Так не бывает. Шепот противоречий (СИ) - Рейв Элен. Страница 52

Даже сегодня…

Дала себе зарок разобраться с тем дерьмом, что происходит между мной и Яном. А сама… Ничего так и не сделала. Снова спустила всё на самотёк. Просто по странному стечению обстоятельств эта проблема решилась сама собой. Хотя даже после слов Яна всё ещё не уверена, что эта безумная история закончилась. Нет внутри ни облегчения, ни обиды, ни злости. Только лишь напряжение. Этакий дискомфорт, вызванный полнейшей неизвестностью. Да, мы, кажется, расставили все точки над «и». Точнее это, как и всегда, сделал Ян. И за всё время, проведённое с этим человеком, я не раз убедилась, что, как правило, он держит своё слово. Исключая некоторые «особенные» моменты. Но почему тогда? Почему я не чувствую облегчения? Словно эта невидимая аура Князя ужаса, этот долбаный «ошейник его собственности» всё ещё на мне…

Лёнька прав. Если бы с самого начала делилась с ними всеми своими переживаниями, если бы с самого начала рассказывала им всё… Они бы не становились невольными участниками событий, которые мало кому могут понравиться. Не переживали бы о том, что даже толком понять не могут. Потому что я молчу. Если бы только я была с ними более искренней.

Но я не была.

Ибо эгоистично решила, что теперь проблема под названием «Ян» — это только моя сугубо личная проблема. Мой грёбаный зловещий антагонист, а я… как бы и не супергерой, простая смертная. Но вынуждена бороться с ним. Противостоять этой буре сумасшедших событий, прекрасно понимая, что силы в данном поединке слишком не равны. Я и по сей день не имею ни малейшего понятия, как решить эту ситуацию. И каждый раз все, кто оказывается поблизости, попадают в эпицентр очередного «взрыва».

Лёнька и Рита. Они всё это время волновались за меня, а я… просто молчала. Сейчас я понимаю, что, окажись я на их месте, я бы тоже волновалась. Переживала за каждого из них. Не находила бы себе места и всякий раз пыталась бы понять, вникнуть в суть проблемы, корень ситуации. Каким бы огромным он ни был и как бы глубоко под землю, во тьму ни уходил. Да что там… Я ведь уже была на их месте.

На губах вдруг сама собой возникает горькая усмешка, когда я выхожу из последней на сегодня маршрутки на очень знакомой для меня остановке. Горечь и желчь этой усмешки адресована от меня мне же. Я иду по знакомому маршруту и думаю о том, какое же я всё-таки дерьмо. Просто невероятный кусок дерьма. Данный факт уже не однократно доказан известной личностью. Так что уж? Продолжу и дальше катиться по наклонной, ведь курс уже давно задан, хоть и не был осознан мною до конца.

Поднимаю глаза и вижу перед собой те самые роскошные чёрные врата... в мой персональный ад. Вот я приближаюсь к небольшому домофону с экраном, нажимаю на кнопку звонка. Мозг рисует мне больную картину того, как грёбаное исчадье ада, Принц лжи и ужаса выходит ко мне, распахивает врата и впускает внутрь. С привычной высокомерной, переполненной едкостью и неподдельным триумфом улыбочкой…

…

Меня возвращает к реальности яркий свет, бьющий по глазам. Музыка в наушниках вдруг замолкает. С левой стороны что-то противно пищит. Озираюсь, вижу яркие огни нескольких машин, остановившихся на светофоре перед пешеходным переходом. На той стороне дороги зелёный человечек во тьме застыл в размашистой позе шага. Под ним такой же зелёный таймер отсчитывает секунды. Девятнадцать, восемнадцать…

Перехожу по пешеходному переходу, через пару мгновений я на широкой площадке перед родным университетом. Достаю старенький и обшарпанный второй сотовый, который последние несколько лет использую в качестве плеера, предполагая, что у него села батарейка. Так и есть. Вынимаю из ушей наушники, оставляю их болтаться на груди и уже в тишине прохожу дальше, мимо большого здания, вдоль неприметного сквера, к круглосуточному супермаркету. Захожу внутрь, покупаю пачку сигарет, возвращаюсь в сквер, сажусь на одну из лавочек, распаковываю отраву. Закуриваю.

Хоть уже и начало марта, но на улице поздними вечерами по-прежнему холодно. Плотнее застёгиваю молнию куртки, натягиваю платок почти до самых губ, убираю одну руку в карман и чуть съёживаюсь, втягивая голову в плечи. Какое-то время сижу неподвижно. Смотрю в одну точку.

— И зачем припёрлась сюда? — издаю глухой смешок. — Не понятно.

Достаю сотовый, снимаю блокировку. Половина первого ночи. Бесцельно листаю страницы меню, захожу в приложения соцсетей, после почти сразу закрываю их. Затем открываю список звонков. Последний исходящий вызов — «Ритка». Ниже — «Лёнька». Листаю вниз, пока взгляд не выхватывает из списка и палец на автомате не останавливает движение иконок на экране гаджета.

— Серьезно, Алёна… Ты же не собираешься ему звонить после всего? — пристально смотрю на имя контакта: «Придурок». Затем пролистываю вверх, снова останавливаю движение иконок. Это забавно и печально одновременно, но, кажется, мне совершенно некому звонить. Я могла бы вновь попытать удачу с Лёнькой, однако если друга не было дома, скорее всего, он с ребятами на студии. Или ещё где-нибудь. В отличие от меня друзей у него достаточно. И сейчас он совершенно точно пьян. А если он пьян, то и диалога у нас с ним не получится. Можно снова позвонить Ритке. Хотя, уверена, эффект будет тот же. Она, скорее всего, с Лёхой. Уверена. А ещё я уверена, что для неё сейчас данный субъект гораздо интереснее моих внезапных скитаний по ночному городу.

Ещё раз пролистываю список контактов, останавливаю на нужном, несколько секунд медлю, затем всё-таки нажимаю на «вызов».

— Алло, — почти сразу раздаётся на том конце телефонной линии.

— Привет. Не разбудила?

Собеседник медлит, но затем всё-таки отвечает:

— Привет… Нет, не разбудила. Что-то случилось?

— Типа того, — издаю тихий смешок. Что я там говорила некоторое время назад про «редкостный кусок дерьма»? Ага. Точно… — У меня просьба. Вернее даже… вопрос.

— Какой?

Слышу, как мой собеседник, кажется, идёт куда-то. После всё стихает. В динамике едва слышно, как щёлкает зажигалка.

— У тебя можно переночевать?

8 марта

* * * *

Так как маршруток на сегодня уже не будет, приходиться вызывать такси. Минут за пятнадцать добираюсь до знакомого района недалеко от центра города. Расплачиваюсь с водителем, выхожу из машины. Мой неожиданный «спаситель» уже ждёт меня у высоких обшарпанных дверей парадной. В кроссовках, тёмных спортивных штанах с узкими резинками внизу, плотном коротком пуховике синего цвета. Молния расстёгнута, из-под куртки виднеется чёрная толстовка, на голове капюшон, недлинная чёлка растрёпана и едва-едва прикрывает глаза. Парень ёжится от холода и курит.

— Привет, — робко произношу я и останавливаюсь напротив в шаге от него. Неловко улыбаюсь.

— Привет, — кивает мне Сашка.

Из-за темноты и тусклого уличного фонаря не сразу, но замечаю пластырь на переносице парня. От этого вида становится ещё больше неуютно. Я даже не знаю, что Лёнька им сказал той ночью. Как отмазался?

Сашка какое-то время смотрит на меня, почти не мигая, а затем:

— Как ты?

Медлю, после невыразительно пожимаю плечами.

— Нормально. А ты?

Он повторяет мой жест, опускает глаза, делает затяжку и на выдохе:

— Пойдёт.

Повисает неловкая пауза. Казалось бы, наше общение с ним всегда было таким непринуждённым, простым. Нам всегда удавалось найти общий язык. А сейчас… Сейчас я даже не знаю, что ему сказать. Просто смотрю на него, и внутри так грустно и так погано одновременно, что выть хочется. Просто волком выть. Долбаный Ян и его долбаные выходки.

— Прости, — мне хватает сил только на это. Тихое и почему-то странно звучащее слово.

Сашка поднимает на меня вопросительный взгляд.

— За… — осекается, а затем, спустя недолгую паузу, дарит мне ту знакомую, пусть и несколько бледную, улыбку. — Я в порядке, правда. Так что не парься. Бывало и хуже.

— Мне, правда… очень жаль, что так вышло.

— Забей.

Стараюсь улыбнуться ему настолько искренне, насколько вообще могу.