Я тебя ждал (СИ) - Дюжева Маргарита. Страница 38

Впивается в припухшие губы, одновременно с этим медленно входя внутрь. Ловит своим ртом мой стон, и начинает ритмично двигаться.

Обвив ногами его талию, подстраиваюсь под его ритм. Открываясь навстречу, изнывая, содрогаясь от каждого толчка, умоляя его не останавливаться. Требуя быстрее, сильнее, глубже. И он послушно удовлетворяет мои просьбы, доводя до самой грани и сталкивая за нее

Кричу, царапая ногтями широкую спину, когда накрывает сладкой судорогой, полностью растворяясь в своих ощущениях. Меня трясет, когда в беспамятстве повторяю его имя, как заведенная, а он продолжает свои мощные толчки. Ускоряясь, удерживая за бедра, вынуждая приподняться, выгнуться еще сильнее. Вколачивается, с хриплым рычанием, снова доводя до исступления.

Так как с ним – не было больше ни с кем и никогда. И не будет. Так что бы забыть обо всем на свете. Имя свое забыть. Все забыть, сконцентрировавшись только на нем, но его прикосновениях, движениях внутри меня. Так просто не бывает.

Это была долгая ночь. Когда не могли оторваться друг от друга, не могли насытиться, неизвестно откуда беря силы для очередного витка чувственного марафона. Измятое, истерзанное тело болело, натертую плоть саднило, смятые губы опухли, но мне все равно было мало, хотелось еще и еще.

И только спустя несколько часов, окончательно утомившись, и потеряв связь с реальностью, провалилась в глубокий сон.

***

Я опять в подземелье, и хочется кричать от безысходности, потому что все повторяется. В третий раз.

Опять иду туда, где закован узник, где последняя цепь, с трудом удерживает его в темнице. У меня в руках опять сжат пузырек, и мне даже не надо на него смотреть, я знаю какой он. Черно-красный, переливающийся, будто огонь сквозь застывшую лаву пробивается.

Содержимое сейчас прожжет последнюю цепь, и он вырвется на свободу. Что тогда? Если сейчас он способен вытворять такие вещи, что же тогда начнется после освобождения? Страшно предположить.

Больше всего на свете хочется развернуться и убежать, но я опять не хозяйка своему телу. Ноги переставляются сами вне зависимости от моего желания. Шаг за шагом, вперед, неотвратимо приближаясь к финалу. Да, я сама пришла к нему, сама шагнула навстречу, утонув в чувственном водовороте, но этого мало, чтобы поменялось отношение к ситуации в целом. Я до жути не хочу его освобождать.

Подхожу неосмотрительно близко, забыв, что с одной цепью у него больше свободы.

Бросается на меня, чуть не сбив с ног, и только каким-то чудом успеваю увернуться, отскочить в сторону.

Правильно не пропускай меня, не надо! Выбей из рук этот проклятый флакон и раздави его, так что бы ни капли не попало на цепь. Останови меня! Не дай мне освободить тебя. Умоляю!

Беснующийся туман останавливается, замирает на одном месте, вглядываясь в меня, а потом медленно отступает в сторону, освобождая дорогу. Тут же ноги продолжают свое движение и несут меня к самой дальней стене, где вбито последнее массивное кольцо.

Узник жмется к стене, замирает в ожидании, и я чувствую на себе его взгляд, наполненный лютым нетерпением.

Я боюсь. В этот раз страх другой. Не перед тем эфемерным созданием, что гоняет меня по дому, крадет дни, сталкивает в кошмар, жестоко управляет родными людьми, испытывая на прочность мою психику. Нет. Я к нему…привыкла. Даже в какой-то степени приняла, раз пошла сама на его поиски и с готовностью, как мартовская кошка, прогибалась в его руках. Нет. Я боюсь того, каким он станет, когда последняя цепь падет. Когда его ничего не будет сдерживать. Что я для него? Игрушка? Способ проявиться? И все?

Я ведь так до сих пор и не поняла, почему его выбор остановился на мне. Не на младшей сестре, которая жила всегда в этом доме, и была красива, как утренний цветок, а именно на мне.

Что станет со мной, когда он освободиться, получит то, что хотел? Мне почему-то кажется, что от меня ничего не останется, растворюсь, потеряюсь, и пути назад не будет.

Очередная никчемная попытка остановиться, и снова никак.

Прохожу мимо него, отхлынувшего белым потоком к стене. Скольжу взглядом, пытаясь различить знакомые очертания, но вижу только мглу.

Перед стеной, возле кольца останавливаюсь, бросая неуверенный взгляд через плечо. Что если я сейчас сожгу последнюю цепь, и навсегда останусь здесь, в этом подземелье?

Хочется плакать. От страха, от тоски, от разрывающих душу сомнений и противоречий, а больше всего от собственной беспомощности.

Поднимаю руку, на раскрытой ладони проклятый пузырек и жидкость в нем пульсирует в такт биению сердца. Обратной дороги нет.

Сжимаю кулак, чувствуя, как кожу опаляет тягучим жаром, капли живого огня падают на покрытый вековой пылью металл.

Звенья мгновенно начинают тлеть, наполняя воздух тяжелым запахом. Почему-то мне кажется, что пахнет паленой шерстью, волосами.

Наблюдаю, как внутренний огонь красной полосой ползет в сторону пленника. Обреченно слушаю шипение, потрескивание. Сколько секунд продержится последняя цепь, удерживающая его в заточении?

Три!

Я успела досчитать только до трех…

Прогоревшая цепь начала пеплом осыпаться на пол, жалобно то ли звякнула, то всхлипнула и, оборвавшись, тяжело плюхнулась на пол, а потом, быстро, хлеща свободным концом из стороны в сторону, втянулась в туман.

Ну, вот и все…

Помоги мне кто-нибудь, пожалуйста!

Туман замер, будто прислушиваясь к своим ощущениям, потом закружился на месте. Сначала медленно, лениво, а потом все быстрее, быстрее. Вжавшись в стену, бросила отчаянный взгляд в сторону коридоров. Может, броситься со всех ног прочь? Только куда бежать? Я не знаю где выход. Каждый раз, по чьей-то жестокой прихоти, внезапно сюда проваливаюсь и так же внезапно возвращаюсь.

Только в этот раз никто не спешит меня возвращать домой…

В центре белой мглы появляются темные очертания. Просто тень внутри вращающегося кокона, но с каждым мигом она прорисовывается все четче.

Туман начинает приближаться, медленно направляясь в мою сторону. Всхлипываю, как никогда четко осознавая свою беспомощность, еле дышу, давясь подступающими слезами.

Я не знаю, что он может со мной сделать. Не хочу знать. Только мои желания не играют никакой роли.

Уже могу различить призрачный силуэт. Голова, плечи, руки, ноги. Идет ко мне, плавной походкой дикого зверя.

Что-то не так. Что-то чертовски не так, со всем, происходящим вокруг, с моей чертовой жизнью, и с этим ненавистным туманом.

Силуэт набирает объем, краски, наливается жизнью, а я только могу стоять и смотреть во все глаза на происходящее.

Вот он совсем близко. Нас разделяет не более пяти моих шагов, и полупрозрачные белесые клубы начинаю рассасываться, растворяться в воздухе, открывая моему взору узника в плоти.

Окончательно впадая в ступор, веду взглядом от пола наверх.

Изящные тонкие щиколотки, точеные икры. Аккуратные худенькие колени, аппетитные стройные бедра. Наготу прикрывают белые, словно лунный свет, распущенные волосы, ниспадающие шелковым водопадом до самых бедер

Чуть дыша, поднимаю взгляд еще выше, и чувствую, как земля уходит из-под ног.

Я ошиблась!

Ошибалась с самого начала!

Тот, кто гонял меня по дому, никогда не был узником в этом подземелье!

Здесь, в цепях, в темноте и одиночестве была я! Я!!!

Смотрю на свое собственное лицо, в свои собственные глаза и готова лезть на стенку от накатывающей жути.

Она (я???) смотрит на меня, чуть склонив голову на бок, изучает. Пристально, въедливо, ни таясь. Протянув руку, прикасается к подбородку, вынуждая выше приподнять голову.

От ее прикосновений внутри стынет, душа заходится в агонии, будто пытается сбежать, укрыться от жуткого соседства.

– Кто ты? – шепчу, еле шевеля непослушными губами.

Она лишь улыбается. Снисходительно, лениво, будто общается с неразумным ребенком.

– Кто ты? – спрашиваю громче, требуя ответов. Если я их не получу, то сойду с ума.