая и жестокая. Лагерь был оживлен, пробиться в центр, к шаманам, незамеченным я при всем желании не смог бы. Раскрутив круг на полную, пожелав самому себе удачи, решил рискнуть. Цепь ударила в горло ближайшего противника, который что-то углядел в тенях. Тот схватился за лезвие, но поздно, брызнула кровь. Радуя тем, что дикарей так легко убить. Отметил я это краем сознания и, ещё до того как упало тело, проскочил мимо.

Дернув цепь обратно, направил её в шамана справа. Ближайший стоял спиной ко мне. Для него я закрутил шар, тупо игнорируя дикарей, что стали оборачиваться, почувствовав что-то неладное.

В одно мгновение произошло сразу много всего. Цепь добралась до шамана и врезалась ему в шею. Звякнула, так я её ещё и воспламенил, чтобы больше паники добавить. Второму шаману я в спину шаром зарядил. Вся маскировка мигом слетела. Шар-то светится вовсю. Ещё и гудит.

Вокруг старикана какая-то муть появилась, но я врезался в неё и привычно втянул, поглотил. Шар до тела добрался и хребет переломил. Дикарь уже мертвым от меня отлетел.

А вот два других среагировать успели. Синхронно навели свои посохи и ударили... чем-то. Это на телекинез походило. По ощущениям. Как будто что-то обхватывает и сжимает. Я снова поглотил. Ничего страшного не почувствовал. Чем изрядно шаманов удивил. Не ожидали они такого эффекта.

Рептилии же в этот момент вырвались из-под контроля и на ближайших дикарей набросились. Драка вспыхнула. О чем я и мечтать не мог.

Добравшись до ещё одного колдуна, быстро с ним разделся. А дальше отступать пришлось. Четвертый-то убегать бросился, за спину воинов спрятался. Те копьями меня тыкать начали. Ну, я и рванул подальше, почувствовав, что исчерпал лимит удачи.

Начало четвертого месяца я встретил переломанным, избитым, подранным, тонущим в болоте.

Последнюю неделю шёл дождь, болотистые места растопило особо сильно. К этому периоду я уже забыл, что такое отдых, нормальной сон, регулярная, горячая пища. С припасами проблем не было, как ни странно. Я умудрялся поддерживать кольцо полным, грабя лодки варваров. Которые так и прибывали пачками каждый день.

К концу месяца на острове появилось три лагеря, в каждом по пятьдесят охотников и пяток шаманов. И да, каждый раз дикари всё опаснее появлялись. Из последней партии так и вовсе в скорости мне не уступали, а их шаманы били так, что даже меня глушили. Это при том, что весь месяц я к их силе адаптировался.

Но досталось мне вовсе не от них. Дело в том, что рептилии тоже продолжили появляться. А дикари их захватывать. Поэтому племена легко перемещались по всему острову. Который не такой уж большой. Я преодолевал его из одного конца в другой где-то за двенадцать часов. Но то месяц назад. Сейчас-то уже за одиннадцать справлюсь. Вовсе не потому, что стал быстрее.

Просто остров тонул.

И пищи на нем всё меньше и меньше оставалось. Вот и бодались племена между собой. Единственное, что их останавливало — охота на меня. Цивилизованными людьми они точно не были, предпочитали ритуальные убийства себе подобных, а уж как меня запытают — я проверять не хотел.

Что сказать. За этот месяц я научился отлично маскироваться. Нашёл травы, которые сбивали запах. Подкормил плащ, отчего он уплотнился и начал лучше скрывать. Научился тихо двигаться, прятаться в тенях, сидеть часами неподвижно. От моей одежды уже давно мало что осталось. Корка грязи покрывала всё тело. А что поделать, если эта корка — тоже отличная маскировка.

Так вот. Убегал я от племени и как-то пропустил, когда новый цикл начался. До этого отметки в пещере делал, но уже давно на них забил. Бежал через лес, рано утром. За мной с луками и факелами гнались. А впереди раз, и рёв раздался. Вскоре я и с существом, его издававшим, познакомился. Чертовски быстрой, сильной и опасной тварью. Покрытой густой шерстью, под два с половиной метра ростом. Как она меня схватила — не уследил. Поймала, приложила пару раз о землю, когтями полоснула и швырнула в сторону. А там и варвары подоспели. Отвлекли на себя.

Ну а я... Уполз тихонечко. Болота как раз рядом были. Там и затих. Раздумывая, когда же это уже закончится и мне дадут спокойно умереть.

Шерстяные гиганты, как их про себя прозвал ласково, принесли заморозки.

Неожиданно я узнал, что можно сдохнуть от холода. Дикари тоже с этим замечательным свойством плохой погоды познакомились.

Похолодало не за один день. Но если раньше в самое жаркое время температура поднималась градусов до сорока, так что опасно было выходить из тени, то уже через неделю после их прихода днем выше десяти не поднималось. А ночью — падало до нуля и ниже. И с каждым днем ниже и ниже.

Не хочу вспоминать, как я продержался следующий месяц. Шерстяные уроды были страшными противниками. Отлично шли по следу, и, когда срывались в бой, пиши пропало. Я научился с ними справляться. Ночью они впадали в спячку. Могли уснуть где угодно. Если найти такую тушу, то внезапное нападение давало шансы на победу. Главное, глаза выбить — тогда проще становится. А если ноги подрезать, то вообще отлично.

Сам я тоже отхватывал. Запас целебных зелий стремительно сокращался. У варваров подсмотрел, чем они себя лечили. А были и такие случаи. Как ни странно, люди, пусть и не каждый день, продолжали прибывать. Уже более крупными отрядами, по двадцать-тридцать человек. Каждый раз это была битва одних моих врагов против других.

Но не это самое ужасное. Я стал себя ловить на том, что говорю вслух. Отвык от человеческой речи. Забыл, когда нормально общался. Прошлая жизнь казалась очень далекой, а выживание здесь — чем-то нормальным. Привычным.

Часто стали посещать мысли — ради чего я продолжаю бороться? Не проще ли убиться и прекратить мучения? Ведь итог ясен. Я не знаю, когда закончится испытание. Чего уж, я даже не знаю, испытание это или подстава от Вологодских! Сколько ещё циклов будет? Остров продолжал сокращаться, постепенно уходил под воду. За всё время он на километр со всех сторон точно ушёл. Живности почти не осталось. Единственное, на что оставалось рассчитать — собственные запасы, да то, что привозили на лодках. Но их ещё попробуй ограбь. Воины-то прибывали всё сильнее и сильнее, будь они неладны.

Когда появились какие-то волшебники с жезлами, начали заливать всё огнем, проращивать деревья, возводить из земли укрепления — я уже ничему не удивлял. Как и появлению закованных в тяжелую броню воинов. Эти ребята меня меньше всего напугали. С тяжелыми мечами, они напоминали Гатса на максималках, каким я его запомнил.

За что я их особо полюбил, если честно.

Да, именно по этой причине, Гатса напоминали. Напоминание стимулировало воспоминания о прошлой жизни. Я специально фантазировал, как вернусь. Чтобы с ума не сойти. А за воинами охоту объявил. Тренировался, чтобы потом Гатсу навалять. Худо-бедно это помогало держаться.

Этот месяц ознаменовал появление снега и тотальную войну всех против всех, с выжигаем природы. Мест для укрытия стало резко меньше.

Всего за пару недель я получил столько раз из жезлов, что камень адаптации постоянно раскаленным оставался. За ресурсы приходилось биться насмерть. В буквальном смысле.

Должен признать, что на тот момент, несмотря на все попытки сберечь разум, человеческого от меня мало осталось. Я уподобился хищнику, который рыскал по острову в поисках пропитания, убивал всех, до кого мог дотянуться, и убегал от тех, до кого дотянуться не мог.

Вбив двуручный меч куда-то в шею здоровенному великану, вцепившись изо всех сил, я направил его на строй врагов. В ответ в меня летели десятки огненных снарядов, разряды молний и прочая магическая хрень.