Шестое чувство - Делон Дана. Страница 16

Жером тепло улыбается мне:

– Побежали домой, Лили. Время близится к восьми, и тебе сегодня в школу.

Напоминание о школе вызывает озноб во всем теле. Ведь в школе я увижу Адама. На секунду в голове мелькает мысль, что я могла бы притвориться больной и никуда не идти. Так я сделала после нашей встречи в коридоре. Схватилась за голову в прямом смысле слова, пожаловалась Эмме на невыносимую боль, позвонила маме и вызвала Uber, потому что школа хоть и недалеко от дома, но я сама бы в жизни не нашла дорогу обратно. Я провела весь день дома, обдумывая произошедшее. Я не плакала. Я была в шоке. Соблазн притвориться больной вновь очень велик. Но я быстро отбрасываю эту идею, не буду прятаться, не буду скрываться. Я пройду через это испытание с высоко поднятой головой, не жалея себя и не вызывая жалость у окружающих.

– Побежали, – бормочу я и срываюсь с места.

«У меня получится, я смогу», – словно мантру повторяю про себя несколько раз. Я смогу находиться с ним в одном классе, я смогу избежать слез, я смогу удержать все эмоции внутри. С этими мыслями я бегу что есть силы. Бегу так быстро, что начинаю ощущать металлический привкус во рту и боль в боку, но не могу остановиться. Не могу перестать убегать, хотя отчетливо осознаю, что от себя не убежать и не скрыться.

Когда мы приходим домой, в коридоре нас встречает сонная Эмма.

– Ты бегал? – недоуменно спрашивает она у отца. – С каких пор тебя не устраивает беговая дорожка?

Жером за моей спиной застывает и, похоже, не знает, что ей ответить. А я все понимаю: мама, должно быть, рассказала ему о том, что я бегаю по утрам. Сегодня утром, когда я одевалась, он, скорее всего, услышал мои шаги и увязался за мной. Этот его поступок потрясает меня. Мне становится не по себе, ведь я все утро избегала разговоров с ним.

– Завтра в это же время, Жером? – не поворачивая головы, откашлявшись, спрашиваю я и опускаюсь на корточки, чтобы снять кроссовки.

– Было бы отлично, – тут же отзывается он радостным, бодрым голосом, – Эмма, хочешь, присоединяйся к нам.

Она громко зевает и трет глаза.

– Ни за что на свете.

Я молча поднимаюсь в свою комнату и бегу в душ. Жером встал рано утром, чтобы побегать со мной. Возможно, так он хочет навести мосты. Может, он действительно хочет, чтобы мы стали настоящей семьей. Никто ни за что на свете не заменит мне папу. Никто ни за что на свете не сможет вылечить рану, нанесенную им. Но у Жерома может быть свое место в моей жизни. Если я что-то и поняла за свои восемнадцать лет, это то, что добрых людей мало. Мало кто поставит твои интересы выше своих или проснется в шесть утра, чтобы побегать с новоиспеченной падчерицей. Надо быть благодарной и ценить подобное отношение.

Быстро позавтракав, мы с Эммой идем в школу пешком. Она ничего не говорит, все ее внимание сосредоточенно на телефоне, в котором она невероятно быстро что-то печатает. Так мы и доходим до частной школы Paul Claudel-d'Hulst в 7-м округе Парижа. Я изучила их веб-сайт перед переездом. Католическая школа, они славятся строгой дисциплиной, 97 % выпускников сдают выпускные экзамены на отлично. Перед школой уже собралась толпа учеников: все курят, передают друг другу сигареты и зажигалки, громко смеются, матерятся и глупо шутят о сексе. Я точно читала об этой школе? Единственное, что меня действительно радует, в толпе нет Адама, а еще тот факт, что Эмму утащила ее подруга рассказать нечто грандиозное о каком-то соседе, нечто, явно не предназначенное для моих ушей. Искренне надеюсь, что сводная сестра не планирует становиться моим ангелом хранителем, потому что, ей-богу, в няньке я точно не нуждаюсь. И как только я хотела облегченно вздохнуть, мне навстречу вальяжной походкой вышел зеленоглазый парень, с которым она меня вчера познакомила. Вид у него такой расслабленный и уверенный, словно он точно знает, что мои трусики слетят лишь от одного его взгляда, и меня это немного раздражает. Если бы мы познакомились с ним до моей поездки в Италию, я бы назвала его симпатичным и ради развлечения даже пофлиртовала с ним. Сейчас же настроение абсолютно неподходящее.

– Лили! – восклицает он и тут же чмокает меня в щеку. Чмокает по-настоящему, медленно и с хитринкой в глазах. – Как ты? Надеюсь, тебе лучше и ты не убежишь вновь домой.

Я отхожу от него на шаг и с натянутой улыбкой произношу:

– Все отлично, не переживай, гм. – Я замолкаю и даю понять, что вспоминаю его имя. Я правда не помню, как его зовут. Будь он менее самовлюбленным, я бы проявила чудеса воспитанности, и он бы даже не догадался, что я не знаю, как к нему обратиться. Но сейчас мне хочется сбить с него спесь, хотя бы самую малость. И это работает, парень хмурится и неловко усмехается.

– Поль, – представляется он, прикусив губу, – приятно познакомиться!

– Точно, Поль! Прости, Эмма вчера меня перезнакомила с половиной школы, сам понимаешь, невозможно запомнить всех. – произношу я с обаятельной улыбкой. Мама всегда спрашивает, кого я хочу убить, когда так улыбаюсь.

Поль хмурится еще сильнее, и я думаю: «Да-да, мой дорогой Поль, ты попал в категорию всех. И такое бывает, смотри не расплачься». Он хочет что-то сказать, но группа парней зовет его весьма вовремя. Еще чуть-чуть, и я начну практиковаться в сарказме, полагаю, нежная психика Поля этого не выдержит.

– Увидимся, Лили, – махнув рукой говорит он.

– Да-да. – без энтузиазма отвечаю я, и он выглядит озадаченным.

Как только Поль отходит от меня, доносится девичий голос.

– Это было неожиданно. для него.

Я поворачиваю голову и ловлю любопытный взгляд девушки, с которой еще не знакома.

– Так месье Совершенство еще никто не ставил на место, – с улыбкой сообщает она и представляется: – Я Сесиль.

– Лили, – по инерции отвечаю я, и Сесиль усмехается.

– Я в курсе. постой, кажется, в курсе вся школа. Ты Лили Лепран из Лозанны, новенькая ученица и сводная сестра Эммы Деланье.

– Новости распространяются нынче быстро, – отзываюсь я, и Сесиль хмыкает.

Она намного выше меня и очень крупного телосложения. Я бы назвала ее большой, но не грубой. У нее миловидное лицо и нежно-розовая гладкая кожа, большие ярко-зеленые глаза и красивые густые русые волосы.

– Приятно познакомиться, Сесиль, – искренне говорю я. – Если месье Совершенство капельку раздражает и тебя, то, думаю, у нас с тобой много общего.

Звенит звонок, Сесиль мило улыбается и, качнув головой в сторону школы, произносит:

– Пойдем, Лили.

Я иду вслед за ней.

– Мы с тобой в одном классе?

– Нет, но, если будешь скучать на переменах или не с кем будет пообедать, я в твоем распоряжении.

– Спасибо, – отзываюсь я.

– У меня сейчас информатика, это в ту сторону, а у тебя история – это в другую. Вон там твои одноклассники, – она указывает на толпу, которую возглавляет Поль.

И я закатываю глаза:

– Тогда я пошла.

– До скорого, Лили. Сил тебе и терпения, – с иронией произносит Сесиль.

Я фыркаю и иду к своему классу, меня сразу же под руку хватает Эмма и заговорщическим шепотом сообщает:

– Мадемуазель, с которой ты сейчас говорила, – девушка сына президента Франции.

– Вроде для меня это не новость, но я всегда впадаю в шок, когда слышу об этом, – бормочет подруга Эммы, Полин – высокая худощавая шатенка, которая точно проводит часа два перед зеркалом, прежде чем выйти из дома. – Ничего не имею против Сесиль, – продолжает она, – но вы же видели, какой он красавчик. Что он в ней нашел, уму непостижимо.

– Я не видела, какой он красавчик, – подаю я голос без всякого интереса к теме. Девушка сына президента? Впечатляет, но все мы люди, а в строгой частной католической школе в одном из самых дорогих районов Парижа, как показывает практика, учатся дети людей, которые могут себе это позволить.

– Полин, внешность далеко не главное, и плюс ко всему Сесиль очень милая, – раздраженно произносит Эмма.

– «Внешность – не главное.» говорит девушка, парень которой – Адам Витьелло.