Ты никогда не станешь моим (СИ) - Ридд Анастасия. Страница 15

Леры с нами нет. Она решает срочно заехать к родителям среди ночи, и нам с Есенией кажется это довольно странным. Но Лис, в свою очередь, не возражает и даже не придает этому значения. Кристина, супруга Беркута, вызвается отвезти подругу домой, а спустя пару часов возвращается обратно.

Некоторое время мы играем в боулинг, то и дело, выбивая страйки. Зато Лис и вовсе едва стоит на ногах от перебора с алкогольными напитками, не говоря уже об игре. Не знаю, что это, защитная реакция или же желание отдохнуть, но я не помню его в таком состоянии со времен… Нет! Вообще никогда таким не помню.

– Черт, мне нужно срочно уехать отсюда! Иначе я натворю столько глупостей, которые ни за что на свете не прощу даже самой себе, – шепчу на ухо Есении и получаю в ответ одобрительный кивок.

– Нам пора! – громко произносит подруга. – Мы, пожалуй, поедем.

– Захватите ещё одного пассажира? – заплетающимся голосом произносит Лис. – Пожалуйста.

– Конечно, о чем речь, – пожимает плечами Есения.

– Сень, ты будешь очень долго кататься по городу, – задумчиво произношу я. – Тем более, у тебя завтра непростой день. Надо бы тебе спать лечь. Давай так. Мы поедем на такси, потому что это как минимум будет разумнее. Живём мы с тобой в разных концах столицы, а с Костей нам по пути. Помогу ему первым делом, а то он на ногах едва стоит, и поеду домой. А свою машину заберу у тебя завтра, – после ресторана Есения села за руль моей машины, потому как я выпила вина, а подруга решила остановиться на соке.

– Уверена? – тихим голосом переспрашивает подруга.

– Да я ж ее не съем, – улыбается Костя, приобнимая меня за талию.

Я снова впадаю в ступор. Эта близость сводит меня с ума. И ещё больше теряюсь, когда в такси мой бывший друг кладет свою ладонь на мои пальцы, нежно поглаживая оголенную кожу.

– Ты необыкновенная, – едва слышно произносит Лис, и я даже несколько сомневаюсь, что расслышала верно.

– Приехали, твой выход, – говорю я, после чего Костя кивает, бросает несколько купюр на переднее сиденье и пытается выйти. – Я помогу.

Костя едва стоит на ногах, поэтому я выхожу из машины, чтобы помочь ему добраться до подъезда. Как только мужчина опирается на мою руку, такси резко срывается с места.

– Чёрт! – ругаюсь я, понимая, что следующую машину ждать придётся долго.

– Останешься у меня, а с утра поедешь домой, – заплетающимся голосом говорит Костя. – Приставать не буду. Обещаю.

Глава 10

Катя

Кажется, будто время, проведенное в лифте тянется вечность. Мы не говорим и не встречаемся глазами, хоть и стоим напротив друг друга. Но сто́ит мне перед самым выходом из тесного помещения поймать этот пожирающий и сметающий на своем пути все преграды взгляд, как я моментально ощущаю себя тонущей в водовороте тех же самых чувств, которые захлестывали меня много лет назад. Он смотрит на меня словно лев на свою добычу, готовый вот-вот наброситься и проглотить в один миг, а я… отчаянно пытаюсь противостоять, хотя уже оказываюсь загнанной в ловушку, и выхода из нее нет. Клетка захлопывается, как только я переступаю порог подъезда той самой элитной многоэтажки.

– Шесть? – глухо спрашивает Костя.

– Что? – я в недоумении хлопаю глазами. Не понимаю, о чем это он.

– Мы не виделись шесть лет, – после небольшой паузы произносит он.

Двери лифта наконец-то открываются, и я вспоминаю, как дышать. В грудную клетку будто попадает огромный поток воздуха, и я не успеваю совладать с ним, дыша слишком часто. От Лиса не укрывается. Мужчина продолжает пожирать меня глазами, даже направляясь к своей квартире.

– Ты прожжешь во мне дыру, – нервно усмехаюсь я, чувствуя ко мне повышенное внимание мужчины, даже не глядя в его сторону.

– Почему ты так волнуешься? – он останавливается возле двери, ведущей в квартиру, и вставляет ключ в замочную скважину. – Из-за того, что мы остались наедине?

По правде сказать, мне неловко от его вопросов. Костя будто пытается вывести меня на эмоции, которые как бы то ни было на самом деле я пытаюсь спрятать глубоко внутри.

– Ну у тебя и самомнение, Лисянский! – я складываю руки перед собой, потому как Костя никак не может открыть эта чертову дверь. – Может, сто́ит сосредоточиться на том, чтобы попасть в квартиру? А не задавать мне нелепые вопросы?

– Думаешь, я не вижу, как у тебя сбивается дыхание? Или как ты прикусываешь губу, сто́ит мне оказаться ближе чем на метр от тебя? – мое дыхание замирает, потому что он, черт возьми, абсолютно прав. – Я тоже это чувствую, Соболева, хоть и не должен, учитывая все обстоятельства.

– Ты пьян! – восклицаю я, выпаливая единственную здравую мысль в этой сложившейся неловкой ситуации.

– И? Разве это мешает замечать детали? – Костя наконец-то справляется с замком и открывает мне дверь, пропуская вперед.

– Пожалуй, я все же поеду, – произношу я, чувствуя, как дрожит мой голос.

Костя касается моих озябших пальцев своей горячей рукой и подталкивает чуть вперед. Невольно поддаюсь словно безмолвная кукла, и у меня нет ответа, зачем я это делаю. Наверное, в данный момент времени просто так чувствую.

Даже когда мы переступаем порог его квартиры, Лисянский не опускает меня. Я предполагаю, что может за этим последовать, но все равно не сопротивляюсь. Словно в замедленной съёмке мужчина поворачивается ко мне, забирая из рук сумочку. В полумраке он осторожно, будто боясь, что я оттолкну, расстегивает пуговицы на моем пальто, а когда доходит до последней, снимает теплую вещь с моих плеч.

Я замираю, чувствуя, как он, едва держась на ногах, опускается на корточки. Мужчина проводит большим пальцем правой руки по моему бедру, медленно спускаясь к лодыжке, после чего до невозможности аккуратно помогает снять ботинки на высоком каблуке. Едва ли я могу себя сдерживать, когда интимность момента зашкаливает до критической точки. В воздухе витает безудержная страстью и неутолимое желание прикоснуться друг к другу. Я чувствую это и от него.

Закрываю глаза, зная, что в темноте этого все равно не видно, и погружаюсь в атмосферу той самой интимности момента. Костя дышит так же тяжело как и я и уже не скрывает свои истинные порывы в мой адрес.

– Хочу, – хрипло произносит он.

Одно лишь слово срывает все предохранители. Он резко подхватывает меня под бедра и припечатывает к стенке, целуя так, словно мои губы и дыхание – это последняя надежда на спасение хоть каких-то чувств.

Мы целуемся словно одержимые. Ещё ни разу я не испытывала ничего подобного. Это неимоверный всплеск адреналина, который долгое время томится внутри тебя и не имеет возможности выскочить наружу, потому что ему всегда чего-то не хватает. Но сейчас все иначе. В полной мере происходит эмоциональный взрыв. Остатки разума рассыпаются словно хрустальный бокал, упавший на камень, а сердце с бешеной скоростью так и норовит выпрыгнуть из груди.

Я теряю контроль, чувства захлестывают меня, и я перестаю соображать, что творю. Бесстыдно прижимаюсь к чужому мужчине, который совсем скоро женится на другой. В иной ситуации я бы чувствовала себя омерзительно, потому как есть определенные принципы, которые за время моей недолгой жизни, успевают сформироваться в голове. Но сейчас я тону в тех самых ощущениях, которых все эти годы мне так не достает.

– … скучал, – глухо отдается в моих ушах, и я с трудом могу разобрать, что Костя шепчет мне на ухо.

Мужчина опускает мои ступни на пол, после чего берет за руку и, чуть пошатываясь, ведет в свою спальню, в которой, кстати говоря, все стоит на своих местах. Возможно, цвета стен и пола поменялись, но об этом я узнаю только завтра, потому как Лисянский по-прежнему не включает свет.

Он присаживается на край кровати и касается края моего платья. Освобождает меня от ненужной вещи, после чего прижимается губами к животу, заставляя давно спящих бабочек в животе проснуться и порхать с невероятной силой.

– Черт, что же ты творишь… – Лис прикусывает нежную кожу, после чего усаживает меня к себе на колени. – Катя…